Черный Лев - Джуд Деверо

– Ты слишком много времени проводишь с этими людьми. Сильная рука обвила ее талию и увлекла в темный уголок. Сначала Лайонин попыталась вырваться, но тут же обмякла, поняв, что ее обнимает Ранулф.

– Я просто стараюсь быть любезной, – объяснила она, блеснув улыбкой. – Кстати, одна из дам, кажется, леди Элизабет, чрезвычайно заинтересовалась покроем твоего плаща, а также шириной плеч и силой рук. По крайней мере мне так показалось…

Он сжал ее так крепко, что дух захватило.

– Может, она решила, что собственная жена мною пренебрегает? Последние дни я почти тебя не вижу. Придется притвориться гостем, чтобы ты обратила на меня внимание.

Ее сердце забилось сильнее. Она обхватила его шею.

– Конечно, милорд, мы рады видеть вас в замке Карнарвон. И, умоляю, скажите, чем мы можем угодить? Что из наших жалких припасов придется вам по вкусу? Доставить вина, хлеба или…

– Лучше танцовщицу. Закутанную в вуали сарацинскую танцовщицу для моей комнаты. Ту, которая соблазняет, манит и, сбрасывая вуали, открывает нежное тело. Как, по-твоему, можно найти такую? Заметь, мне нужно только лучшее.

– Значит, тебе понравился мой танец?

Вместо ответа он стал целовать ее, жадно, требовательно, неистово, отчаянно, и она отвечала с таким же пылом.

– Он здесь! – воскликнул кто-то из темноты. – Вижу, мой друг совсем не изменился, хоть и женился на дочери барона. Оставь девчонку, Ранулф, и поговори со мной. Ночь только началась, и она, конечно, подождет тебя!

Ранулф неохотно отстранился и повернул голову.

– Временами, Дейкр, ты кажешься чистым проклятием, а не другом.

Красивый блондин, широко расставив ноги, подбоченился и засмеялся так, что присутствующие в зале стали оглядываться. Мужчины обнялись, и Лайонин показалось, что каждый старался сломать приятелю ребра. Но оба улыбались с видом людей, которые много пережили вместе.

– После твоей женитьбы не прошло еще двух месяцев, и что же? Я вижу тебя в объятиях одной из здешних дам! Тебе следовало бы привезти жену в Уэльс. По крайней мере надеюсь, что эта не такая потасканная, как леди Адела, которую ты в прошлом году то и дело приглашал в постель, – выпалил Дейкр и осекся при виде злобной гримасы Ранулфа.

Все это время Лайонин стояла за спиной мужа, но теперь он вывел ее вперед, поставил рядом с собой и обнял за плечи.

– Это моя жена, леди Лайонин. Кажется, милая, ты уже встречалась с лордом Дейкром?

– Каким это образом?! Я бы запомнил такую красавицу, если бы хоть раз увидел.

Ранулф ослепительно улыбался другу и жене.

– Она последовала за мной в Уэльс и ехала в обозе, переодетая крестьянкой, – гордо объявил он.

– В моем возрасте уже не верят в сказки. Даже в крестьянской одежде ее красота сияет драгоценным камнем. Она все равно останется леди, какие бы наряды ни носила. Миледи, ваш муж – глупец! Вам следовало выйти за меня. Я узнал бы вас всюду, переоденься вы хоть мужчиной.

Ранулф продолжал улыбаться.

– Помнишь ту ночь в твоем замке, когда мы беседовали, а крестьянская девушка чистила очаг?

Дейкр в полном изумлении раскрыл рот. Лайонин, залившись краской, отвела глаза.

Дейкр снова оглушительно расхохотался.

– Так это вы уронили корзину с золой нам чуть ли не на головы? – изумился он и, шагнув вперед, оторвал ее от земли. – Я поклялся, что накажу вас за это, и исполню обещание.

– Не нужно! – испуганно вскричала она и обратила умоляющий взор на Ранулфа. Дейкр расслышал предостерегающие нотки в ее голосе и, не выпуская девушку, повернулся к другу. При виде искаженного яростью лица Ранулфа и наполовину вынутого из ножен кинжала он поспешно отпустил Лайонин и положил тяжелую руку на плечо друга. Губы скривились в сдержанной улыбке.

– Я не шучу, Дейкр. Она…

Разговоры в парадном зале смолкли, музыка на галерее затихла. Немногие из тех, кто имел несчастье столкнуться с яростью Черного Льва, остались после этого живы и относительно здоровы. Лайонин поторопилась встать между мужем и лордом Дейкром.

– Значит, теперь, когда ты стал жертвой любви, хочешь произнести торжественную речь и поклясться, что отныне защитишь жену даже ценой собственной жизни? – поддразнил Дейкр.

Напряжение покинуло Ранулфа. Рука сползла с рукояти кинжала.

– Это верно. Я действительно готов оберегать ее любой ценой.

– В таком случае, друг мой, если я дам слово не похищать твою жену, могу хотя бы посмотреть на нее?

Ранулф улыбнулся и вывел Лайонин на свет. Гости возобновили прежние занятия. Музыканты взялись за инструменты.

Лайонин едва сдерживала гнев, пока Ранулф старался подтащить ее ближе к горящим свечам. Сейчас она чувствовала себя кобылой, которую барышник старается сбыть покупателю.

– Ты молодец, Ранулф! – воскликнул Дейкр, хлопая друга по плечу. – Одни эти волосы стоят потери свободы!

И тут Лайонин, не выдержав, набросилась на них. Изумрудные глаза сверкали, каждое слово дышало презрением.

– Если вы, благородные рыцари, закончили осмотр, может, займетесь скотом?

Она круто развернулась и рассерженно удалилась в вихре разлетевшихся рыжеватых волос.

Ранулф о чем-то просил ее, но она не слышала слов. Только голос. И сжала кулаки в ответ на смех Дейкра.

И тот и другой были немедленно забыты, как только королева Элеонора представила ее Беренгарии. В детстве у Лайонин было мало подруг. Все гости, приезжавшие в Лоренкорт, были либо слишком молоды, либо чересчур стары, но, увидев Беренгарию, она поняла, что обрела подругу. Познакомив их, королева Элеонора удалилась, а они схватились за руки, как старые приятельницы.

– Думаю, ты ощущаешь то же самое, что и я. Мы словно знали друг друга целую вечность. Представляю, какой фурор мы произведем вместе.

– О чем это ты? Не вижу никаких причин для фурора!

– Невинное дитя! Оглянись! Посмотри на мужчин в этом зале! На полные зависти и злобы глаза их жен! Взгляни на своего красавца мужа! Он неотступно наблюдает за тобой, готовый напасть на любого, кто посмеет с тобой заговорить.

– Но почему…

– Я не стану ничего объяснять. Сама все поймешь. Ранулф действительно смотрел на жену, тем более что ее красота прекрасно оттенялась внешностью леди Беренгарии. Женщины были одного роста: одна светлокожая, с волосами цвета львиной гривы, ниспадавшими до бедер, другая – с темно-рыжими волосами, чуть-чуть не доходившими до талии, и карими глазами. Лайонин понравилась ее прическа. Справа и слева от пробора были заплетены по три крошечные косички, отведенные назад и связанные длинной красной лентой, вышитой крошечными жемчужинками. Узкая шелковая туника, обрисовывавшая роскошную фигуру, была в тон волосам. Поверх туники красовалось безупречно белое бархатное с юрко без рукавов.