Вознесение Габриеля - Сильвейн Рейнард

— Зачем она это сделала?

— Полина думает, будто я все скрываю. Отчасти она права: Скотт и Рейчел ничего не знают. Но она решила, что я и тебе ничего не сказал. Это был ее… способ проверки.

— Ты использовал ее, — сказала Джулия, у которой начинали стучать зубы. — Неудивительно, что она не хочет тебя отпускать. Ты кормил ее объедками, как собаку. Ты и со мной собирался обращаться таким же образом?

— Ни в коем случае. Я знаю, что отвратительно обошелся с Полиной. Но это не дает ей права травмировать тебя. Ты ни в чем не виновата.

— Ты меня обманул.

— Да. Обманул. Ты можешь меня простить?

Джулия задумчиво растирала озябшие руки.

— А ты когда-нибудь просил у Полины прощения? — (Габриель покачал головой.) — Ты играл с ее сердцем. Я знаю, каково это. Я даже испытываю к ней сострадание.

— Ты мне встретилась первой, — прошептал Габриель.

— Это не давало тебе право быть жестоким.

Холодный воздух обжигал ей горло, и Джулия кашлянула. Габриель осторожно дотронулся до ее плеча.

— Прошу тебя, пойдем в дом. Ты замерзла.

Джулия отвернулась с явным намерением идти одна.

Габриель схватил ее за руку.

— Я испытывал к ней определенные чувства, но это не было любовью. Чувство вины, животная страсть, некоторая симпатия. А любви там не было.

— И что ты теперь собираешься делать?

Габриель обнял ее за талию, прижал к себе.

— Меня так и подмывает отплатить ей за этот подарок, но я воздержусь. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы заслужить твое доверие. Ты мне нужна. Прости, что доставил тебе эту боль.

— Кто знает? Может, потом ты передумаешь.

Габриель обнял ее еще крепче. Его лицо было исполнено страсти.

— Ты единственная, кого я всегда любил и люблю. — Не дождавшись от Джулии ответа, он повел ее к дому. — Я всегда буду верен тебе. А что касается вчерашнего Полининого демарша… — Габриель крепко обнял Джулию за талию. — Были времена, когда меня можно было увести с пути истинного. Но это раньше, до нашей новой встречи. Я скорее предпочту всю оставшуюся жизнь пить твою любовь, нежели опустошать все океаны на земле.

— Если твои обещания не подкрепляются честностью, какой в них смысл? Я тебя спросила, была ли Полина твоей любовницей, а ты начал играть со мной в словесные игры.

— Ты права, — поморщился Габриель. — Прости меня. Этого больше не повторится.

— Пройдет время, и ты устанешь от меня. Когда это случится, ты вернешься к старым привычкам.

Габриель остановился и повернулся к ней:

— Мои отношения с Полиной — это не старые привычки. Да, у нас есть общее прошлое, но у нас никогда не было ничего общего. Мы никогда не подходили друг другу. — (Джулия молча и с недоверием смотрела на него.) — Я блуждал в потемках, ища чего-то другого. То, что будет лучше и реальнее. Я нашел тебя, и будь я проклят, если тебя потеряю.

Джулия отвернулась, глядя на деревья и тропу, которая, как ей казалось, вела к яблоневому саду.

— Мужчинам наскучивают отношения с одной женщиной.

— Только если эти мужчины глупы.

Его сощуренные глаза потемнели от тревоги и беспокойства. Несколько секунд он выдерживал взгляд Джулии, потом нахмурился и спросил:

— Как ты думаешь, Ричард обманывал Грейс?

— Конечно же нет.

— А почему?

— Потому что он хороший человек. И еще потому, что он ее любил.

— Джулия, я не стану утверждать, будто я хороший человек. Но я люблю тебя и не собираюсь тебя обманывать.

Джулия ненадолго задумалась.

— Я не настолько очарована тобой, что мне не хватит сил сказать тебе «нет».

— Я и не утверждал, что тебе не хватит сил, — заметно помрачнев, сказал Габриель.

— И сейчас я говорю тебе «нет». Если ты еще раз мне соврешь, на этом у нас все кончится. — В ее голосе звучало предостережение.

— Обещаю.

Джулия медленно выдохнула и разжала кулаки:

— Я не стану спать с тобой в кровати, которую ты делил с нею.

— Еще до нашего возвращения в Торонто я все переустрою. Если хочешь, я продам эту чертову квартиру.

Джулия скривила губы:

— Я не прошу тебя продавать твою квартиру.

— Тогда прости меня, — прошептал Габриель. — Дай мне шанс доказать тебе, что я достоин твоего доверия.

Джулия молчала.

Габриель шагнул к ней и обнял ее. Джулия неохотно приняла его объятия. Они стояли, а сверху падал снег, и в лесу начинали сгущаться сумерки.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

В тот же день, поздно вечером, Джулия и Габриель сидели в пижамах на полу перед рождественской елкой, напоминавшей елку из сериала о Чарли Брауне. Джулия уговорила Габриеля открыть коробку с подарком Полины. Между ними больше не должно быть тайн. Габриелю не хотелось этого делать, но он решил не спорить с Джулией и уступил.

Он достал УЗИ-снимок и поморщился. Джулия попросила показать ей снимок. Габриель со вздохом выполнил ее просьбу.

— Ты напрасно так неприязненно относишься к этому снимку, — сказала она. — Даже если бы Рейчел и Скотт его увидели, у них бы он вызвал только симпатию. — Она обвела пальцем головку неродившейся девочки. — Необязательно держать этот снимок на виду, но малышка не заслуживает, чтобы ее изображение лежало в коробке. У нее было имя. Она достойна того, чтобы ее помнили.

Габриель обхватил голову руками:

— Значит, ты не находишь этот снимок отвратительным?

— По-моему, то, что связано с младенцами, не может быть отвратительным. Майя была твоей дочерью. Прислав тебе снимок, Полина рассчитывала побольнее тебя ударить, но на самом деле это подарок. У тебя должен быть этот снимок. Ведь ты отец Майи.

Шокированный Габриель не находил ответных слов. Желая отвлечься, он сложил остальные подарки Полины в коробку и поставил у двери. Их он вернет ей при первой же возможности.

— Мне не терпится надеть твой рождественский подарок, — сказала Джулия, указывая на черный корсет и туфли.

То и другое по-прежнему лежало в коробке под елкой.

— Ты хочешь это надеть?

— Вначале мне придется найти ободряющие слова, но корсет — очень женственная деталь туалета. Он очень красив. И туфли мне нравятся. Спасибо.

Габриель облегченно расправил плечи. Он хотел попросить ее примерить подарки. Ему хотелось увидеть ее в этих туфлях сидящей на столике в ванной, а он бы встал у нее между ног. Но он не смел заикнуться о своем желании.

— Увы, я должна кое-что тебе объяснить, — сказала Джулия, беря его за руку и сплетая их пальцы. — Сегодня я не смогу это надеть.

— Понимаю. После двух минувших дней тебе менее всего хочется наряжаться в корсет и туфли на высоком каблуке. Особенно со мной, — добавил он, водя большим пальцем по тыльной стороне ее ладони.