Внутри убийцы - Майк Омер

И тут до нее дошло, что из-за двери больше не доносится радиопередача. Вместо нее послышались шаги.

— Хантингтон… Харлбат… Харэн… Хассом…

Дверь распахнулась, залив комнату светом, силуэт мужчины на пороге. Она едва заметила, что Мартинес произнес нужное название и двинулся дальше, произнося следующие спокойным, ровным голосом. Она начала истерически кричать в тряпку.

— Это Хассом-стрит? Алло? Лили? Это Хассом-стрит?

Мужчина вошел в комнату, поднял с пола телефон и сбросил звонок. Потом, дрожа, уставился на нее. Подошел к ней, присел. Руки метнулись вперед, схватив ее за горло.

Его пальцы сжались. Со связанными за спиной руками Лили могла только извиваться, стараясь вздохнуть.

Глава 33

— Черт! — выкрикнул Мартинес. — Разъединился.

Он нажал на повторный вызов, и через несколько секунд записанный женский голос сообщил, что номер недоступен.

— У меня есть примерное местоположение по базовым станциям, — крикнул Тейтум. — Я вывел карту.

Мартинес подбежал к компьютеру Грея, встал рядом с Зои.

— Это в пределах мили от дома восемьсот пять по Норт-Трамбулл-авеню, — сказал Тейтум, указывая на карту.

— Есть там улицы, которые начинаются с «ХА»? — спросил Мартинес, изучая карту. — Ага, вот. Харэн-стрит. Он развернулся и рявкнул Мел: — Передай диспетчеру отправить патрульные машины на Харэн-стрит, срочно. Мы попытаемся уточнить адрес.

Мел схватила телефон и к концу фразы лейтенанта уже говорила в трубку.

— Мы можем как-то получить более точные данные? — спросил Мартинес у Тейтума.

— В одну милю от этого адреса попадает бо́льшая часть Харэн-стрит, — ответил тот, указывая на экран. — Я позвоню оператору связи, попробую получить уточненную оценку.

— Он сбежит, — сказала Зои, глядя на карту. — И прихватит ее с собой.

— Почему?

— Он с ней еще не закончил. Выбранные женщины много для него значат. После убийства он держит их при себе неделю, а то и больше. Он так просто ее не бросит.

— Скажи диспетчеру предупредить все патрульные машины, — крикнул Мартинес Мел. — Подозреваемый может перемещаться. Останавливать любого человека, который идет с женщиной или несет большую сумку. Останавливать все машины. Нам нельзя упустить этого парня.

— К тому времени, когда они туда доберутся, он может уже покинуть этот район, — заметил Тейтум.

— Тогда ему придется охеренно спешить, — прорычал Мартинес.

— Он будет спешить, — сказала Зои. — И на него работают темнота и дождь.

Лейтенант кивнул, поднося к уху свой телефон.

— Сэр, — сказал он кому-то на том конце линии. — Мы знаем примерное местоположение, и он сбегает. Его жертва может все еще быть с ним. Да, сэр. Мне нужен вертолет и…

Пауза, потом Мартинес произнес:

— Да, сэр.

Он отключился и закричал:

— Выводите вертолет на этот район! И мне нужно оцепление на дорогах. Останавливать любую машину, идущую на север от Харэн-стрит к Чикаго-авеню, и любую машину, идущую на юг от Харэн к Вест-Фердинанд-стрит.

— Он может уйти на запад, по Костнер-авеню, — подсказал Тейтум, прокручивая карту.

— И перекройте перекресток Костнера и Пуласки, — крикнул лейтенант Мел, которая тараторила указания диспетчеру. — Мы его возьмем.

Глава 34

Он плакал, пока затаскивал ее тело на стол для бальзамирования. Вот оно и случилось. Именно по этой причине расходится столько пар. Супруги обманывают друг друга, предают, вызывают полицию. Прежде чем он изменял их, не могло быть ни доверия, ни надежности. Ни настоящей любви.

У него было мало времени, он знал это, но ему нужно сделать это до ухода, иначе их связь долго не протянется. Соседи опять будут жаловаться на запах.

Нет, если он действительно ее любит, ему придется рискнуть всем и сделать это. Он разрезал кожу, пальцы тряслись. Руки работали быстро, лихорадочно, смешивая бальзамирующий состав. Нет времени для аккуратности; ему просто приходилось надеяться, что он сделал все верно. Скоро ли они его найдут? Как же он так оплошал? Почему не проверил, что у нее есть чертов второй телефон? Это любовь. Любовь лишила его осмотрительности.

Он вставил трубку и начал закачивать жидкость внутрь. Через несколько секунд с досадой сообразил, что забыл сделать разрез для дренажа. Нашел яремную вену, торопливо надрезал, и из нее ударил фонтан жидкости. Крови.

Черт, черт, черт… Эта проклятая женщина и ее телефонный звонок — посмотрите, что она наделала!

Он взглянул на тело, сердце упало. Ее шея превратилась в месиво, сделанный им разрез стал широким. Запястья были искорежены; она сильно повредила их, когда пыталась добраться до этого проклятого телефона. На ногах царапины и ссадины…

Она была такой прекрасной. И такой невинной. По крайней мере, так он думал раньше.

К дьяволу бальзамирование. Он заберет ее как есть. Они проведут вместе несколько чудесных дней, а потом ей придется уйти. Он вытащил трубку из шеи; снова брызнула кровь, залив его пальцы и ее нежную кожу. Вся ее грудь превратилась в сплошной кошмар. Он принялся отчаянно одевать ее, натягивая рубашку через голову. Что это, сирены?

Черт бы их побрал!

Он снял ее со стола. Нет времени натягивать штаны. Перекинул ее через плечо и пошел в гараж. Если б не гараж рядом, ему пришлось бы отказаться от нее. Невозможно выйти из дома с телом на плече, тем более когда на улицах полно полиции.

Он замешкался. Положить ее назад или усадить на переднее сиденье? Копы скорее пропустят человека, который едет с женой на пассажирском сиденье. Но если они посмотрят как следует…

Он открыл заднюю дверь и засунул ее внутрь. Посмотрел на себя в боковое зеркало.

Он был покрыт кровью. Вернулся в мастерскую, умыл лицо и руки. Спереди на синей рубашке большое пятно, но, возможно, в темноте оно будет не так заметно. Сирен стало больше. Пора уезжать. Сейчас.

Он залез в кабину и открыл дверь гаража. Она поднималась медленно, и он сжимал челюсти. Ну давай же… давай…

Наконец дверь открылась. Он выехал наружу, не включая фар. Закрыл дверь гаража.

Начнем сначала. Убраться с улицы. Он быстро повернул направо, на Норт-Риджуэй-авеню, и включил фары. Просто человек на дороге, едет в своем фургончике за какой-то ерундой. И полиции незачем к нему присматриваться.

Над собой он услышал вертолет. Улицу за его спиной залил яркий белый свет. Он приказал себе не давить на газ. Если станет торопиться, его тут же прихватят. Нужно оставаться спокойным. Сейчас он доедет до Чикаго-авеню, повернет налево и тихо поедет домой. У полиции нет никаких причин…

Дорога впереди была перекрыта. Какой-то коп указывал машинам остановиться и внимательно разглядывал каждую. Он остановил фургон, лихорадочно оглядываясь. Увидел переулок.

Ничего другого