Тропический рейд - Сергей Зверев

Кузнецов выбрал место посуше и начал готовить скудный ужин из тех продуктов, которые десантникам кое-как удалось раздобыть в одном из населенных пунктов. Остальные молча смотрели на темнеющее небо. Там мелькал рассеянный свет прожектора вертолета, который кружил почти над самыми верхушками деревьев. На головы людям сыпались капли воды.

Наконец Свешникову это надоело. Он нарвал охапку папоротников и принялся основательно устраиваться на отдых.

— Вот ведь какие неуемные эти аборигены! Что им от нас надо, в натуре? Чего лезут? По мордасам давно не получали? Ну так я им это устрою! — проворчал усатый капитан.

— Не мельтеши, — заявила Андронова и кинула в него веточкой. — Они могут тепловизор использовать.

Свешников хмыкнул.

— Я уже настолько размок, Наталья Максимовна, что температура моего тела сравнялась с окружающей средой. Да и вообще я считаю, что у местных вояк таких средств поиска просто нет.

Тут неподалеку взревел мотор вездехода.

Свешников сдернул программиста с места и засунул под дерево, крона которого возвышалась совсем рядом и являлась отличным укрытием. Кузнецов быстро свернул тент с ужином и тоже затаился, перестал быть видимым. Все прочие десантники как по команде рассыпались в разные стороны, укрылись и затихли.

Предосторожности не оказались лишними. Через пару минут показался вездеход на воздушной подушке, потрепанный, заляпанный грязью, утыканный хмурыми солдатами в дождевиках. Прожектор на носу медленно обшаривал окрестности. Ствол станкового пулемета поворачивался следом за ним. Луч света задержался на паре деревьев, потом скользнул вверх, озарил мокрые ветки и лианы, свисающие с них.

Водитель немного помедлил. Потом взревел мотор, машина дернулась и медленно поползла как раз по тому самому месту, где только что отдыхали десантники.

Через несколько минут все стихло.

Батяня высунул голову из укрытия и проворчал:

— Серьезные парни. У них даже есть пулемет. Надо же… — Договорить он не успел.

Никифоров, чертыхаясь, поднялся из грязи, в которую его вмял вездеход. Он ошалело мотал головой и не понимал, где находится. Потом вспомнил, с ворчанием переполз в другое укрытие и затих там.

Не смеялся только программист.

Тот Мартинес, который не был генералом, уже начинал отчаиваться и считать, что никогда не найдет русских спецназовцев, устроивших два оглушительных взрыва. Он отлежался до утра, набрался сил.

В течение всего следующего дня Мартинес искал хоть какие-то следы беглецов и мозговал над тем, куда же они могли исчезнуть. Эти люди обладали весьма своеобразной логикой и невероятной выносливостью. Они могли вернуться обратно, перейти горы и выбраться на побережье или же по-прежнему двигаться через затопленную сельву в сторону границы с Бразилией.

Дошло до того, что Мартинесу пришлось подкидывать монетку. Боги выбрали второй вариант. Бывший главарь банды решил топать к соседней стране. Он наделся, что ему все же удастся отыскать своих врагов.

Ему повезло.

Мартинес наведался к своим старым подельникам, проживавшим в ближайшем городке, позаимствовал у них внедорожник и, не откладывая, выехал к границе. Он полагал, что лучше уж спокойно дожидаться русских там, знал заранее, что они обязательно воспользуются водными путями, сплавятся по рекам. Стало быть, лучше ждать и наблюдать возле главной реки, чем терять силы и следовать за русскими их же путем.

На пятый день Мартинес снова вышел на след спецназовцев. Причем произошло это довольно забавно. Он едва сам на них не напоролся, просто чудом успел укрыться и замереть.

Русские прошли мимо. Они не заметили подозрительного вороха мокрого плавника.

Мартинес дождался, когда они пройдут, достал заботливо сберегаемый спутниковый телефон, отзвонился своим нанимателям и сообщил координаты. На этом заряд аккумулятора оказался исчерпан, но дело было сделано.

Через час Мартинес уже наблюдал, как сельва наводнилась отрядами солдат и взбешенных полицейских. Он довольно потирал руки, полагая, что уж от армии-то точно никто не ускользнет. Так прошел час, за ним и второй. Мартинес начал беситься. Солдаты и копы так и не обнаружили русских. Те словно сквозь землю провалились.

— Вот же гадость! — пробурчал Мартинес, пошевелился в своем укрытии и потер затекшую ногу. — Они что, в невидимок умеют превращаться?

Следовать дальше к границе он опасался. Эти русские могли обнаружить его самого и сначала расстрелять, а потом уже спокойно, без всякой опаски рассмотреть в лицо. Так что ему оставалось только в бессильной ярости скрипеть зубами и надеяться на то, что поисковые отряды все же обнаружат русских и не дадут им пересечь границу с Бразилией.

Мартинес выкурил несколько сигарет, хорошенько помозговал и все же решился идти дальше. Поступить по-другому он не мог. Иначе всю жизнь потом кусал бы локти и думал о том, что друзья остались неотомщенными.

Мартинес проверил боезапас, подтянул ремни и бесшумно скользнул в сгущающиеся сумерки. В случае опасности он был готов мгновенно залечь и не двигаться. Искусству маскировки этот человек научился уже давно. Такое умение не раз спасало ему жизнь.

— За нами кто-то идет, — сказала Андронова и опустила винтовку. — Могу остановить навсегда.

Батяня отрицательно качнул головой.

— Это скорее всего и есть тот самый наводчик. Побеседуем. Наталья, если он начнет трепыхаться, стреляй, но постарайся лишь легонько зацепить. Он нам нужен живым и вполне разговорчивым.

Старший лейтенант Андронова с готовностью кивнула и сказала:

— Хорошо, командир.

Батяня сделал знак остальным замереть и укрыться.

Свешников опять бесцеремонно ткнул программиста в грязь, забросал ветками и вежливо попросил не шевелиться и не вопить даже в том случае, если на него наступят. Потом усатый капитан привычно изготовился брать врага живьем. Он устроился в некотором отдалении от группы, прямо на пути у незнакомца, вытащил нож и перехватил его наподобие кастета. Глаза Свешникова блеснули в темноте. Потом он слился с поверхностью и стал невидим.

Кузнецов укрылся за деревом. Он был готов, если понадобится, страховать капитана и отвлечь на себя все внимание противника.

Никифоров же, памятуя про вездеход, основательно закопался в кучу плавника. Он тоже на всякий случай изготовил автомат к стрельбе.

Воцарилась тишина, прерываемая лишь шелестом ливня и шумом ветвей высоко вверху.

Вскоре спецназовцы услышали хлюпанье грязи и сердитое сопение. Потом показался и сам преследователь — коренастый мужик в грязном камуфляже, с автоматом наперевес и настороженными глазами. Он медленно шел в полумраке. На его голове поблескивал прибор ночного видения.

Этот субъект миновал Свешникова, не заметив его. Не доходя до места, где затаились остальные десантники, он остановился и принялся внимательно оглядывать кучу плавника и дерево, за которым прятался Кузнецов. Мужик стоял так довольно долго, наверное, минуты три. Потом он решился продолжить движение, передернул затвор автомата и, не сводя глаз с дерева, медленно двинулся вперед.

Когда сбоку что-то хрустнуло, дядька резко повернулся в ту сторону, вскинул автомат, но стрелять не стал. Он с минуту простоял неподвижно и начал пятиться назад. На этот раз хрустнуло с другого бока. Мужик снова быстро крутанулся и навел оружие на подозрительное место.

Батяня почувствовал, что просто так его не возьмешь. Это человек бывалый и крайне осторожный.

Майор сделал знак старшему лейтенанту Андроновой. Мол, давай-ка работай, Наталья Максимовна. Клиент трепыхается.

Еле слышно хлопнул выстрел из снайперской винтовки с глушителем.

Автомат вдруг вылетел из рук незнакомца. Жутко лязгнул металл.

Мужик зашипел, как рассерженная змея, попытался выдернуть пистолет, но тут же схватился за простреленную руку. Андронова не дремала. Дядька попятился, настороженно глядя по сторонам и не понимая, откуда стреляют. Но он не бежал, открывая спину.

Сзади что-то звучно хлюпнуло. Мужик сразу же обернулся, но было уже поздно. Перед ним поднимался Свешников, подкравшийся к жертве совершенно бесшумно. Дальнейшее шло по давно обкатанному сценарию. Удар в челюсть рукояткой ножа, по ушам с обеих сторон, укладывание рожей в поверхность, скручивание рук за спиной, обезоруживание и волочение к дереву для разговора по душам.

Батяня посмотрел на пленника и спросил по-английски:

— Кто такой? Почему идешь за нами?

Мартинес молчал, исподлобья глядя на десантников, окруживших его. При этом он мысленно костерил себя на разные лады, понимал, что зря поперся за этими ребятами, пренебрег осторожностью.

Майор задал тот же вопрос уже по-испански.

— Это я наводил на вас полицейских и армию, шел за вами от пещер, собирался отомстить за смерть своих товарищей. Что ж, не вышло. На сей раз я проиграл, — проговорил Мартинес.