Космогон - Борис Георгиев

Джошуа не ответил, потому что переживал заранее театральное действие, в котором придётся участвовать через какой-нибудь час. «Кому это стукнуло в голову? Аттракцион-1. Кто-то из маркетологов ради рекламы выдумал. Всё ищут, как пощекотать нервы публике. Да у них вообще нет нервов, у боровов вроде Вавилова или мистера Марси. Портеру аттракцион должен понравиться, как раз в его вкусе. А Бэле? Действительно ли она любит театральщину? Меня бы на её месте тошнило от таких штучек, а она…»

Реальность на какое-то время перестала существовать для капитана Росса, он снова гулял по лунной поверхности с Сесилией Рутбергер.

– Проснитесь, Джош!

– Что?! – вскинулся капитан.

– Нам пора, – Марсианин тряс за плечо, будил. – Все уже в кессон отправились.

Капитан Росс вскочил. Через минуту был у лифта шлюза.

– Вавилов сказал, что хочет выспаться, – говорил ему Марсианин. – Я пущу его в свою каюту, а сам займу место штурмана. Вы ведь не против?

Джошуа только рукой махнул. Так даже лучше, не нужно никого уговаривать. Марсианин скрылся в лифте, капитан поднялся на борт последним. Пока пассажиры рассаживались, сходил на корму, перекинулся парой слов с Вавиловым – тот выглядел уставшим и полусонным, – затем проследовал в рубку и стал готовиться к старту.

– Разгонный виток, потом инерционная орбита? – спросил его Марсианин. – Так у вас в плане?

– Почти, – ответил капитан, щёлкая переключателями и считывая показания приборов.

– Готовность десять секунд, – прочёл с дублирующего экрана Марсианин.

«Да-да, готовься, дружок, – мстительно подумал капитан Росс. – Посмотрим, как ты отнесёшься к нашему милому аттракциону».

– Стыковочный узел отошёл, – сказал он – Поворот на левый борт сорок три.

Машинально установил позиционер, двинул рукоять со словами:

– Двукратная две минуты.

Джош готовился к представлению. По сценарию сразу после двукратного увеличения тяжести должна заорать сирена, и ему, капитану, полагалось погасить панику на борту клипера, выполнить аварийную посадку, героически устранить причину аварии, поднять корабль с грунта и только после этого сообщить пассажирам, что никакой аварии не было, а был розыгрыш, аттракцион.

Но двукратной перегрузки не было.

– Что случилось, Джош? – удивился Марсианин.

Капитан не смог ответить, слова не выговаривались. Двигатель работал, но экран подсказчика был мёртв. Клипер, лишённый управления, завис над лунной поверхностью.

Нокаут

– Сбой? Что вы молчите, Джош?

«Радары работают. Альтиметр работает. Перезагрузка?» Капитан отдёрнул руку от блокировочной крышки клавиши перезапуска. «Нельзя, двигатель включён. Высота…» На альтиметре было тысяча двести два и пять. «И шесть… и семь… – отметил Джошуа. – Поднимаемся или проблемы с альтиметром? Бред! Так не бывает».

– Не бывает, – шепнул он, мельком глянув на позиционер. – Пять-пять-пять-пять поставлено. Ход – одно деление.

– Что вы мямлите? Сбой программы? Перезагрузка? – повысив голос, спросил Марсианин.

– Нельзя, – хрипло ответил Джошуа. – Высота тысяча двести. Если отключится двигатель…

Тут капитан спохватился и вырубил интерком. Шоу закончилось, паника в салоне ни к чему. «Марси бы отсюда выгнать, но некогда. Радио есть?»

На счастье, станция работала.

– Хьюстон, здесь «Актеон».

После паузы, показавшейся капитану бесконечной, помощник диспетчера сонно ответил:

– Слушаю, «Актеон».

– Хьюстон, у нас проблемы. Сбой программы.

– «Актеон», вы о плановом сбое? – недовольно спросил диспетчер.

Джошуа услышал, как он спрашивает у кого-то, отстранившись от микрофона: «Дик, мы тоже должны в этой комедии участвовать?»

– К чёрту комедию, Хьюстон, – Джошуа старался говорить спокойно. – Сбой системы управления. Перезагрузить не могу, высота тысяча двести, я не успею перезапустить двигатель. Высота растёт, но очень медленно. Метр в минуту. Я не понимаю…

– Топливо, – вклинился Марсианин.

– Помолчите! – рявкнул Джош. – Хьюстон?

– «Актеон»! – прозвучал в наушниках голос старшего диспетчера. – От вас не поступает телеметрия. Нет информации о состоянии бортовых систем. Сообщите причину сбоя. Сообщите координаты и параметры движения.

Пискнул зуммер «приём-передача», Джошуа стал докладывать:

– Причину сбоя установить не могу. Координаты сообщить не могу из-за сбоя программы управления. По радарам и альтиметру: корабль над точкой старта, высота тысяча двести шесть. На позиционере «пятёрки», ход – одно деление. Высота растёт метр в минуту. Хьюстон?

Снова пискнул зуммер, Джош услышал переговоры диспетчеров: «Дик, у них серьёзные проблемы. Я вызову экспертов». – «Вызывай. Он висит над стартовой позицией? Перезагружать нельзя, рухнет на станцию. Что за ерунда с высотой? Метр в минуту…»

– Вы собирались инсценировать небольшую аварию? – спросил Марсианин.

– Это сделали за нас, – сквозь зубы процедил капитан Росс. – Я просил помолчать.

«…перекрыть топливопровод вручную, – бубнил кто-то из экспертов. – При истечении топлива меняется масса. Ошибка в расчёте траектории…»

– Я вам говорил, Джош, перекройте топливо, – снова заговорил Марсианин. – Высота растёт, потому что меняется масса.

Капитан только зашипел в ответ. Что за чушь?

– «Актеон»! – вызвал старший диспетчер. – Немедленно перекройте аварийный вентиль номер двенадцать-один топливопровода. Проверьте визуально и подтвердите, что корабль находится над точкой старта. Как можно точнее дайте отклонение от стартовой позиции и высоту после того, как прекратится расход топлива.

Джошуа опешил. В голове – кавардак: «После того как прекратится расход топлива, место крушения будет известно точно. Они спятили?» Капитан снял наушники.

– Вы что, не слышали приказ, Джош?

Марсианин был уже на ногах, толкал в плечо. Джошуа сбросил его руку, поднялся, сдержав желание двинуть мистеру Марси в челюсть. «Он же и устроил, сволочь. Лазил в двигатель… Нет. При чём здесь двигатель? Сдохла электроника. Проверить визуально отклонение? Это можно. Только не через «клопиные глазки». Нужно выйти в салон. Спокойно, чтоб без паники».

Когда сдвинулась в сторону переборка, стало понятно: без паники обойтись не получится.

– Мы падаем?! – визжал кто-то истерически. – Падае…

Рыдания.

– Капитан! – орал, дёргаясь в кресле, Портер. – Я требую ответа! Что вы сказали?! Что с двигателем?!

Он пытался встать, но мешали ремни.

Хань Симен в кресле не было. «Где она?»

– Падаем! – не своим голосом кричала Изабелла.

– Успокойтесь. Мы не падаем. Всё в порядке, я посмотрела.

«Ага, Сима уже смотрит вниз, – отметил про себя капитан Росс, направляясь к правому борту. – Надо прикрикнуть, чтоб они успокоились».

– А ну-ка заткнитесь все! Молчать! – рявкнул Джошуа, подойдя к борту. Чтобы разглядеть купол ресторана, пришлось прижаться к прозрачной стенке салона.

– Смещаемся только по вертикали, – негромко сказал Марсианин. – Я так и думал.

– Оставьте ваши комментарии при себе, – буркнул Джош. – Сима, вернитесь на место. Быстрее! И пристегнитесь.

– Что происхо… – снова завёл волынку Портер.

– Я сказал, всем молчать! – перебил его капитан. – Слушать меня!

– Сказано же, вернитесь на место, – негромко увещевал Марсианин.

– Я сажусь. Сейчас, – едва слышно отвечала Хань Симен, поглядывая на капитана искоса.

«Она спокойна. Нервы, как тросы. Вавилов у себя, спит, проверять не буду. Портер очухался. Бэла… Ну, будем считать, тоже. Все пристёгнуты, остался только Марси».

– Дайте отвёртку, кэп, я вскрою отсек, а вы пока скажите ребятам из Хьюстона координаты. Ну?! Чего вы ждёте? Вам же приказали, надо перекрыть. Я помогу!

Марсианин протянул руку, ждал.

– Вы мне очень поможете, если займёте своё место, – отрезал капитан Росс. – С топливопроводом вышла ошибка. Я переспрошу.

– Конечно, кэп, – тут же согласился Марси.

Глаза у него стали похожи на смотровые щели в рубке «Актеона». Руку убрал, повернулся боком.

«Садись давай, – думал капитан. – Глупость эту с топливопро…»

Огненный шар разорвался в голове Джошуа, и тут же погас. Всё исчезло, капитану почудилось, что он лежит на дне колодца, а сверху, где свет, лениво гудят голоса: «Заче-ем-вы-ы…», «На-до-отклю-учи-ить…», «Отвё-ортка-а…», «У-него-о».

Джошуа попытался сказать, чтобы не дурили, а вытащили бы его наружу, потому что нужно доложить в Хьюстон координаты, а отключать двигатель, когда до поверхности километр, – бред сумасшедшего.

– Бред!.. – бормотал он, пытаясь выкарабкаться из колодца, но соскальзывал обратно в вязкую темень.

«Данг!» – гулко лязгнула крышка.

«Это не крышка колодца, а люк отсека», – сообразил Джош и пришёл в себя. Увидел черноту. Прозрачный потолок салона, лампу. Пошевелив одеревеневшей шеей, он приподнял голову. Первое, что бросилось в глаза, – распахнутый настежь люк машинного отсека.