Равные звездам - Евгений Валерьевич Лотош
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На кафедре к ней, вопреки ее ожиданию, цепляться не стали. В комнате сидели только двое младших ассистентов, с которыми она никогда не была слишком близка, так что она забилась в дальний угол, включила терминал и начала просматривать в дисплее конспект лекции, восстанавливая в памяти ключевые моменты. Но тут в помещение заглянул завкафедрой, профессор Ян. Увидев ее, он прямо-таки расплылся в улыбке облегчения. Он подошел к ней, поздоровался, несколько секунд помялся и наконец произнес:
– Госпожа Карина, тут такое дело…
– Да, господин Ян? – вежливо осведомилась Карина.
– Ну… могу я попросить тебя пройти в мой кабинет? Там… моя тетушка сидит. У нее обнаружили геморроидальные узлы в прямой кишке, и она… хм, она полагает, что врач, ставивший диагноз, ошибся. Она видела вчерашнюю передачу, и… Ты не могла бы… хм, осмотреть ее по-быстрому?
Карина подавила искушение немедленно отказаться. Тетушка. Тетушка начальника. Раз та вынудила деликатнейшего завкафедрой просить ее о личном одолжении, о характере новой пациентки остается только догадываться. «Полагает, что врач, ставивший диагноз, ошибся»? Ой, мамочки… Она отключила терминал и, сдержав вздох, поднялась.
– Конечно, господин Ян, – вслух произнесла она. – С удовольствием осмотрю.
Ее наихудшие ожидания оправдались. Тетушка, дородная женщина лет пятидесяти с небольшим, царственно восседала в гостевом кресле крохотного кабинета заведующего. На ее обрюзгшем лице явно читалось неудовольствие.
– Здравствуй, госпожа, – вежливо сказала Карина. – Меня зовут Карина. Рада знакомству, прошу благосклонности.
– Уси, – буркнула тетка. – Пожалована. Вот что, милочка, раз ты такая выдающаяся, объясни мне, что мой врач за дурацкие диагнозы ставит? Ведь я же ему совершенно определенно сказала, что…
– Прошу прощения, госпожа, – ледяным тоном перебила ее Карина, – но я не думаю, что квалифицированный врач может поставить диагноз, описывающийся словом «дурацкий». Я могу подтвердить или опровергнуть его слова, но сначала мне потребуются детали. Прошу, опиши мне, что с тобой происходит.
– Я прочитала в «Современной женщине», что в наше время рак прямой кишки особенно свирепствует, – величественно поведала тетка. – И симптомы там написали совершенно определенные. Как раз то, что у меня происходит. Боли в… ну, ты сама понимаешь, где. И вообще все как при раке. А мой врач уже полтора периода меня усиленно от геморроя лечит, лечит, и все никакого толку. Ты уж посмотри, будь добра, что у меня там на самом деле.
– Госпожа, – Карина сменила ледяной тон на терпеливо-спокойный, – я не могу поставить диагноз просто так. Мне потребуются анализы, как минимум гистологическое исследование и анализы крови, которые назначаются при подозрении на рак. Делали ли их тебе?
– Откуда я знаю? – удивилась госпожа Уси. – Что-то он мне назначал, но, между нами, я думаю, что он просто за анализы денег побольше содрать хотел.
– Понятно, – Карина вздохнула. – Госпожа, я прошу понять меня правильно. Я не могу сейчас поставить точный диагноз – это слишком большая ответственность, особенно при подозрении на рак. Но я просмотрела твою прямую кишку, и я не вижу там ни малейших его признаков. Типичные геморроидальные узлы присутствуют, но я не вижу показаний к срочной хирургической операции. Консервативное лечение может оказаться ничуть не менее эф…
– Милочка, ты много умных слов говоришь, а я всего лишь старая глупая женщина, – перебила ее тетка, складывая руки на животе и неодобрительно поджимая губы. – Но в «Современной женщине» ясно сказано: при таких симптомах нужно срочно хирургическое вмешательство. Иначе и помереть можно.
– Тетушка, – нервно вмешался завкафедрой, – я думаю, что госпожа Карина права, и она полностью согласна с твоим лечащим врачом. Незачем доводить до…
– А ты всегда был слишком мягкотелым, племянничек, – фыркнула госпожа Уси. – Да какое мне дело, что считает какой-то докторишка, только вчера университет закончивший, а уже себя светилом считающий? Небось, в газеты не глупее его люди пишут. Так что, госпожа Карина? Когда операцию делать будешь?
– Я?! – Карина опешила. – Приношу свои нижайшие извинения, госпожа, но про операцию речи не идет. По крайней мере, я не могу тебя оперировать. Если ты настаиваешь на хирургическом вмешательстве, твой лечащий врач наверняка…
– Что значит – «не могу оперировать»? – грозно нахмурилась тетка. – Яни вполне определенно сказал, что ты при необходимости уберешь мне там все, что мешает, и без всяких там скальпелей.
– Тетушка, я совсем не то… – открыл было рот завкафедрой.
– А ты молчи! – рыкнула тетка. – Выучили тебя на свою голову, слишком образованным стал! Не с тобой разговариваю!
– Госпожа! – торопливо сказала Карина. – Я не могу тебя оперировать, еще раз приношу свои извинения. У меня очередь плановых операций расписана на несколько периодов вперед, и я, так сложилось, в основном занимаюсь случаями, когда мои способности могут принести наибольшую выгоду пациенту. Я работаю только по направлению лечащего врача и только если главврач отделения сочтет целесообразным. Прости, госпожа, у меня лекция через несколько минут, мне нужно сосредоточиться.
Коротко кивнув на прощание, она выскочила из кабинета. Тетка что-то возмущенно заговорила у нее за спиной, но Карина ее уже не расслышала. Несколько секунд спустя доктор Ян снова зашел в помещение кафедры.
– Извини, госпожа Карина, – развел он руками. – У моей тетки… властный характер. Нет, разумеется, у нее рака, я смотрел ее историю, но я полагал, что когда она услышит подтверждение от тебя… – Он тяжело вздохнул.
– Да ладно, господин Ян, – через силу улыбнулась Карина. – Не страшно. Я понимаю, с родственниками всегда непросто.
Профессор признательно улыбнулся ей в ответ и вышел. С полминуты Карина тупо смотрела в дисплей, но потом тряхнула головой и закрыла конспект. Все равно в голову уже ничего не лезло. Ладно, выкрутится. Она встала, подошла к окну и какое-то время смотрела вниз, на университетскую площадь, по которой в разных направлениях спешили люди, под сырым весенним ветерком зябко кутаясь в теплые плащи и куртки. Да, за три года она так и не смогла привыкнуть к холодной местной весне. Может, стоило все же остаться