«Сварщик» с Юноны 2 или Медведь просыпается (СИ) - Трунов Сергей

Та посмотрела на ребёнка, что-то ему сказала по-своему, тот затих, как-будто её внимательно слушая, она его покрутила, распеленала, осмотрела со всех сторон. Потом пальцем провела по губкам отодвигая, дотошно оглядела прищурившись, кивнула головой удостоверившись в чём-то, призывно крикнула.

Всегда степенный Орлиный Коготь резво подбежал на её Зов, что меня ещё раз поразило, и что-то затараторила ему. Тот кивнул головой, повернулся ко мне и перевёл:

- Мой бледнолицый брат Командор, моя сестра Заботливая Утка говорит, что у твоего сына режутся зубки. Такое бывает, когда зубки с трудом режутся. Ребёнку очень больно и он даже может умереть.

Я не на шутку струхнул: - Что же такое... Что же нам делать?

Орлиный Коготь вскинул ладонь: - Не тревожься, мой бледнолицый брат Командор. Моя сестра Заботливая Утка знает эту болезнь и умеет её лечить.

Женщина ещё кому-то крикнула, индейский парнишка шустро убежал в кусты. А Мигель всё куксился и ожидание длилось мучительно.

Однако посыльный вскоре вернулся с древесной корой. Знахарка придирчиво отобрала наиболее свежую на вид, пережевала и показала: мол, надо втирать в дёсны, подала кашицу. Я попросил Орлиного Когтя перевести. Он подтвердил мою догадку: надо этой кашицей смазывать дёсны.

Я всё объяснил Кончите, но поскольку она брезговала - покивала головой, но показала, что сама хочет приготовить снадобье. Индианка улыбнулась. Она знала обычаи белых и нисколько не обиделась. Махнула рукой, мол "давай-давай сама. Она горькая, я хотела тебе облегчить задачу, Ну как знаешь".

Молодая мама набрала в рот коры, которую придирчиво отобрала Заботливая Утка, принялась жевать. И тут же её лицо скривилась, а веки смежились и в уголках появились слёзы. Но она мужественно продолжала пережёвывать. Потом я у неё спросил, говорит "очень горько!"

Разжевала как следует, консультируясь по консистенции со знахаркой и, когда та согласно кивнула полученной выстраданной кашицей принялась смазывать дёсны Мигелю. Уже через пяток минут малыш притих, успокоился, потом, когда мы кашицу убрали, с наслаждением поел, с причмокиванием пососал молока. Подкрепился, заснул. Когда в следующий раз проснулся и опять начал кукситься, мы вновь смазали той же кашицей свербящие места ребенку. Индианка всё время не отходившая от Кончиты, согласно покивала головой, удовлетворённая, мол: "хорошо, хорошо". А мы, озабоченные здоровьем сынишки, решили пригласить Заботливую Утку с нами в дорогу.

Подозвали переводчика Орлиного Когтя, переговорили с ним, он перевел нашу просьбу своей сестре. Та задумчиво склонила голову набок, поглядела на нас, повернула голову на своих соплеменников, у одного молодого индейца во взгляде плескалась боль. И сразу ответа не дала. Мы немного расстроились.

Уже в форт Росс когда прибыли, на вторые сутки к вечеру у Мигеля прорезался первый зубик. Надо было видеть счастье ребёнка, избавившегося наконец от страданий!

К обеду следующего дня, 16 июня на поляне поставили шатры, натянули солнцедождезащитные тенты, накрыли столы, которые ломились от явств.

После короткой торжественной речи Хосе Аргуэльо все перемешались и веселье пошло полным ходом.

Моими стараниями различия между индейцами и белыми, дворянами и простолюдинами потихоньку стирались.

Гармонист-архангелогородец зарядил залихватские русские плясовые. Потом индейцы сыграли на своих инструментах. А испанский ансамбль исполнял зажигательные испанские танцы. Все веселились, вино лилось рекой.

Василий Дубинин по просьбам переселенцев выдал хит сезона, пущеную мною в народ песенку "Обломал немало веток"

В круг выскочил Прокоп и пустился в пляс выбрасывая ноги подражая мне, даром что ли приставал после Таймыра и тренировался весь путь в укромных уголках. Вслед за ним вихрем ворвалась испанка. Парень поднял глаза и сердце его сжалось, до чего дурнушка.

А девушка пошла каблучками отбивать! Раскраснелась, в буйных угольных волосах роза, в дерзких глазах чёртики - стала страсть как хороша! Песня закончилась, гармонист заиграл плясовую Архангельскую, Прокоп пустился вприсядку. По завершении испанка мигнула, испанский оркестр выдал задорную танцевальную мелодию и девушка подхватила "эстафету".

Так они с Прокопом, сменяя друг друга соревновались ещё дважды. А на третий музыканты с гармонистом выдали совместную русско-испанскую залихватскую музыку и Прокоп с испанкой, под дружное хлопание и возгласы собравшихся вокруг словно капельки ртути воедино гостей и хозяев, показали весь арсенал, на какой способны.

В какой-то момент краешек ладони Прокопа случайно соприкоснулся с запястьем девушки и словно искра прошибла их. Невидимая, но такая мощная, что тела их изогнулись, а их "инь" и "Янь" будто сваркой соединила в нечто цельное, более неразделимое.

Под "занавес" Прокоп предложил барышне локоть, чтобы подвести к её отцу, как главе семейства, галантно склонив голову.

А я смотрел и думал: "Какая прелестная пара!" И как "в воду глядел"!

Однако девушка вспыхнула, закрыла лицо платком и упорхнула в людскую толчею. Прокоп кинулся вслед, но где там найти приглянувшуюся барышню в малознакомом месте! А она здесь как рыба в воде. Парень закручинился, но вдруг увидал её. Эх, лучше бы не видел...: она плыла смеясь под ручку с его лучшим другом Фернандо! Прокоп вскипел и ринулся к разлучнику на "разборки". Фернандо долго морщился, силясь уразуметь сумбурные претензии друга, а уяснив расхохотался: "Прокоп, да это же моя сестрёнка, Анхелика!"

От приятных наблюдений меня отвлекла непонятная толкотня среди индейцев. Первая, досадная, мысль: "Какая же помолвка без драки", - и поспешил в гущу событий. А там Матрёна вздумала рожать и вокруг суетился совершенно потерявший лицо её благоверный Орлиный Коготь. Но и тут Заботливая Утка взяла контроль в свои руки, прикрикнула на брата, и тот сразу угомонился, подхватила под локоть роженицу, споро повела по тропке через кусты. Перед тем, как скрыться, обернулась, ободряюще улыбнулась и махнула, мол "Продолжайте-продолжайте".

Но народ уже наплесался, напился, наелся и теперь группками по интересам кто расселся, кто разбрёлся, слышался гул голосов, то тут то сям взрывы смеха, праздник продолжился.

Только Прокоп почему-то сидит понурый, а рядом друг-товарищ Фернандо эмоционально размахивает руками, что-то с жаром втолковывает, то и дело подливает парню вина. Встаю, иду, надо выяснить причину.

Страдалец глаза прячет, но секретарь выдает, что тут сердечная драмма. Вот он и сник.

- Эээ, Прокоп, - говорю отбирая стакан и отодвигая бутыль с вином, бросив укоризненный взгляд на секретаря, - ежели ты каждую подобную пустяшную препону заливать вином примешься,то Ксенофонту Алекссевичу отпетого выпивоху мне возвращать придётся! А сейчас встряхнись-ка, мы это решим, обещаю.

Парень возвел на меня надеющийся взгляд. А я, вставая, за его спиной ладонью поманил его собеседника.

- Фернандо, что там, - потребовал я объяснений вне поля зрения Прокопа.

- Да, Николай Петрович, наш Прокоп решил с наскока просить руки моей сестренки у нашего батюшки. А он ведь у нас старой закваски, как узнал, что кандидат на руку его дочери из торговых людей, отбрил бедолагу. Я боялся, что и с моей избранницей он артачиться станет, но моя Акулина знаете как покорила сердце старого вояки?