Укрощенный дьявол - Лиз Карлайл

– У меня способности к арифметике, – кивнув, доложил ребенок.

– А, как у твоей мамы! – заметил Джайлз.

Он тщательно проверил все счета, и все они оказались безупречны. Если Обри и была нечестной, то он не нашел доказательств этого. Несомненно, она умела беречь каждый шиллинг, и его имение начало приносить приличный доход, ставя Джайлза в завидное положение очень богатого человека, который уверенно идет по пути превращения в чертовски богатого.

– Знаешь, Айан, – обратился Джайлз к сидевшему молча ребенку, оглядываясь по сторонам, – когда я был мальчиком, этот сад часто запирали, но иногда я тайком пробирался в него. Со мной приходил дядя Элиас и сажал меня к себе на плечи, так что я мог забраться на стену.

– Это очень высоко. – Глаза мальчика снова округлились.

– Но я знал, как спуститься по шпалерам для роз, – подмигнув, признался Джайлз. – Трудно спускаться только по внешней стене.

Мальчик с восхищением смотрел на графа.

– Ты знал моего дядю? – отрывисто спросил Джайлз, удивляясь, зачем он затевает этот разговор, но он его затеял, и было уже поздно останавливаться. – Знаешь, майор Лоример был моим дядей.

– Мне не позволяли беспокоить майора. – Айан в упор посмотрел на него. – А теперь он умер. Мама говорит, что он лежит в... в парадном зале. Так люди могут выразить ему свое уважение. Мама распорядилась, чтобы его одели в военную форму.

– Да, и он очень хорошо выглядел в ней. – Джайлз проглотил комок в горле. – Но знаешь, мы вчера похоронили его, поэтому он уже не лежит в парадном зале.

– О-о. – Мальчик явно задумался над этими словами. – Но мама говорила, что майор был очень храбрым. Он был знаменитым героем войны, и ему нужен был полный покой, вот поэтому я не должен был его беспокоить.

– Да, Айан, он был героем, – к удивлению, Джайлз почувствовал, что у него к горлу снова подступили слезы, – настоящим героем.

– По-моему, – пожал плечами Айан, – очень устаешь быть солдатом. А он был хорошим дядей?

– Я не знал ни одного лучше. – На фоне захлестнувших его эмоций Джайлз понял, что это правда. Элиас был самым лучшим дядей, о котором мальчик может мечтать, пока не отправился на войну и не вернулся оттуда полностью сломленным.

«Именно их мужество защищает нас всех от жестокости мира, но наши солдаты платят за это страшную цену», – сказала миссис Монтфорд.

Эти патетические слова почему-то продолжали преследовать Уолрейфена, как будто в них был заключен какой-то более глубокий, отчасти эзотерический, смысл. Но одно было неоспоримо: они проникали в самую душу.

– А у тебя, Айан, есть дяди? – Джайлз ощутил, что у него еще немного сдавлено горло. – Уверен, они на вес золота.

– У меня был дядя, – после долгого молчания ответил Айан. – Много лет назад.

– Это хорошо, – улыбнулся ему Джайлз. – И как его звали?

– Фергюс. Фергюс Макло... – Внезапно Айан застыл. – Нет... не так, как-то иначе. Я забыл.

– Это иногда бывает.

– Наверное.

Мальчику явно стало не по себе, и Джайлз решил подыскать другую тему.

– Вижу, у тебя хороший молоток для крикета. Ты умеешь играть?

– Я знаю правила, но не умею бить, – пожал плечами мальчик.

– Ты научишься. – Джайлз похлопал его по колену. – Я сам когда-то был неплохим игроком. Это было лет двадцать назад, но, думаю, я еще помню, как это делается. Быть может, как-нибудь нам стоит попрактиковаться.

– Я был бы очень рад, – просиял Айан.

– Что ж, наслаждайся своим свободным временем в саду, молодой Монтфорд, – сказал Джайлз гораздо веселее, чем было у него на душе, – меня, к сожалению, дела зовут в другое место. – Он хлопнул себя по бедрам и встал. Но как это иногда бывало, его левое колено немного подогнулось, и он сделал пару нетвердых шагов вперед, прежде чем его походка выровнялась.

– Вы хромаете, – заметил мальчик. – Я тоже.

Болезненное чувство снова ослепило Джайлза, и он обернулся к мальчику.

– Я слышал, ты пострадал, когда обрушилась башня. Мне очень жаль, и я надеюсь, что твоя хромота скоро пройдет.

– Пройдет, – спокойно ответил Айан, пожав плечами. – Доктор Креншоу тоже так сказал. Вы покалечились при падении?

– Нет, – Джайлз постарался улыбнуться, – на самом деле в меня стреляли.

– Правда? – Айан широко раскрыл глаза.

– Правда, – подмигнул ему Джайлз.

– А кто в вас стрелял? – У Айана перехватило дыхание от возбуждения. – Разбойник?

– Нет, контрабандист, – таинственным шепотом сообщил Джайлз.

– Правда?

– Конечно. – Джайлз решил до конца разыгрывать свою роль. – Меня ранили в темном проходе между домами на побережье. Отвратительное было место.

– А вы тоже выстрелили? – Теперь большие голубые глаза Айана стали размером с блюдце. – Вы его убили?

– Честно говоря, это была женщина, – усмехнулся Джайлз, – Никогда не поворачивайся спиной к рассерженной женщине, Айан, потому что она может оказаться злой. Нет, я никого не убил. Но все это было просто захватывающе.

– А что было потом? – спросил мальчик. – Мне хочется узнать всю историю.

– Понимаешь, – отрицательно покачал головой Джайлз, – сейчас мне, увы, нужно переодеться к обеду, иначе миссис Дженкс сильно рассердится на меня. Но как-нибудь я расскажу тебе всю эту неприятную историю, если разрешит твоя мама.

– О, тогда до свидания, – тихо сказал мальчик. Джайлз не спеша направился к выходу из сада и, остановившись у калитки, оглянулся.

– Еще одно, Айан.

– Да, сэр?

– Можешь плескаться в моем фонтане, если хочешь. Я скажу твоей маме, что все в порядке.

Лицо мальчика просияло, и он еще раз помахал Джайлзу, когда тот закрывал калитку.

Когда калитка со скрипом закрылась за ним, Джайлз решил, что необыкновенно приятно провел время. Хотя он не нашел уединения, которого искал, зато получил удовольствие от нескольких минут, проведенных с тем, кому, очевидно, ничего от него не было нужно.

Сын Обри Монтфорд был умным, приятным мальчиком, хотя и чересчур тихим, и Джайлзу он понравился. Ребенком сам Джайлз тоже был серьезным и задумчивым и, можно сказать, таким и остался. Во всяком случае, мальчик подбодрил его, хотя мысли Джайлза все еще были заняты Обри Монтфорд.

– Лорда Уолрейфена ранил контрабандист, – за своим вечерним шоколадом сообщил Айан, до последнего момента бывший на удивление тихим.

– Что ты сказал? – Обри, аккуратно зашивавшая порванную наволочку, оторвалась от своего занятия. Как всегда после обеда, они сидели вместе у камина, но нервы Обри были натянуты до предела, и она не уделяла ребенку обычного внимания.

– Лорд Уолрейфен, – повторил мальчик, дуя в чашку, чтобы остудить напиток. – Его ранил контрабандист. На берегу.