Пожар любви - Лори Хэндленд

Она не обратила на грубые слова никакого внимания.

– Я до сих пор не видела, чтобы вы курили или пили спиртное.

Он пожал плечами, отпил еще глоток из бутылки, не сводя с нее пристального взгляда.

– С тех пор, как я с вами встретился, особенно в последнее время, мы все время были слегка заняты. Мне просто не подворачивался удобный случай.

– А почему сегодня вечером?

– А почему бы не сегодня вечером?

От удивления Анжелина покачала головой. Там, откуда она родом, люди напивались либо по праздникам, либо от отчаяния. Что могло бы оправдать поведение Чарли? И она спросила его об этом.

– Боже, да вы еще так молоды, – сказал Чарли.

– Вы это говорили мне и раньше. Мне даже надоело это слышать. То, что я прожила столько времени под одной крышей с таким отцом, как мой, состарило меня раньше времени. А теперь ответьте на мой вопрос.

– Да, сестра. – Он отпил еще глоток и сделал длинную затяжку, выпустив серое, дурно пахнущее облако. – Я курю и пью, потому что люблю это делать. И нет никакой другой причины. И я совсем не такой, как ваш отец или братья – правильные и богобоязненные люди с женами и кучей детей. Я – Чарли Колтрейн, вор, объявленный вне закона преступник и убийца.

– Пора бы вам перестать так думать о себе.

– Почему? Никто не думает обо мне иначе.

– Я думаю иначе.

– Что ж, значит, вы единственная во всем этом проклятом мире. Но я не думаю, что вы сумеете сильно поколебать общественное мнение.

Анжелина призадумалась. Она чувствовала, что должна заставить Чарли поверить в то доброе, что есть у него в душе. Но как это сделать, если больше никто и никогда не верил в него так, как верила она? Кто-нибудь где-нибудь должен же разглядеть что-то хорошее в Чарли Колтрейне. Внезапно ей пришла в голову мысль и она выпалила, не раздумывая:

– А как ваша мать? Я убеждена, что она в вас верит.

Чарли окаменел, все его тело внезапно превратилось в массу напряженных мускулов. Он рывком опрокинул бутылку и сделал три очень больших глотка, потом вытер рот тыльной стороной руки.

– Моя мать умерла.

Вздрогнув от резкости его слов и от прозвучавшей в них, несмотря на его кажущуюся невозмутимость, боли, Анжелина прикусила губу и произнесла:

– Мне так жаль. Но она, должно быть, верила в вас, когда еще была жива.

Он долго молчал, глядя в огонь.

– Чарли? – окликнула она его.

– Да, она верила в меня. – Он поднял глаза, и их пристальные взгляды встретились над мерцающим светом костра. Увидев в его глазах отчаяние, Анжелина заморгала, пытаясь смахнуть навернувшиеся на глаза слезы.

Он нахмурился и отвернулся, глядя куда-то вдаль.

– Она верила в меня, и единственное, к чему привела ее вера, была смерть. Помните об этом, сестра.

Слеза скользнула по ее щеке, но Анжелина этого не заметила, она изо всех сил старалась сохранить спокойный тон голоса. Теперь, когда ей удалось вызвать Чарли на откровенный разговор, она чувствовала, что должна заставить его говорить.

– Расскажите мне еще, – попросила она.

Он подвигал плечами, как будто хотел избавиться от сковывающей его напряженности. Она продолжала внимательно смотреть на него, но Чарли избегал ее взгляда и вместо этого смотрел в ночное небо. Когда он заговорил снова, голос звучал нежнее, хотя в словах все еще ясно слышался скрытый гнев.

– Да, моя мать любила меня. Вы удовлетворены? Но ее муж, мой отчим, меня ненавидел. Она не чувствовала себя настолько сильной, чтобы противостоять его ненависти. Даже ради нас, своих детей. Он каждый день говорил мне, что я никчемный, никудышный человек, маленький бунтарь... Собственно, я таким и остался. А он, как оказалось в конечном итоге, оказался ближе к истине, чем моя мать.

– Но... – Анжелина замолкла в нерешительности, пытаясь постигнуть то, что Чарли только что сказал ей. – Я не понимаю, как ребенок может быть бунтарем?

– Вы не понимаете этого потому, что не знакомы с политикой проклятого штата Канзас. Вы когда-либо слышали о пограничных войнах штата Миссури, сестра?

От радости Анжелина не могла говорить, ибо в ней с новой силой вспыхнула надежда. По разным причинам, – возможно, из-за того, что выпил, а возможно, из-за событий последних дней, – Чарли решил кое-что рассказать ей о своем прошлом. Не осмеливаясь заговорить и нарушить хрупкую атмосферу доверия, она покачала головой и затянула одеяло плотнее вокруг шеи, чтобы укрыться от усиливающегося холода.

– Я так и думал. Подозреваю, что им не пошел в прок урок в Мексике, – в общем-то не очень красивая история. На границе штатов Канзас и Миссури столкновения продолжались в течение долгого времени. Некоторые и до сих пор крепко дерутся – время от времени, – хотя большая война уже лет десять как закончилась. Мое семейство оказалось как раз в центре всех этих событий. Мы никогда не держали рабов, но семейство моей матери когда-то ими владело. И семейство моего отца тоже родом из Миссисипи. Он бросил маму, когда я и мой брат Билл еще под стол пешком ходили. А наша мать не относилась к женщинам того типа, которые могли вырастить двоих проказников, вроде нас, своими силами, так что она вышла замуж за первого же мужчину, сделавшего ей предложение.

Чарли еще несколько раз глотнул из бутылки и затянулся сигарой, будто хотел подкрепиться перед тем, как перейти к основной части рассказа.

– Ричард Беккер – так звали нашего отчима... Большего мерзавца на этой земле никогда не существовало. – Он посмотрел на Анжелину, чтобы увидеть ее реакцию. Когда она просто подняла брови и кивнула одобрительно, он продолжил: – Так вот, Старый Дик был джейхокером самого высокого полета – родом из штата Канзас, с той стороны «забора», и к тому же фанатик-аболиционист. Я не говорю, что рабство – это справедливое явление. Но проблема рабовладения никогда не обсуждалась в нашем доме. Мы едва могли прокормить себя. Дик вбил себе в голову, что он обязан перевоспитать двоих маленьких мятежников, оказавшихся в его власти.

Он напряжения Анжелина неловко поежилась. Ей не нравилось, как развивался его рассказ.

– Мне перестать рассказывать, Анжелина? Сделав глубокий вдох, она сложила руки и молча прочитала молитву, чтобы Бог придал ей силы.

– Нет, продолжайте.

Чарли кивнул и промочил горло еще раз.

– Билл не переносил побоев. Он стал злобным, как загнанный в угол рэттлер. Я... – Он пожал плечами. – Ну, а я решил поквитаться. Когда я достаточно подрос, то тайком удрал к партизанам, совершавшим рейды на границе штата Канзас. Вы когда-нибудь слышали о Куантрилле?

Глаза Анжелины расширились от ужаса. Рассказы о злодеяниях налетчиков Куантрилла достигали даже Мексики, особенно после их нападения на Лоуренс в штате Канзас.