Колдун - Иван Донцов

а потом солдатам сзади: - Передайте этому уроду что я сообщу куда следует, и можете быть уверены – ни вы, ни он, уже с завтрашнего дня не будете числиться на службе, вас выставят с волчьим билетом, можете узнать кто я и что могу, прямо у своего начальства сейчас.

Солдаты неуверенно переглядываются, а потом с криком бросают оружие, которое дымится. Сильна целитель, ничего не скажешь. Все выходят бегом, даже не забрав оружие. Меня снова покидает сознание, Тьма зовёт к себе в гости, в очередной раз, и опять приходит чувство спокойствия.

Как он сказал – «…сдох ли бы со своей суккубой». Значит девушка мертва, и если ей занимались федералы, то скорее всего окончательно, её точно развоплотили опытные чернокнижники, предварительно вывернув наизнанку. Как же дерьмово всё получилось. Но надеюсь она, как и я пройдёт через Тьму, и воссоединиться с ней. Чувствую, что меня снова тянут назад, видимо опять получилось откачать. Как же всё это надоело.

В очередной раз наваливается тяжесть тела, но теперь чувствую себя гораздо лучше – нет тошноты и головной боли, пропало головокружение. Открываю глаза и вижу, что в окна бьёт солнечный свет, лампы выключены, оборудования стоит по минимуму, только слышу мерный тихий писк – видимо машинка считает удары сердца. Автоматически хочу потереть глаза, и у меня это на удивление получается – я больше не привязан к кровати.

- Кхм. – покашливает кто-то сбоку. – Прошу прощения.

История повторяется – думаю я. Правда в этот раз покашливание явно женское. Поворачиваю голову и вижу молодую гномку, в этот раз даже угадывать не надо – не больше двадцати пяти. На ней форма с шевроном «ФСБ», погоны лейтенантские, волосы подстрижены в каре. Фигуристая, рост примерно мой, форменная юбка не закрывает стройные ноги, сейчас лежащие друг на друге, девушка сидит рядом с кроватью, на небольшом стульчике.

- Здравствуйте. – говорю ей осторожно.

На неё зла не держу, вижу впервые, поэтому в этот раз не буду сопротивляться. Тем более девушка красивая, для гномки она очень худая, но как по мне – это плюс. Но я и не нормальный гном, только на половину. У меня вообще каша в генокоде. Да и не хочется, чтобы опять старалась та целительница, которая сказала, что знала мою мать.

- Сразу хочу представиться: - говорит девушка, чуть улыбаясь: - Меня зовут Света Ивановна Красная, лейтенант ФСБ, отдел расследования тяжких преступлений с использованием магии.

Ну вот и приплыли, думаю я, сейчас на меня повесят и портал инферно, и этого дурачка полуэльфа, который решил пугать смертью. Настроение портится сразу и похоже девушка это замечает.

- Хочу сразу же принести извинения за действия нашего бывшего сослуживца от всего ведомства, он поставил под угрозу вашу жизнь, безопасность подчинённых и гражданских лиц. – говорит она серьёзно и молчит, ждёт что я отвечу.

А я лежу с открытым ртом, это что же за целитель такая у меня, что из-за её жалобы погнали к чертям федерала со службы. Хотя возможно ещё старики подключились, узнав обо всём.

- Я бы хотела сегодня просто взять у вас показания. – говорит она, потом быстро поправляется: - Разумеется, как у свидетеля, вы ни в чём не обвиняетесь.

- Правда? – скептически спрашиваю её, изогнув бровь.

Она несколько секунд думает, как сформулировать ответ, и говорит:

- Всё так, Стас, вы конечно же совершили незаконное проникновение в клинику, но в свете случившихся после этого событий, ваша вина совершенно не существенна, поэтому было принято решение отказаться от уголовного преследования. Тем более наши специалисты со стопроцентной вероятностью могут сказать, что портал на другой план открывали не вы. У нас уже есть общая картина происходящего, не хватает только деталей, которые я и хочу у вас прояснить.

- А как же… - начинаю я, думаю пару секунд, и решившись говорю: - Моя связь с инферно…

- Тот факт, что вы колдун? – удивляется девушка.

Я молча киваю.

- Вы же в этом не виноваты, вас теперь поставили на учёт, обсуждается вручение вам награды, за помощь в обороне города во время проникновения тварей, будете раз в год являться что бы отметится у нашего специалиста, если конечно… - Она замолкает, так как я её перебиваю ошарашено:

- То есть меня не ограничат в правах?!

- Стас, вы что же, думаете один колдун на всю страну? – удивлённо говорит она: - Да, магия инферно запрещена, но то боевая магия, её разрешено применять сотрудникам спецслужб или гражданским в критической ситуации. А бытовой можете пользоваться сколько хотите, главное тварей с той стороны больше не вызывайте.

- Но ведь тогда… - бурчу я.

- Нет, то, что вы вызвали суккубу это конечно же, тоже попадает под статью, но судя по её показаниям, и маги менталисты это подтвердили, у вас получился спонтанный призыв и привязка, в критической ситуации. – улыбается гномка.

- Вы же понимаете, что я давно знал кто я такой и на что способен. – говорю тихо ей.

Гномка молча достаёт диктофон из кармана кителя, выключает его, перематывает немного назад маленькую бобину с плёнкой, и, прежде чем включить, говорит:

- До этого момента вы не совершали никаких противоправных действий, и даже работали в полиции, и ни я, ни моё начальство не собирается вам приписывать сокрытие своих способностей, которыми вы фактически и не пользовались. И это, не говоря о ваших действиях во время прорыва инферно, я уже говорила вам, что вы представлены к награде за оборону города?

- И что же это получается, почему разумные не знают, что колдовство, хотя бы бытовое, разрешено? – спрашиваю девушку, которая поправляет причёску.

- Почему не знают, вы теперь знаете, ваши родственники будут знать наверняка, а больше незачем эту информацию распространять. – говорит она, чуть улыбаясь: - Разумные могу неправильно понять, начнут нервничать, поэтому советую незнакомым ничего и не говорить.

- Вы сказали «работали в милиции» … - говорю я.

Видимо для неё это сложно, и она уже не улыбается, подбирает слова и говорит:

- Да, к сожалению, с вашими, эм, особенностями, вы не можете дальше продолжать службу в милиции. Но в остальном вы можете заниматься чем хотите, никаких больше ограничений, кроме выше оговорённых. Вам выплатят пособие по сокращению, так что можете не волноваться, будет средства на время поиска новой работы.

- Я же ничего и не умею больше,