Венера с пистолетом - Гэвин Лайл

Она бросила на меня холодный взгляд.

– В какой-то степени да. Просто я занимаюсь другой областью этого бизнеса.

– Имеется в виду, что она честная девушка, – уточнил я.

Харпер скорчился от хохота.

– Ну, ладно, а как насчет выпить, мэм?

Она попросила себе еще чинзано; я предпочел виски. Харпер бросил что-то замотанному официанту, согнал с небольшого столика нескольких более мелких шишек и устроил нас.

– Ну, Берт, мне искренне жаль, что здесь нет миссис Харпер и она не может встретиться с вами. Но я полагаю, что в этом городе еще осталось несколько открытых магазинов, и если это так, можно держать пари, что миссис Харпер сейчас их прочесывает.

Я уже начал сомневаться, существует ли она в действительности. Она могла умереть несколько лет назад, а он продолжал числить ее в живых просто для сокращения налогов или чего-то в этом роде.

Мы болтали, пока не принесли напитки, главным образом этим занимался Харпер, расспрашивая Элизабет, как та себя чувствует в Европе, а она тактично отвечала, что ей здесь все нравится за исключением канализации.

Наконец я сказал:

– Ну, как я говорил по телефону, это в какой-то мере деловой визит…

– Я пойду пройдусь, – сказала Элизабет.

– Если по мне, то оставайтесь, – заметил я.

Харпер с серьезным видом кивнул.

– Согласен, Берт. Я уверен, что женщины должны разбираться в деловых вопросах. Многие партнеры считают меня опасным либералом, видя в это, но…

Он громко расхохотался и получил за это один из холодных взглядов Элизабет. Если подумать, она совершила не меньше миллионных сделок, чем он, даже если не на собственные деньги.

Во всяком случае она осталась.

– Предположим, я расскажу вам историю, а вы обнаружите в ней прорехи? – предложил я.

– Это было бы лучше всего.

– Так вот, существует продавец, у которого есть пистолет – старинный пистолет. В прекрасном состоянии и все такое прочее. Я мог бы приобрести его… примерно за семьсот долларов. Вся беда в том, что у меня нет такой суммы и я могу достать ее, только вернувшись в Лондон и кое-что продав. Я уже говорил вам, что торговец я не из крупных. Ну, так оно действительно и есть.

Его большое безобразное лицо оставалось спокойным. Абсолютно, абсолютно спокойным.

– Поэтому я пытаюсь занять эти деньги, – продолжал я. – Дело в том, что пистолет является одним из пары. Это обычное дело для большинства дорогих пистолетов. Отдельно друг от друга они стоят именно столько, сколько он запросил: семь сотен долларов. Вместе они будут стоить в три или четыре раза больше своей суммарной стоимости. Пару таких пистолетов я мог бы продать по меньшей мере за четыре тысячи долларов.

– А вы знаете, где находится второй пистолет? – очень спокойно спросил он.

Я кивнул.

– Один человек предлагал мне купить его несколько недель назад. В Лондоне. Он запросил слишком много и я не хотел покупать непарный пистолет. Скорее всего, тот по-прежнему у него – но если это не так, я всегда смогу его найти.

– Вы уверены, что они действительно составляют пару? – спросила Элизабет.

Харпер одобрительно улыбнулся.

– Очень хороший вопрос, мэм.

– Уверен, – сказал я. – Я оба держал в руках; они совершенно одинаковы. И могу сказать, что разбираюсь в пистолетах.

– Очень хорошо, Берт, – значит вы хотите, чтобы я финансировал покупку этого пистолета? А вернувшись в Лондон, вы купите второй и продадите их парой?

– Да, идея именно в этом. Ну конечно, она может не сработать, но… хорошо, если он не продаст, я продам ему свой. И ни в коем случае не за семьсот долларов. Я могу запросить по меньшей мере втрое больше. Мы просто не можем ничего потерять.

Они дружно улыбнулись, и Харпер сказал:

– Простите, но мне кажется, что я уже слышал подобное раньше.

Это меня несколько разочаровало.

– Нет, правда, мы ничего не потеряем. Эта чертова вещица сама по себе действительно стоит семьсот долларов. Если другой пистолет исчез, я могу продать этот без всякой потери.

– И без выгоды. Но если вам удастся получить какую-то прибыль – тогда мы разделим ее пополам.

Черта с два!

– Не совсем. Ведь я вкладываю в сделку какую-то часть собственных денег – я не прошу взаймы все семьсот долларов – а кроме того, моя экспертная оценка, и мои хлопоты по продаже, и все такое…

Он позвенел кусочками льда в своем бокале.

– Полагаю, это нормально – получать доход с выданных взаймы денег. И – вам снова придется меня простить – но финансовые сделки всегда сопряжены с определенным риском. Так что предлагаю договориться о разделе выручки поровну, и я ссужу всю стоимость пистолета.

– Вы хотите сказать, что маленькие люди совершают хорошие сделки?

Он мягко улыбнулся.

– Я должен сказать, что вы все делаете правильно. И кроме того, я не думаю, что вы можете предложить какие-то гарантии.

– Если хотите, когда я куплю пистолет, можете оставить его у себя. Заберите его в Лондон, когда соберетесь вернуться домой, и отдайте кому-нибудь, кому доверяете, до тех пор, пока я не куплю второй.

Он покачал головой.

– Нет, сэр. Я предпочитаю доверять вам. Но мне приходит в голову еще одна мысль: вы могли бы заработать, просто сведя владельцев пистолетов друг с другом – или поставив в известность одного из них. Тогда вам вовсе не понадобилось бы денег.

Я твердо поставил на стол свой бокал.

– Я нашел эту пару. Я обнаружил, что они подходят друг к другу. Поэтому они должны быть проданы с моим участием. И с этим ни в коем случае не следует слишком торопиться. Немного выждать, чтобы успел распространиться слух, что Берт Кемп благодаря собственным способностям обнаружил пару великолепных пистолетов Вогдона. Немало первоклассных торговцев, имена которых я мог бы назвать, изрядно расстроится по такому поводу. И дайте времени сработать как наживка. Если в моем распоряжении окажется такая пара пистолетов, то значит и остальной мой товар такого же высокого качества, верно?

Харпер усмехнулся. Во всяком случае, его большая безобразная физиономия расплылась во все стороны.

– Чувство гордости. Мне это нравится. – Он протянул руку. – Мы это сделаем. Полагаю, вы хотели бы получить деньги завтра. Наличными?

Я пожал ему руку. Когда вы делаете бизнес с Эдвином Харпером, вы действительно делаете бизнес.

26

Когда мы вышли, Элизабет заметила:

– Ну что же, вам удалось достать деньги. – Она казалась слегка удивленной. – Конечно, ценою потери некоторой доли прибыли.

– Этот паршивый вымогатель…

– Ох, оставьте. Он просто человек, которого вы встретили в баре. Вы бы отдали так охотно, как он, семьсот долларов?

– Он может себе это позволить.

– Должна сказать, он этого добился, не выдавая займов людям, с которыми встречается в барах.

Я что-то проворчал. Если наш Эдвин думает, что он действительно получит пятьдесят процентов моей прибыли, то он еще больший простак, чем она думает. Я хочу сказать, что если он получит на свой вклад что-то около двухсот процентов, то он должен быть счастлив, верно? Ведь не придет же он проверять мои бухгалтерские книги, чтобы убедиться, что я получил триста процентов, не так ли? И я ни в коем случае не собирался продавать пистолеты с аукциона, так как в таком случае их цена попала бы в газеты.

Элизабет весело сказала:

– Теперь, когда вы получите свой пистолет, не потратив собственных денег, вы можете позволить себе нечто лучшее, чем вестерн, не так ли? Например, хороший ужин.

Я взглянул на нее. Она по-прежнему немного смахивала на мышку, но на мышку, которая гуляет сама по себе. Ну, ладно; Джон Уэйн будет только завтра.

Однако, если мы собирались хорошо поужинать, то я оставил право выбора за собой и предложил «Гритти-Палас».

Элизабет возразила:

– Но там мы не сможем чувствовать себя в своей тарелке.

– А почему бы нет? Вы только что сказали мне, что наша хозяйка каждый вечер куда-то отправляется. Во всяком случае, в этом не будет ничего подозрительного. Никто не может помешать мне поесть там, где я хочу.

– Ну…

Мы зашагали обратно по холодным, пустым, окутанным туманом улицам, где в тишине звучали только наши шаги. И добрались до приятного, уютного и теплого зала ресторана в «Гритти-Паласе». Там тоже было почти пусто. Частично это объяснялось временем года, частично тем, что венецианцы ужинают раньше, чем большинство итальянцев. К восьми вечера они почти все уже сидят по домам.

– И что вы рекомендуете? – спросила мисс Уитли.

– Ветчина по-пармски, потом скампи а-ля Гритти. Это лучшее, что есть на свете.

– Не знала, что вы ужинали по всему миру.

– Я это просто знаю. Пусть мне это приснилось. Но вы можете не принимать моего совета; рискуйте и совершайте ошибки.

– Сильный волевой характер, – пробормотала она. – Хорошо. Я беру то же самое.

Мы уже почти наполовину справились с тонкими, как бумага ломтиками ветчины – в «Гритти» всегда готовы вам помочь; при их ценах они просто обязаны это делать, – когда она сказала: