Лучший друг моего парня (СИ) - Манич Мария

Дорога до дома проходит в потрескивающем от напряжения молчании. Соколов замкнулся в себе и, поджав губы, о чём-то размышляет, не переставая тарабанить длинными пальцами по рулю. Уже жалеет о том, что не смог держать язык за зубами и открылся мне? Ревность взяла вверх над здравым смыслом?

В чём-то я его понимаю. Вспоминаю отпечаток чужой помады у губ Гейдена, и внутренности словно кислотой обжигает.

Этот парень — чистый секс и порок. Дьявол во плоти и кошмар из моих снов.

Он никогда не будет моим. Нам никогда не стать парой в классическом понимании общества.

Мы встретились не в тот момент, не в том месте и, возможно, не в той жизни.

Но это не мешает моему глупому сердцу трепыхаться в груди, словно листу на холодном осеннем ветру.

Интересно, как Мирон отреагирует на изменения в моей жизни? То, что Саша ему расскажет, — сто процентов. Он же пытается быть для всех «нормальным», обязательно похвалится тем, что мы съехались. Вышли, так сказать, на новый уровень отношений. Только не думаю, что ему удастся обмануть и своего лучшего друга.

Гейден обладает поистине сверхспособностью знать грязные секреты других. Он не раз намекал мне на особенность моего парня, а я, идиотка, была слишком занята тем, что поддавалась его дьявольскому магнетизму, и никак не реагировала на подсказки.

— Я позвоню тебе завтра, — твёрдо говорит Соколов, когда мы останавливаемся у моего подъезда. — Давай без глупостей, Ангелина.

— Ты тоже.

Квартира погружена во тьму. Из комнаты Марины доносится громкий храп её сожителя. Опять притащился. Скривившись от отвращения, стаскиваю с ног ботфорты. Завтра опять придется терпеть сальные взгляды Руслана на кухне. Но, если всё пойдёт как надо, я вскоре отсюда съеду. И впервые в жизни буду жить одна, на своей территории. Сама себе хозяйка.

От эйфории покалывает кожу.

Проскальзываю в душ и, закрыв хлипкую дверь ванной на защёлку, начинаю раздеваться.

На телефон почти одновременно падают два сообщения.

Первое от Соколова. Он прислал деньги. Не всю сумму, что мне нужна для расчёта с магазином, но всё же весьма существенную и так сейчас необходимую. Видимо, решил подстраховаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ничего не отвечаю ему, открывая второе.

От удивления распахиваю глаза, руки покрываются гусиной кожей. Это неконтролируемый процесс. Гейден всего лишь прислал мне смс, а мои колени тут же стали как желе.

«Завтра.»

Следом приходит ещё одно сообщение, на этот раз с координатами. Какое-то место за городом.

Он хочет увидеться. Надеине.

Чёрта с два, я на это поведусь. Особенно, когда Соколов может стать решением всех моих текущих проблем. А связь с Мироном только добавит новых.

Но он же тебе нравится….

«Отсоси себе сам»,— закусив губу, быстро пишу в ответ и выключаю мобильник.

Отбросив телефон на стиральную машинку, встаю под тёплые струи древнего душа и пытаюсь смыть сегодняшний день в канализацию.

21

Утром за завтраком, пока варю себе овсянку, говорю Марине, что следующий месяц оплачивать не собираюсь: скорее всего, буду съезжать. Она может начать поиски новой соседки или наконец-то съехаться со своим парнем. То, что Саша не согласится на мои условия, я почти не рассматриваю. Возможно, слишком самонадеянно… но его родители пойдут на всё, лишь бы сохранить идеальную репутацию и не потерять лицо.

Хотя лично мне непонятно, чего можно так бояться, живя в прогрессивном современном обществе. Но мне это только на руку.

Запихиваю в рот кусочек банана и с удовольствием жую, в красках представляя свою новую беспечную жизнь.

Мысленно я уже сплю на шёлковых простынях и ем ложкой красную икру, закусывая чёрной. И всё равно, что икру я в принципе не люблю.

Всю ночь крутилась в постели и взвешивала своё решение. Пыталась договориться не столько с совестью, сколько со своим вдруг взыгравшим либидо. Ведь чтобы уснуть, даже после такого трудного дня, мне пришлось скинуть скопившееся в теле напряжение.

Погладить и поласкать себя между ног, представляя на месте своей руки чёрную лохматую голову Гейдена и его грязный, талантливый язык. Целуется он потрясающе, как и виртуозно орудует пальцами, ловко надавливая на самые чувствительные точки. Всегда такой резкий, грубый, окутанный дьявольским туманом и налётом хреновой репутации, он сегодня нежно вырисовывал на моём клиторе круги и шептал: «Моя девочка». Да я только от воспоминаний об этом готова словить оргазм ещё раз, просто напрягая бёдра.

Чёрт.

Мирон пробрался в мои мысли даже глубже, чем я могла предположить.

— И куда ты собралась? — хмуро интересуется Маринка, плотнее запахивая на широкой груди полы розового махрового халата.

Она ждёт свою очередь занять плиту. Голодный Руслан тенью маячит за спиной соседки, бросая то ли на меня, то ли на холодильник, рядом с которым я стою, жадные взгляды. Какой же он мерзкий.

Сегодня его присутствие меня не раздражает. Потому что совсем скоро я не буду видеть его лоснящуюся жирным блеском рожу. Любовь бывает зла. Я вот переживаю, что могла влюбиться в извращенца Гейдена, а Маринка совсем не волнуется по поводу своей любви к жирному борову с уровнем образования ниже девяти классов. Скорее даже гордится этой любовью.

Каждому своё.

— Буду жить с Сашей. Он предложил…

Чисто технически так всё и было. Остальное уже детали.

— О-о-о, сбил наконец тебе целку? За это надо выпить! Кажется, у меня где-то был розовый шампусик, клиентка принесла, а я на Новый год отложила, — суетится Марина, похлопывая в ладоши, и правда ломится к настенному шкафчику около окна, в котором лежат её продукты.

Её действительно так сильно радует факт, что кто-то наконец лишился девственности? Закатив глаза, отворачиваюсь обратно к плите. Удивляет, как моя невинность не даёт покоя стольким людям…

Спотыкаюсь о налитые кровью глаза-бусинки Руслана. Пока его подружка освободила дверной проём, он успевает трижды облапать меня взглядом. Смотрит то на грудь, то на босые ноги. Возвращается к лицу и облизывает мясистые губы. Вопросительно приподнимаю брови.

— Кашу хочешь?

— Нет, — отвечает порывисто и, развернувшись, поспешно скрывается в комнате соседки.

Шампанское Марины я пить отказываюсь. Праздновать пока нечего, но предупредить её о возможном переезде было необходимо.

На полдня удаётся выкинуть из головы Гейдена, его загадочное смс с координатами и слишком громкое молчание на моё сообщение. Я занимаюсь учёбой, перетряхиваю шкаф, убирая вещи не по сезону подальше, а вперёд двигаю то, что собираюсь надевать в ближайшее время. Сортирую книги и несколько выношу в подъезд, оставляю их на почтовых ящиках. Может, кто захочет почитать немного английской классики?

Вечером приходит сообщение от Саши.

«Я внизу. Спускайся.»

Предполагая, что у нас будет продолжение разговора, накидываю на ещё влажные после душа волосы капюшон толстовки и выхожу к своему парню.

Вот сейчас и решится моя судьба. Либо Золушка сегодня повысит свой статус до принцессы, либо так и останется нищенкой.

«Майбах» Соколова натёрт воском до глянцевого блеска. Капот отражает свет фонарей, да так, что слепит глаза. Приходится даже сощуриться.

— Привет, — произношу, забираясь в салон.

Саша кивает, бегло проходится взглядом по моим домашним легинсам и объёмной серой толстовке. Куртку надевать не стала, как и краситься. Какой смысл мне теперь стараться завоевать его расположение?

— Это тебе, — говорит Соколов, и на мои колени падает пластиковая карта. — На первое время.

Кручу волшебный прямоугольник между пальцами, стараясь скрыть растягивающую моё лицо улыбку.

Платиновая.

Капец!

— Это значит да? Предки согласились?

— Мать заочно тебя ненавидит. И просит о встрече наедине. Папа у меня человек деловой. Ему проще откупиться. Не знаю, какой там лимит. Слишком не шикуй, — сухо делится информацией Саша, мотор на удивление не глушит, продолжая сжигать бензин.