Всевидящее око - Игорь Масленков

Через три дня перевязки уже не понадобились. Рана полностью затянулась, на её месте остался только бледно-розовый рубец. Столь быстрое восстановление не могло не радовать, но Алексей всё чаще задумывался о злополучной ночи и сделке, заключённой с Аакхабитом. С каждым днём печаль становилась сильнее. Кайдлтхэ невольно испытывала оттого лёгкое недоумение. Она благосклонно принимала знаки внимания, но никак не могла взять в толк странную перемену в настроении спутника. Поначалу списывала её на усталость и нервное напряжение, но вскоре в полной мере осознала двусмысленность положения. Пришлось пойти на хитрость и незаметно покопаться в мыслях Алексея. Нет, ей не удалось выведать все тайны, но женским чутьём она всё же уловила неладное. Ей захотелось объясниться. Вскоре представился подходящий случай.

В какой-то из дней Кайдлтхэ и Алексей прогуливались среди тенистых деревьев, спасались в густой листве от зноя дня. Всюду щебетали птицы, лёгкий ветерок шевелил волосы и складки одежды, журчали воды искусственного ручья, на глади рукотворного водоёма плясали солнечные блики. Путники молча присели на камни у берега, наслаждаясь покоем. Алексею казалось, он вёл мысленный разговор с девушкой, и того вполне достаточно. Д'айдрэ привычно улыбалась уголками губ, и глаза её напоминали два фиолетовых аметиста.

– Аль, – первой нарушила молчание Кайдлтхэ, – тебе не кажется, что нам надо поговорить.

– Поговорить? О чём? – насторожился следопыт. – За последние дни столько всего произошло… – Начало беседы не сулило ничего хорошего. Так, по крайней мере, посчитал великий герцог. Он опасался, что слова д'айдрэ нарушат гармонию, лишат последней спасительной иллюзии. Наверняка она решила завести разговор о чём-то неприятном.

– Ты изменился за последнее время.

– Да и ты.

– Надеюсь, не в худшую сторону?

– Наоборот. Стала спокойной. Мягче, что ли… – Попаданец терялся в догадках, какую игру на этот раз затеяла Кайдлтхэ? Он боялся поминать о будущем, не хотел и думать о нём, равно как и о прошлом. Он давно решил с ним расстаться, забыть навсегда и начать жизнь с чистого листа. Амурные объяснения его также пугали. Он пока не чувствовал на то достаточной силы и решительности. Близость с д'айдрэ манила к себе запретным плодом, но и пугала одновременно. И, как часто бывало, Алексей оказался прав только отчасти.

– Я вижу, тебя что-то гнетёт, лишает покоя. Ты стал тревожным. Часто грустишь и печалишься. Не я ли тому причина? – Кайдлтхэ загадочно улыбнулась, глаза её блестели.

– Нет… – По спине следопыта пробежал неприятный холодок. – Не ты. Точнее… не совсем так.

– Ты никогда не умел врать. – Девушка вновь улыбнулась.

Нет, она вовсе не насмехалась над собеседником. В улыбке чувствовались уверенность, сила, тепло и дружеское участие.

– Хорошо, не буду томить. Элидирг говорил, у тебя почти не было шансов выжить. Разве я мог такое допустить? Я отчаялся, едва с ума не сошёл, метался, как загнанный зверь. И тогда я обратился к нему, предложил собственную душу в обмен на твою жизнь. – Алексей на несколько секунд замолк. – Знаешь, я до сих пор сомневаюсь в существовании Аакхабита. Однако мне кажется, он принял моё предложение. Той ночью я чувствовал себя сосудом, наполненным магической энергией. И часть той силы отдал тебе. Правда, может, мне всё привиделось, но ты выжила, рана на удивление быстро затянулась. Вот и думаю всё время, что ненасытный демон потребует взамен? – Алексей замолчал и вмиг как-то сник.

– Бедный, бедный… мой Аль, – нежно сказала Кайдлтхэ, погладила щёку Алексея. И от этого прикосновения, почти обжигающего, ему стало не по себе. – Прости, если сможешь. Я тебя недооценила. Ты принёс великую жертву, а я злобная, мерзкая, холодная и жестокая. Я недостойна тебя. Прости.

– О чём ты, Кай? – Следопыт вздрогнул, коснулся руки д'айдрэ, глянул ей в глаза. Два крупных аквамарина блестели предательской влагой. – Ты плачешь? Я думал, твоё сердце из стали, а душа изо льда.

– Нет, нет, я не плачу. – Кайдлтхэ отдёрнула руку, смахнула набежавшую слезу. – Так, что-то в глаз попало…

– Ты добрая и ласковая.

– Нет, я отвратительна… Я предала тебя!

– Как? Что за глупости ты несёшь, Кай? – Алексей никак не ожидал такого поворота.

– Ты, верно, считаешь, я спасла тебе жизнь? Нет, неправда! – В голосе Кайдлтхэ следопыту послышалась глухая, беспредельная тоска. – Нет, я думала вовсе не о тебе. Я думала о нём, об Аакхабите!

– Да при чём тут Аакхабит? – с раздражением и непониманием спросил попаданец.

– Если бы тебя убили, то дух непременно переселился бы в тело убийцы. Ведь так? Представь, сколько зла смог бы натворить наёмник гильдии, вселись в него демон!

– И всё же, пусть ты думала не обо мне, но и не о себе. – Алексей попытался скрыть разочарование.

– Мне стало страшно за Дэорум. Я вдруг на мгновение представила, чем может обернуться победа гильдии. Конечно, Аакхабиту плевать на Дэорум, и тем более на нас. Но теперь он кое-чем мне обязан. Попробуем поторговаться. Ну же, не вешай нос! – На лице девушки застыла едва уловимая обворожительная улыбка, столь свойственная представителям древней расы.

– Обещаю, не буду. Обязательно поторгуемся. Не устоять ему перед твоими чарами. – Алексей тяжело вздохнул.

Да, признание Кайдлтхэ разочаровало, но в то же время вселило надежду. Нет, слишком рано сливать воду и тушить свет. Он ещё поборется, чёрного следопыта голыми руками не возьмёшь. И эта уверенность крепла в нём с каждой секундой.

Кайдлтхе и Алексей встали, взялись за руки и пошли к дому Элидирга. В этот миг великий герцог осознал не просто собственную привязанность к д'айдрэ. Нет, это было глубокое, почти мистическое чувство неразрывного единения, слияния душ. Теперь Кайдлтхэ стала частью его самого.

Хозяин дома возился у очага. Элидирг выглядел встревоженным и озабоченным. Время обеда давно прошло, а Имара не появлялась. Мастера терзали дурные предчувствия. Он даже успел передать весточку господину Инигарду, и теперь городская стража прочёсывала квартал за кварталом, обнюхивала все закоулки и подворотни, шерстила кабаки, притоны и ночлежки. Инигард многим обязан Элидиргу, а потому не смел отказать Мастеру, даже несмотря на сложную обстановку в столице.

Ромедерские беженцы, науськиваемые провокаторами и подстрекателями гильдии, требовали от императора хлеба и денег. Опасаясь бунта, монарх за несколько дней раздал около пяти тысяч эрбов. Расстроенные финансы государства не позволяли большего. Но голодные ромедерцы посчитали эту помощь оскорбительной подачкой. В знак протеста женщины с ревущими младенцами на руках ходили по улицам и колотили деревянными ложками о пустые горшки. Их мужья, не пожелав искать работу или наняться в войско, вторя жёнам, собирались у присутственных мест, выкрикивали заученные лозунги и грозили мятежом. Стража пыталась разогнать смутьянов. В драках покалечили около двух десятков бунтарей. Но тут, по наущению доброхотов, такой несправедливостью возмутилась и местная чернь. Многие бросили привычные занятия, наматывали круги по городу и скандировали крамольные речи. Отдельные группы пытались перекрыть торговцам доступ в столицу. Тракты стали патрулировать вооружённые имперские отряды. Несколько раз недовольные, объединившись с местными разбойниками, нападали на конвои. Но закованные в латные доспехи и хорошо вооружённые воины быстро рассеивали бандитов и предателей.

Главари гильдии не спешили вступать в открытое противостояние и сменили тактику. Теперь их агенты принялись запугивать крестьян из ближайших деревень. Пару несговорчивых для острастки пришлось прирезать. Многие поселяне теперь тихо сидели по домам и на улицу носа не высовывали. Иные купцы, поддавшись на уговоры и угрозы, бойкотировали поставки продовольствия. Но те, кто не входил в гильдию и сохранил верность императору, соблазнённые обещанными льготами, пошли вразрез с указаниями Шидельрота. В целом дела в столице приобрели характер если не угрожающий, то весьма скверный. Люди Инигарда валились с ног, но всё же не прекращали поиски Имары.

Элидиргу пришлось выделить в помощь начальнику городской стражи сотню д'айдрэ. Это возымело некоторое действие. Рослые беловолосые воины одним своим видом наводили суеверный ужас на ромедерцев. Но большего Мастер сделать не мог. Он опасался за безопасность Дома Серебряного света, потому основную часть способных носить оружие вынужден был держать за крепостными стенами.

К тому же пришла дурная весть: открылся третий портал у восточной границы Тамарвалда. На этот раз вместо краснорожих заявились женщины-воительницы с сиреневой кожей и золотыми волосами. Но по жестокости и могуществу они ничем не уступали краснорожим демонам. Элидирг спешно готовился выступить в поход на Коралтар. Он хотел раз и навсегда покончить с реликвиями и закрыть врата. А для осуществления такого предприятия нуждался как минимум в сотне опытных солдат. На императора рассчитывать не приходилось. Тамарвалд сейчас не хотел ввязываться в войну с баронством. Оттого Мастер мог полагаться только на собственные силы.