Ближний круг - Евгений Красницкий

– То-то же!

– Мужиков бы пожалел. – Мишка прикинулся, что поверил в зловещие замыслы купца. – Они же не слышали ничего, разве что кормщик…

– Не твоя забота! Я тебе вопрос задал, изволь отвечать.

– Зачем, если ты ответ и сам знаешь?

– Михайла!

– Хорошо, хорошо.

Мишка попытался сделать успокаивающий жест и только тут обнаружил, что все еще держит в руках кинжалы. Чувство неловкости или стыда обезоруживает, как известно, надежнее болевого приема. Правда, не всех, некоторых приводит в ярость, но здесь был явно не тот случай. Чувствуя, что катастрофически краснеет, Мишка торопливо убрал оружие, одновременно отвечая Никифору:

– С чьих слов я «пою»? А кто в Ратном такие слова знать может? Или мы с тобой не в глухом селе, а в Киеве или даже в Царьграде? Некому здесь меня такому учить и тем более некому под тебя копать, да и незачем. Думаю, что ты и сам это все прекрасно понимаешь. Теперь ответ на второй вопрос: «Чего я хочу?» Знаешь, дядя Никифор, древние римляне говорили: «Там, где ты ничего не можешь, ты не должен ничего хотеть». И опять ты знал ответ – я не могу ничего, только рассказывать кое-что да торговаться. Значит, все, что я хочу, – пятина от прибытков. А теперь твоя очередь. Ты так и не ответил, хочешь ли ты, чтобы я продолжал? Только пугал да дрался. Напугать у тебя не вышло, а дерутся только тогда, когда слова бесполезны. Тебе что, нечего мне сказать?

– Ты, племяш, тоже ответ знаешь, иначе не просил бы за мужиков. Что, скажешь, не так?

– Так.

– Ну и будет дурака валять. Рассказывай.

– Ты послал Петра учиться у нас, чтобы он мог потом командовать охраной твоих караванов. Не просто так, а потому, что дороги трудны и опасны и в пути караван предоставлен сам себе – надеяться, кроме себя, не на кого. Так?

– Так.

– Представь себе, что на расстоянии дня пути по всем дорогам расставлены постоялые дворы. За крепкими стенами, с полной обслугой и с отрядом стражи, который отвечает не только за охрану самого постоялого двора, но и за безопасность на порученном ее попечению куске дороги. Понимаю, что дело это ни на один год и для тебя одного неподъемное. Создай купеческую общину, товарищество, братство – важно не название. Дело не только в том, что на равном расстоянии друг от друга будут находиться места, где можно будет укрыться на ночь, получить горячую еду, удобный ночлег, помощь лекаря, кузнеца и других нужных путешественникам мастеров. Гораздо важнее другое – сведения. Можно сделать так, что на каждом постоялом дворе возможно будет получать новости: где какие цены, в каких местах нужда в тех или иных товарах, куда ехать небезопасно… Понимаешь?

– Ну-ну, дальше.

– Нет, погоди, дядя Никифор. Для купцов эта информация… эти сведения важны или не очень?

– Важны. Бывает, едешь и не знаешь: что впереди ждет, удачно ли расторгуешься, сколько княжьи мытники с тебя сдерут, безопасны ли дороги, проходимы ли переправы?

– Значит, за эти сведения купцы будут готовы подчиняться определенным правилам?

– Правилам? Я думал, их за плату давать надо. Каким правилам?

– Я начал с того, что ты организуешь купеческую общину. Поначалу она будет нужна для строительства постоялых дворов, и создавать такие общины надо будет в разных городах, чтобы строители шли навстречу друг другу. Но потом удержать купцов в общине можно будет возможностью получения свежих новостей, потому что тем, кто в общину не входит, их давать не будут.

– Понятно, а правила-то тут при чем?

– Скажи, дядюшка, а часто ли купцы с торговыми спорами на княжий суд ходят?

– Да ты что? Без штанов оставят! Поборы такие, что и вспоминать тошно. Ежели убийство или грабеж, тогда приходится, никуда не денешься, а с чисто торговыми делами – нет: себе дороже.

– А в Русской Правде много ли о торговых делах сказано?

– Почти ничего. Мономах, правда, добавил туда про лихоимство да про сроки держания закупов, а больше ничего и нет.

– Как же вы свои купеческие споры разрешаете?

– По здравому смыслу, да и обычаи уже сложились, как же без них?

– А если все эти обычаи и примеры разрешения самых частых споров записать? Создать Купеческую Правду! И торговый суд учредить! А тех, кто решениям этого суда не подчиняется, делать изгоями: не пускать на постоялые дворы, не давать им в долг, не покупать их товар. В иной раз и силу применить, воины-то и в Гостиных дворах, и на постоялых дворах будут. Вот, смотри: делим все земли на разные куски. То, что под своим присмотром держит стража постоялого двора, назовем уездом. Там уездный суд – для мелких дел. Судьей, кстати, может быть и тиун постоялого двора, а за исполнением приговора будет следить командир стражников. Землю, на которой держит власть удельный князь, назовем волостью. Там волостной суд. Судей купцы, входящие в общину, избирают из своей среды, на определенный срок. В больших городах – городские суды. А верховный суд у тебя – в Турове. С самыми важными делами – туда. А уж как силой Верховного торгового суда распорядиться, ты и без меня придумаешь. Ведь придумаешь же?

– Гм, это что же, ты меня купеческим… э-э… митрополитом, что ли, сделать надумал?

– А Туров купеческой столицей Руси!

Никифор помолчал, раздумывая, потом налил себе вина, поднял кубок и движением головы велел племяннику сделать то же самое, тот послушно отхлебнул и тут же принялся закусывать. Никифор продолжал молча размышлять, барабаня пальцами по крышке сундука. Мишка осторожно ощупал лоб, шишка от «дядюшкиного вразумления» намечалась изрядная.

«Обязательно было кубком лупить? Мог бы и кулаком приложиться, при такой разнице в весовых категориях эффект был бы не меньшим, много ли мальчишке надо? Вот именно мальчишке, сэр! Кулачный мордобой еще заслужить надо, он – для разборок промеж равных взрослых мужей, а вас, милейший, по молодости и легкомыслию, попотчевали посудой, как мать бьет ложкой по лбу расшалившегося за столом ребенка. Так-то вот!»

Никифор продолжал что-то обдумывать, пауза затягивалась просто до неприличия, и Мишка уже начал подумывать, что бы такое сказать, но, поглядев на стоящий перед ним кубок, решил не нарушать приличий, прерывая размышления старшего мужчины. Наконец Никифор, видимо, пришел к какому-то выводу, но вопрос его оказался совершенно неожиданным:

– И долго ты над этим думал, племяш?

В голосе Никифора не чувствовалось сарказма, вопрос был задан на полном серьезе, и отвечать на него требовалось тоже серьезно.

– С тех пор, как у тебя в Турове побывал. Мама мне кое-что о твоих делах рассказала. – Мишка заметил, как Никифор насторожился, и тут же поспешил его успокоить: – Немного, то, что сама знала, может быть, и не все. А еще я знаю, что в латинских землях есть торговые города, в которых купцы сами правят, без князей. Венеция, Генуя, Флоренция. Слыхал о таких?