Мой Однолюб. В его сердце другая (СИ) - Коваль Лина

— Ты так говоришь, будто у тебя такое было, — удивляется она.

Усмехаюсь, чувствуя противную щекотку в груди.

— Не было. Спи…

Глава 34. Иван

— Привет всем.

Кинув ключи на тумбочку при входе, сбрасываю кроссовки и активно разминаю шею. После тренировки в зале мышцы привычно сводит, но скопившуюся усталость как рукой снимает. Наоборот — энергии вагон. Готов сутки не спать.

— Ванечка, привет, — выглядывает из кухни мама.

Поправляет аккуратную прическу и тепло улыбается.

— О, Яна Альбертовна, вы даже не в мэрии? — удивляюсь.

— Представляешь, Иван? — В коридоре появляется отец. В последнее время он все чаще работает из дома. — Я сам в шоке.

В его голосе слышится легкая ирония, мама злится.

— У меня отменилась утренняя встреча, — она с укором смотрит на мужа. — Я же тебе сказала. Обязательно превращать все это в событие, Дань?

— Ладно-ладно. Я шучу, Ян.

В последнее время родители ведут себя странно. Нет, они не ругаются, не скандалят и не бьют посуду. Подобное тоже было, но очень давно. Я тогда совсем мелкий был. Просто все чаще чувствуется напряжение, которого не было раньше. При этом ничего вроде не поменялось.

— Пойдем, я тебя покормлю сначала, потом будете работать, — расстроенно говорит мама. — Почему не позвонил предупредить, что приедешь? Я бы что повкуснее приготовила.

— По пути к вам на трассе связи нет. Может, случилось что?

— Вышку сотовой связи демонтировали, — произносит отец, следуя за нами. — Изначально построили с нарушениями — вблизи жилых домов, сейчас будут ставить новую. Надолго затянется.

— Ясно. Да я не голоден, — обращаюсь к маме, наблюдая, что она достает тарелку из шкафа. — Мы с Таей дома позавтракали, потом я ее на пары отвез, а сам в тренажерку скатался. Кофе выпью только.

— Кофе так кофе. Молодцы какие. И чем вы обычно завтракаете? Бутерброды, наверное? — допытывается мама, меняя тарелку на кружку.

Чтобы Тая ела колбасу?.. Такого не припомню.

— Не, бутерброды мы не едим. На завтрак у нас овсянка. Как у английской королевы — на воде и с фруктами.

Посмеиваюсь, вспоминая утро. Внутри теплее становится.

Моя девушка с ума сходит от красивой посуды и всяких штучек для дома. Это мне в ней тоже нравится.

— Молодцы какие. Повезло тебе с Таей, Ваня, — вторит моим мыслям мама. — И красавица, и умница, и хозяйка прекрасная. Жена будет отличная.

— Ну все-все, — посмеиваясь, качаю головой. Об этом я вообще не думал. — Я знаю, что ты ее фанатка.

Мама с моей девушкой на самом деле неплохо ладят. Это тоже радует. Таю прикалывает копошиться на кухне, это их объединяет.

Отец, прислонившись к дверному косяку, за нами наблюдает.

— А как вы сходили на день рождения к Александру, Вань?

— В целом, отлично посидели, — киваю. — Вот только именинника не было. Вызвали на операцию куда-то в область.

— Странно… Неужели нельзя было подмениться? — рассуждает она. — В такой день…

— Кто бы говорил, — снова с иронией произносит отец.

Я закатываю глаза, потому что мама бросает полотенце на столешницу и оборачивается с претензией во взгляде.

— Богдан, твоя ирония неуместна. Я когда-то из-за работы пропустила хоть один семейный праздник? Хоть один утренник или спектакль у детей?

— Все-все, я сдаюсь, Ян, — поднимает руки отец, скрываясь в коридоре. — Пойду поработаю.

— Не ругайтесь, блин, — прошу их, отпивая кофе из кружки. — Сонька как? В школе?

— Конечно, где же ей еще быть? — с досадой произносит мама, глядя в сторону двери.

Расстроилась сильно.

— Ты ведь знаешь, что отец так шутит? — накрываю ее руку своей.

— Чувство юмора у вас у обоих нехорошее, — грустно отвечает.

— Вот и я под раздачу попал, — смеюсь, захватывая кружку и отправляясь к отцу в кабинет.

Дома непривычно тихо. Через год Сонька уедет поступать в свой мед и будет совсем пусто. Родители наконец-то отдохнут от нас, вдвоем останутся.

В кабинете тихо и очень свежо. Усаживаюсь в кресло, закуриваю сигарету и пододвигаю к себе пепельницу.

— Мама обиделась, — с укором произношу. — Ты бы помягче с ней, пап…

— Разберемся, — буркает он, отвлекаясь от экрана. — Как там дела с реконструкцией? Косячите?

— Есть немного, — чуть виновато проговариваю и разминаю висок пальцами. — Может, бизнес — это вообще не моё?

Пожалуй, отец — единственный человек в мире, с которым я могу обсудить вещи, касающиеся того, что у меня что-то не получается. Так всегда было. И в школе, и в секции по боксу. И сейчас вот…

— Ерунда, Иван, — он машет рукой и откладывает внушительную папку с бумагами. — Ты всего месяц работаешь. Какие выводы тут сделаешь? Первые результаты будут минимум через год. Я бы даже на основании них не принимал серьезных решений. Лет через пять будет что-то ясно. Конкретно, что там у тебя не получается?

Выпускаю дым из легких и пожимаю плечами:

— Строители бухают.

— Ищи других.

— Они тоже будут бухать, — усмехаюсь.

— Значит, найдешь третьих, — он невозмутимо произносит. — Когда-нибудь повезет. Что еще?

— Подрядчики чудят. Сроки не выдерживают.

— Значит, в договоре штрафы не предусмотрел. Запомни — все понимают, только когда рублем наказываешь. Разговоры не помогут, сын. Это всё?

— Нет. Есть еще вещи похуже. Поставщик цену стройматериалов поднял.

Отец задумчиво потирает шею.

— Договор есть? Счет? Спецификация?

— Все подписано, кроме спецификации, — тушу окурок в пепельницу.

— Тогда сложно. Цены должны быть зафиксированы документально. Счет не является фиксацией цены. Запомни.

— То есть платить на новых условиях придется?

— Сейчас — да. Прими разницу как плату за опыт.

Отец посмеивается, а мне не до смеха. Повышение стоимости материалов сожрет почти всю маржинальную прибыль по сделке.