Луидор - Луи Бриньон

Париж для того чтобы забрать её на мельницу.

— Для чего ему это могло понадобится?

— Старуха знает толк в лечение. Возможно с графиней де Суасон чувствует себя неважно.

— Я ошибался, — с хмурым лицом произнёс кардинал, — этот человек достаточно глуп. У него напрочь отсутствует чувство меры. Мы предпринимаем все усилия для того чтобы защитить его а он приходит сюда где едва ли не каждый второй мечтает его сдать полиции или убить. Если его величество узнает о том что происходит, у меня будут серьёзные неприятности. За ним следят? — неожиданно спросил кардинал перебивая себя.

Люмье кивнул.

— Два человека следуют за ним неотступно. Но это ещё не все неприятности, ваше преосвященство.

— Что ещё?

— Люди её величества крутятся возле лодочников. Думаю, они очень скоро выйдут на след беглецов.

Некоторые из них всё видели той ночью и наверняка расскажут об этом как только им предложат деньги. На всякий случай я отправил людей к мельнице. Они вмешаются на случай непредвиденных событий. А пока я счёл нужным подыскать надёжное убежище. Для этой цели как мне видится, отлично подойдёт замок графини если его охрану усилить надёжными людьми.

Слушая Люмье кардинал постоянно кивал, показывая этим что одобряет меры которые тот предпринял.

— Думаю, с графиней дела обстоят более или менее понятно, — произнёс Ришелье, — нам не представит трудности уговорить её покинуть Францию. Однако, вопрос с Луидором представляется более сложным. Мы сможем им управлять? — задавая вопрос кардинал бросил короткий взгляд на Люмье.

— Нет, ваше преосвященство. Этот человек никого не слушает и ничего не слышит. Ко всему прочему он делает всё для того чтобы быстрее оказаться на виселице. Я даже близко не представляю как поступить. Разве что связать его и поместить в надёжное место. Возможно, тогда мы сможем не думать о том, что он может выкинуть очередную глупость.

— У меня есть мысль получше, — кардинал широко заулыбался и продолжал не переставая улыбаться, —

Луидор наверняка отвезёт эту старуху обратно, на мельницу.

— Скорее всего, — не мог не согласиться Люмье.

— Следовательно, мы вполне можем навестить их!

— Это может быть опасным, ваше преосвященство!

— Мне не привыкать к опасностям, Люмье, — Ришелье поднялся с места, — Луидор для нас сейчас самое важное. А у него нет других друзей кроме нас. Налицо общая выгода. Думаю, я сумею ему объяснить эту маленькую истину.

Глава 24

Луидор вероятно чувствовал бы себя польщённым, знай он как кардинал печётся о его жизни. Однако в то время когда кардинал вышел из кабинета в сопровождение Люмье, он стоял на берегу Сены и давал последние наставления старухе Нано которая примостилась на носу лодки рядом с Мартеном:

— Давай ей побольше лекарств и помни, она…она очень нежная. С ней нельзя обращаться, как с теми кого ты привыкла лечить. Ухаживай за ней как за родной дочерью и побольше корми. Она ведь совсем слабая. Еле разговаривает. Можешь дать ей того мерзкого отвара которым меня поила, только немного…

— Ещё поучи меня, — проворчала старуха Нано.

— А ты все лекарства взяла? — с беспокойством спросил у неё Луидор.

— Да здесь они, здесь, сотню раз тебе говорила, — Нано с досадой ткнула рукой в узелок который лежал у её ног. — И вообще хватит болтать. У меня уже голова болит. Всю дорогу мне покоя не давал и сейчас ещё говоришь. Что это с тобой случилось? Раньше ты не был таким болтливым…

— Принимайся- ка лучше за дело, — недовольно ответил Луидор, а в следующее мгновение вошёл в воду по колено и схватившись за корму со всей силой толкнул лодку. Покачивая с бока на бок, она поплыла. Лодочник Мартен опустил вёсла в воду и принялся размеренно грести. Луидор стоял в воде, пока лодка не удалилась на порядочное расстояние. На душе у него стало спокойнее. Нано позаботиться о Марии как следует. Он может быть спокоен. Теперь следовало заняться делом.

Луидор выбрался на берег и стряхнул воду с сапог, поправил шляпу а вслед за ней и шпагу. После всего этого он неторопливо зашагал по направлению к ближайшей улице, а эта была улица Сент — Антуан даже не пытаясь спрятать своё лицо. Поведение совершенно безрассудное но лишь на первый взгляд. Немного позже уже вышагивая по мостовой, он послал милую улыбку в сторону двух

«служителей Шаттле» которые с жаром спорили между собой. Те увидев такое внимание на время перестали спорить и поклонились в ответ. Отчего, настроение Луидора стало несравненно лучше.

Шагая по улице с беззаботным видом, он не упускал из виду ни лица прохожих, ни кареты которые проезжали мимо него. Он умудрялся рассмотреть всё и при этом оставаться незамеченным. Так ему казалось. Он не замечал двух мужчин, которые неотступно следовали за ним на достаточно большом расстоянии. Сделав несколько кругов и убедившись что вокруг всё спокойно, Луидор перебрался на правый берег Сены и выйдя на улицу Сен — Дени повернул на юг. Его по всей видимости ничуть не волновали недавние события как вероятно не беспокоил и сам мост «Менял». Другой на его месте остерёгся бы приходить сюда снова однако Луидор был из числа людей которых прошлые уроки ничему не учат. К слову сказать, вид возвышающихся в начале моста башен Шаттле не только его не обеспокоил но и обрадовал. Меньше всего глядя на мощные стены крепости он думал о том, что в одной его части располагается грозная тюрьма а в другой- полиция и суды. Чем ближе он приближался к Шаттле тем чаще попадались навстречу повозки гружённые свежим мясом. Ко всему прочему и как бы в насмешку над узниками тюрьму окружали многочисленные мясные лавки. Да и сама площадь Шаттле и близлежащие кварталы принадлежала большей частью гильдии мясников о чём очень ясно и понятно говорили многочисленные вывески. Однако Луидор не стал заострять внимания на них. Он пристально всматривался в ясные очертания Шаттле словно пытаясь проникнуть взглядом сквозь стены и определить где именно могли содержать Сеньориту. Ведь именно беспокойство за её судьбу и заставила его презреть все опасности и явиться сюда. Достигнув площади, Луидор остановился. Его взгляд скользнул по куполу церкви Сен Жак де Ла Бушри и тут же пронёсся дальше. Его интересовали люди выходящие из так называемой «малой башни Шаттле» в которой располагалась тюрьма. Его план был до удивления прост. Следовало найти стражника из числа тех кто служил непосредственно в тюрьме и с его помощью проникнуть внутрь. План безумный и опасный но Луидор готов был рискнуть его осуществить ибо иного выхода спасти

Сеньориту не видел. Однако его везению в утро настал конец хотя он пока и не замечал этих перемен.

А выразились они в кавалькаде всадников. Это были мушкетёры. Числом не менее двадцати. Они следовали за каретой. А в окне той кареты было заметно лицо. А на том лице отчётливо отражалось глубокое изумление. Словно чувствуя на себе этот взгляд, Луидор слегка повернул голову. В этот миг его взгляд и взгляд человека в карете встретились. Луидор вначале застыл. Мгновением позже на его губах появилась приветливая улыбка. Он приподнял шляпу приветствуя человека в карете а затем повернулся и едва ли не бегом бросился к всаднику который медленно проезжал в нескольких шагах от него. Луидор подскочил к нему и схватив лошадь за уздцы попросил его спешиться. Тот воззрился на него удивлённым взглядом и спросил причину по которой он должен так поступить.

— Некогда объяснять, сударь! — пробормотал Луидор и схватив его за ногу опрокинул с седла. Через мгновенье он сам уже сидел в седле. Луидор, что было силы ударил лошадь по крупу. Лошадь громко заржала и сорвалась с места. И в тот же миг площадь огласил гневный рык:

— Ловите его!

Мушкетёры сразу всполошились, услышав голос короля. Не понимая что именно происходит, они окружили короля и обнажили оружие выискивая взглядом надвигающуюся опасность. И тут снова раздался гневный голос короля:

— Да не меня охраняйте, болваны! Ловите всадника. Это Луидор! Скачите за ним!

Приказ короля так и остался невыполненным. На площади находились несколько десятков всадников и мушкетёры даже близко не представляли кого из них следует ловить. Раздосадованный таким непониманием, король вышел из кареты и указав рукой направление в котором ускакал Луидор, закричал:

— За ним! Приведите мне его, живого!

Половина мушкетёров тут же поскакали в том направление которое указал король а его величество стоя на площади разразился гневной тирадой, проклиная всех на свете, начиная от своих стражей заканчивая начальником полиции. В отношение последнего он не ограничился одной бранью.

— Где этот прохвост? — кричал в бешенство король, — где это пустое место? Где это ничтожество?