Анютины глазки 2 (СИ) - Колч Агаша

Сытая и успокоившаяся, я тоже не была расположена сердиться. Даже умилялась восхищением Учителя, но Ефиму всё равно нажалуюсь. Чтобы впредь неповадно было беременных женщин пугать.

Глава 10

– Учитель, и всё же я не поняла, как такое возможно? Я маг земли. У меня способностей к огненной стихии нет от слова совсем. Я даже свечу зажечь не могу. А тут целый огнемет изобразила. Конечно, я понимаю, что это магия моего ребёнка… Но как?!

День, полный волнений, подходил к концу. Флор решил, что отпускать меня после такого стресса из целительской рано и я ещё нуждаюсь в наблюдении и заботе. Правда, препятствовать вечерним посиделкам с иван-чаем не стал, и Тая пригласила нас в свою гостиную.

Конечно же, главной темой обсуждения была проказа школяров. Учитель в который раз восклицал: «Как?!» Меня же больше интересовало иное, о чём я и спросила, переключая магистра на другую тему.

– Видишь ли, Анечка… – магистр потёр лоб, то ли обдумывая ответ, то ли формулируя сложные определения в более доступные, – на данный момент вы с малышом единое целое. Ты же сама показывала рисунки в своём… эээ… ноутбуке. У вас сейчас единые кровеносная, выделительная и прочие жизненно важные системы. Так? Думаю, что и магическая структура у вас пока одна на двоих. Ты слышала, что в трудные моменты жизни люди совершают невероятные вещи, необъяснимые в обычное время? Должно быть, и с тобой подобное случилось. Однозначно, что опасность была близка к смертельной. Промедли ты хоть немного, и субстанция бросилась бы на вас. А то, что она плотоядна, было понятно на примере мышей. Именно поэтому огненный дар ребёнка на время передался тебе. Для спасения ваших жизней. Вот только стихия эта чужда земной природе, оттого и ожоги.

Нежно поглаживая живот: сынок мой, я задумалась о полученной информации. Всё же как интересно работает инстинкт самосохранения в магическом мире. Да, природа велика и многообразны дела её. А стоит над всем этим моя небесная покровительница. Мудрая, почти всесильная. Вон как руки мне залечила. Ведь я могла совсем без пальцев остаться или на всю жизнь получить уродливые обрубки – увы, но местные маги-целители конечности пострадавшим отращивать не умеют. Вернётся Гус, непременно в Храм съездим, полью цветы на алтаре из зелёного камня, вознесу хвалу и благодарность прекраснейшей…

– Анечка, ступай в постель. Ты почти спишь. Давай я тебя провожу.

Тая, приобняв меня со спины за располневшую талию, повела в выделенную палату. Следом поспешил Флор.

– Настойку успокоительную на ночь выпей, дочка. Тебе надо хорошо отдохнуть.

Уже засыпая в уютном гнёздышке, устроенном мне тётушкой из подоткнутого одеяла и взбитых подушек, я поймала крутящуюся в голове мысль: «Что ученики добавили в котелки и где они эти вещества взяли?»

Утром я вернулась в наши с Ефимом покои. Чувствовала себя сносно, отлёживать бока в безделии не хотелось. Но Флор предупредил, чтобы я ещё пару дней не проявляла особой активности.

– Ты становишься как Гус, – чмокнула я заботливого целителя в щёку. И, вспомнив свою вечернюю озадаченность, спросила: – Не знаешь, какие вещества могут повлиять на простые отвары так, чтобы они стали хищными?

Но самоназванный отец только головой покачал.

– Мне тоже этот вопрос покоя не даёт. В тех книгах, что я читал, даже упоминаний о подобном не было. Спроси у магистра, а то он излишне восхищается талантами школяров, не задумываясь о причинах случившегося.

– Вроде бы поспорили… – пробормотала я, вспомнив вчерашний разговор.

– Спор спору рознь, дочка. Для всего есть причина.

Своё согласие я подтвердила кивком. Причина должна быть не только для спора, но и для одновременно разлитых зелий, которые невесть отчего вместо того, чтобы растечься лужицами, устремились навстречу друг другу. Так быть не должно! Надо бы тщательно изучить остатки, собранные в баночку. Может, и увижу что-то, объясняющее случившееся.

Приняв душ, переодевшись, переплетя косу и заколов её в тяжёлый узел, я решительно вернулась в здание школы. Шли занятия, и в холле никого не было. Надеюсь, что нужный мне сосуд всё ещё в классе, где я обычно читаю лекции по травоведению. Но комната была закрыта на ключ. Обострённое гормонами обоняние обожгло противным запахом горелого. И было в этой вони помимо знакомого – сгоревшее дерево, выкипевший травяной отвар – нечто чуждое, непонятное. Вчера за собственными переживаниями и болью я этого не заметила, а сейчас, когда ничто не отвлекало от анализа, осознала: добавленное в отвары не могло быть природного происхождения. Воняло чем-то искусственным, скорее всего, выведенным в алхимической лаборатории.

Поняв это, я отступила от двери, за которой хранилась тайна. Мало что отступила, так ещё и живот руками прикрыла. Нет, сынок, мы туда с тобой не полезем. Это может быть опасно. Спасибо маме, что не одарила меня авантюрными задатками и неукротимым желанием соваться в опасные приключения. Или это бабушкино воспитание? Ах, какая разница?! Моя главная задача на сегодняшний момент – выносить и родить здорового ребёнка.

– Хозяйка Анна, вы здесь? – отвлек меня от размышлений мужской голос.

Смотреть из сумрачного коридора в ярко освещённый холл почти бесполезно. В проходе лишь чёрный силуэт виднелся без подробностей и деталей. Кажется, я знаю всех обитателей поместья, а конкретно этого человека опознать не могу. Кто это?

Но спросить я не успела. За спиной со стуком – опять стену ремонтировать придётся! – распахнулась дверь, и в коридор с заметным облегчением вывалились школяры. Вот только когда я обернулась, чтобы понять, кто меня окликнул, в проходе никого не было.

Всё это я рассказывала Ефиму, сидя на его коленях в наших покоях. В объятиях мужа было тепло, спокойно и не страшно.

…Осознав, что то самое «ж-ж-ж-ж-ж» в коридоре было неспроста, я перепугалась сильнее, чем когда увидела плотоядную жижу. Оказывается, ничего ещё не закончилось и, может статься, всё только начинается. Что подразумевалось под словом «всё», я не знала. Но это не помешало мне забежать в целительское отделение, забиться в самую дальнюю от входа палату и не откликаться на чей-либо зов. Идти в пустой особняк меня бы сейчас не заставили даже под страхом смертной казни. Гус в отъезде, магистр Твей в школе, Васил со Стасей. Приходи кто хочешь, убивай как можешь. Не факт, что у меня вновь хватит сил отбиться.

Отчего я решила, что охотятся за мной, я не знала. Мне просто было страшно до дрожи в коленях, которые подгибались, стоило только вспомнить тёмный безликий силуэт в проёме.

Но сейчас, рядом с Ефимом, я смогла выдохнуть часть страха и даже немного успокоиться.

– Маленькая моя, не бойся. Я никому не позволю причинить тебе вред. Тебе и нашему сыну. Ты мне веришь?

– Верю, – кивнула я, закрывая глаза и уплывая в сон.

Паника, которую не могли успокоить ни целительские зелья Флора, ни разумные речи магистра, ни тёплые руки Таи, не давала мне спать в эти дни. Я попросту боялась закрыть глаза, ослабить контроль. Только сейчас, прижавшись к груди мужа, я смогла расслабиться. Напряжение отступило, и получилось спокойно уснуть.

Глава 11

Дни шли за днями, а я словно и не просыпалась с того часа, когда уснула на руках Ефима. Жила, будто укутанная в собственный незримый кокон. Слышала голоса мужа и друзей, но чаще всего не вникала в смысл сказанного, видела происходящее вокруг, но взгляд скользил, не цепляясь за что-то определённое. Отгородилась от всего внешнего, не желая впускать внутрь лишнее. Зачем, если я и так наполнена и продолжаю растягиваться. И днём и ночью я обнимала свой тяжёлый, объёмный живот, как самую большую ценность во всех мирах, улыбалась в себя и вполголоса напевала сыну детские песенки из прошлой жизни. Все, какие помнила.