Игра на вылет - Darina West

католическая семья, начали делать детей. Так что появление сестёр было делом времени. Родители мамы, да и она сама, были ярыми католиками. И даже переезд в США — а мама родом из Испании, и они всей семьёй уехали, когда ей было десять, — не поменял их взглядов.

Конечно, рождение ребёнка в том возрасте, когда они уже давно не считались молодыми, несло свои нюансы. Первое — меня воспитывали все. А вернее, не воспитывали, а просто баловали. Второе — отцу пришлось снова засучить рукава и продолжить работать с двойным усердием, потому что в семье помимо внуков теперь появился ещё и сын.

Моё взросление было прекрасным, если бы не один изъян. Из-за поздней беременности родители всё время опасались, что у меня будут отклонения или проблемы. Всё обошлось, кроме одного — импульсивности и бешеной энергии. Я не знал, куда её девать. Дом всегда стоял на ушах. Сёстрам приходилось приезжать к родителям по очереди и смотреть за мной, потому что больше месяца никто не выдерживал. Как они всегда мне говорили: «Джейкоб, мы тебя любим. Но когда вдали от тебя — обожаем».

Когда родители поняли, что с десятилетним мной им просто не справиться, они начали отдавать меня в спортивные секции. А в четырнадцать, когда я попал на футбол, я понял — вот оно. Моё. Я влюбился. Жил только этим. И спасибо моему старику — он делал всё, чтобы я продолжал ходить на тренировки и вместе со школьной командой ездил на соревнования. Поддерживал как мог.

В шестнадцать, когда появилась мускулатура, голос стал грубее, и в целом я вымахал, — я понял, что игра даёт мне ещё один бонус. Девушки. Все тащатся по футболистам, и я это сразу понял и не стеснялся этим пользоваться.

Меня никогда не ограничивали в свободе и в правилах. И это сыграло свою роль. С одной стороны, я мог усмирять свой характер, активно занимаясь и тусуясь. С другой — моя мама превратилась из знойной темноволосой испанки в седую женщину. Но я не мог с собой ничего поделать. А она понимала, что удержать меня не может. Потому что закрой меня в комнате на сутки — и произойдёт погром.

В восемнадцать я поступил в этот университет по стипендии. Мне ещё в школе пророчили хорошее будущее, и многие говорили в открытую, что хотели бы видеть меня в стенах своих учебных заведений.

Я выбрал университет Коннектикута, потому что, как верно подметила одна кареглазая девушка, здесь футбольная команда всегда была на высоте. В топе лучших. И, конечно, я слышал легенды про Миллера.

Когда поступил сюда, то крышу снесло. Я приехал из маленького городка, где всех знал, и где все знали меня. Да, я выезжал на соревнования. Но это не то. Тут — большой город, и здесь много тусовок и много девушек.

С первого дня я показал, что я лучший. А потом пошёл сложный месяц, где каждый из нас притирался друг к другу. Каждый хотел показать характер, что он что-то из себя представляет. Были ли стычки? Да, со всеми. Ну, кроме, может, Итана — тот всегда спокойный.

С Андерсоном было тяжелее всего. Он — лидер по натуре. А ещё богат, как чёрт, за счёт своего папочки. И это меня раздражало. Я не понимал, какого хрена он хочет играть в футбол, если по факту он может отсидеть четыре года и поехать тратить папины заработанные деньги. Ему это было не нужно. И да, он играл неплохо, но уж точно не планировал строить свою карьеру в футболе.

Но чего я не знал тогда — так это того, что Джейден тот ещё сверхупрямый и твердолобый. И неважно как, но он всегда идёт до конца. Я не знаю, какая у него была договорённость со своим стариком, но в футбол он играл. И роль капитана, к слову, выдерживал достойно.

У меня нет таких качеств, как у него. Я — отличный игрок, но никудышный организатор. Поэтому первое время я испытывал его на прочность. И, к слову, всё-таки пару раз вывел его из себя. Ничего не могу с собой поделать, но мне порой нужно довести оппонента. И только когда я вижу, что скрывается по ту сторону лица и взгляда, я оставляю его в покое.

Обычно в эмоциях человек поступает необдуманно, и тогда можно понять — он мразь или нет. Одри говорила, что я энергетический вампир. Я же хочу думать, что я ахрененный психолог, который без вложений баснословных денег понимает, кто перед ним.

С Хантером было легко. Да, поначалу, как и со всеми, было соперничество. Но Хантер не дурак — быстро понял, что по очкам я его обхожу. Принял это хорошо и достойно. Закрепили мы это как-то раз бутылкой рома и безумной тусовкой. После этого он стал моим напарником по девушкам. Потому как Итан был занят Лилиан, и я этого поначалу не понимал. Но по истечении пары лет — принял и даже подружился с Лилиан. А Джейден был осмотрителен и привередлив. Девушки у него были, но пока он кого-то найдёт, мы с Хантером уже начинали встречаться с третьей, а то и четвёртой.

Всё шло отлично до одного момента. В погоне за удовольствием Хантер влюбился. И влюбился он в четвёрокурсницу Меган. Красивая девчонка. Высокая, с тёмными длинными волосами и немного раскосыми глазами. В её крови сто процентов было что-то от коренного населения и меньшинств, и этим она только ещё больше цепляла.

Хантер потерял голову. Встречался с ней больше двух месяцев. Я это видел, а ещё я видел, как она бросала аккуратные взгляды на меня. Сначала — ничего особенного, но потом это стало чаще и явно. Я прекрасно понимал, чего она хочет, и меня это завело. Я был горяч, неосмотрителен. Носился как бог по полю, у меня были новые друзья, а ещё девушки, которые тащились от меня… и Меган.

Спустя две недели этих гляделок я с ней переспал. Но странным было то, что — ничего особенного. Я ожидал чего-то фееричного, потому как только от прелюдии уже вставляло нехило. Поэтому я даже удивился, почему Хантер за ней продолжал бегать и подбирать слюни. Продолжения я не хотел, но я не учёл того, что это чёртово продолжение хотела она.

И ничего лучше не придумала, как бросить Хантера и, на одной из вечеринок, начать открыто лезть ко мне. А потом, когда злой Хантер потребовал объяснений, эта