ПАРАЛЛАКС 606. Том I - Ganymede Eossky

То, что ты там себе напридумывала, ничего не значит. По крайней мере, для меня. Ты не в моем вкусе, Кать. Мне нравится другая девушка. Ты или не понимаешь этого, или не хочешь понять. Я тебе уже несколько раз объяснял, но ты упёрто стоишь на своём.

- Антоша, я знаю, почему ты так говоришь. Я беседовала сегодня с папой…

«Беседовала с папой? Ну зашибись. Теперь придирок на работе станет в два раза больше».

- Не перебивай меня, – прошипел Бойченко, трогаясь и перестраиваясь в соседний ряд. – Катя, между нами ничего не будет. Ни-че-го. Не будем мы парой. Ты и сама прекрасно понимаешь, что твой отец против наших отношений. Я уже устал отдуваться за тебя и твои выходки. Он прекрасно видит, что между нами что-то есть, и регулярно промывает мне мозги. И ежу понятно, что из всего этого не выйдет ничего дельного.

- Почему?.. Почему ты так категорично не хочешь меня услышать?

- Я прекрасно тебя слышу.

- Почему тогда не хочешь понять, что творится у меня на душе?

- Я прекрасно тебя понимаю.

- Так в чём проблема?

- Проблема в том, что твои попытки завести со мною отношения лично мне доставляют только проблемы.

- Антоша, но ведь ничего не бывает сразу. Папочке надо свыкнуться с этим. Со временем он примет тебя. Поверь, он такой человек, я знаю его. И на курсы эти он отправил тебя не со зла: он подумывает сделать тебя своим замом, но для этого тебе нужна соответствующая квалификация.

Антон терпеливо молчал. Темно-зелёный «Додж», обогнав и обдав его «Вольво» грязной водой, скрылся за непроглядной завесой ливня. Что-то похожее Бойченко испытывал каждый раз при разговоре со своей навязчивой пассией. Как же всё-таки сложно объяснить человеку, который сохнет по тебе, что эти чувства ну абсолютно не взаимны. И ведь в лицо не скажешь: совесть, чёрт бы её подрал, не позволяет. Опять эта проклятая совесть. Привитый обществом рудимент. Ментальная раковая опухоль, от которой по жизни одни лишь проблемы. Оказываясь в подобных ситуациях, Антон ощущал себя зверем, неспособным проникнуться в чувства окружающих. Чёрствым эгоистом. И никто даже не подозревал, что на самом деле его сердце до сих пор принадлежит другой. Той, которая когда-то поступила с ним точно так же. Молча ушла. Пропала, размазав его мечты о светлых и чистых отношениях каблуком по асфальту.

Зажав телефон между плечом и ухом, Бойченко принялся бесцельно крутить колёсико магнитолы. Так, словно надеялся случайно наткнуться на радиоволну, где весёлый диктор объяснит ему, как избежать дальнейших оправданий.

- Не молчи, ну пожалуйста, - жалобный голосок потихоньку становился капризным.

- Да я тебе уже сто раз говорил, и повторю в сто первый: мы не уживёмся. Понимаешь: эта работа, эта бытовуха, эти ежедневные разборки с твоим отцом... Ты представить себе не можешь, как меня это обременяет. Дело не в тебе. Прости меня за то, что грубил тебе, я просто не хочу быть обязан. Не хочу впутываться во всё это и под кого-то подстраиваться. Мне не нужна ответственность, семья и дети... Все, кто оказываются рядом со мною, становятся такими же неудачниками, как и я. Мне проще быть одному.

Еле слышное всхлипывание на другом конце линии хлестнуло по сердцу больнее плети. Казалось, что то вот-вот разорвётся на части, а брызги алой крови заляпают старенький салон. Все эти «не те люди», что так настырно лезли в его жизнь - иногда Антон мечтал, чтобы они исчезли. Банальное исчезновение на фоне тех жутких изуверств, которые он порой мысленно к ним применял, показались бы им истинным блаженством. Бойченко потёр покрасневшие глаза, а затем быстро произнёс:

- Всё, мне пора. Извини.

Бойченко отключился и едва ли не отшвырнул сотовый на пассажирское сиденье. В уголках глаз защипало; к горлу подкатила едкая желчь. Зачем он с ней так? Может, действительно стоит смириться и поддаться? Принять поклёпные условия фатума и выкинуть из запылившейся шкатулки прошлого воспоминания о той, которую он всё никак не мог позабыть – шатенке из соседнего подъезда, Томе Зайцевой. О да, судьба в своё время сделала всё, чтобы их разлучить. Вселенная добилась своего. Антон стал поспешно докуривать «Кэмел», пуская призрачные клубы дыма и пытаясь заодно с ними выпустить горечь. За поворотом показалась усеянная лужами автостоянка, а позади неё – украшенные искусной ковкой ворота ботанического сада.

«Пусть встреча с Кимико хоть на миг поможет мне сбежать от этой тошнотворной реальности».

Антон вытер слёзы рукавом джинсовки и вышел из авто; после прокуренного салона запах свежей зелени ажно голову вскружил. Покрутившись по сторонам, он попытался разглядеть новую знакомую. Ветер бушевал настолько сильно, что вырывал зонт из рук. Заметив в ближайшей оранжерее одинокий расплывчатый силуэт, Бойченко устремился к нему.

- Здравствуйте, Кимико, - сказал Антон, перешагивая через порожек и отряхивая зонт от воды.

- Как добрались? – сухо поинтересовалась девушка.

- Вроде без приключений, а вы?

Кимико промолчала. Мельком взглянув на часы, она уставилась на хмурое небо. Антон смерил её довольным взглядом: иностранка была одета в чёрные брюки, демонстрирующие всю красоту её худых ног, замшевые ботильоны и кожаный бомбер. Опять же чёрный. На шее, как и в прошлый раз, красовался знакомый Антону узорчатый платок. Заметив его, Бойченко прикоснулся к спрятанному во внутреннем кармане дубликату диска.

- Кимико, почему Давид…

- Будьте терпеливы, господин Бойченко; у нас с вами намечается небольшая прогулка.

Антон посмотрел на льющиеся с крыши оранжереи струи так, как обычно смотрит на оставленные Барсиком лужицы.

- Но там же...

- Дождь? Не стоит волноваться: он закончится через пару минут. Если быть точной, то… - Кимико вновь заглянула в увесистые «Casio», - одну минуту и сорок семь секунд.

Она протянула ему худощавое запястье с надетыми часами. Антон окинул их недоверчивым взором, однако сел рядом с девушкой и уставился в монохромный циферблат. Для первого свидания поведение Кимико казалось ему забавным. Несмотря на это, Бойченко стал отсчитывать секунду за секундой, то и дело посматривая за стёкла. Вскоре горизонт начал светлеть, а ровно в отведённый срок шёпот дождя действительно стих.

- Как вы это предугадали? – обомлел Антон.

Кимико загадочно улыбнулась и поднялась на ноги; Бойченко вскочил следом. Поправив платок, она взяла его под руку.

- Пойдёмте. Нам предстоит многое обсудить.

Пара прогуливалась по вечерней аллее, петляя по асфальтированной дорожке и обходя окропляющие её лужицы-зеркала. Вдоль, по обеим сторонам, тянулись шеренги старых