Звезды февраля (ЛП) - Карр Мари

Она сразу же набрала его номер.

— Айлис! — крикнул он в трубку. — Слава Богу! Где ты, черт возьми? Я в пабе, и никто не знал, что тебя не было на шоу.

— Хантер, я не хотела тебя расстраивать.

Говоря это, она прекрасно понимала, что он взбесится, когда она ему все расскажет, и он поймет, что она сначала соврала.

Его голос угрожающе понизился.

— Черт побери, Айлис, где ты?

— «Мерси Медикал».

— Больница? Ты надо мной издеваешься? — он закричал так громко, что ей пришлось отодвинуть телефон подальше.

Пол издал смешок, что лишь ухудшило ситуацию.

— Кто там с тобой? — спросил Хантер.

Она не собирается обсуждать это по телефону.

— Ты можешь просто приехать и забрать меня? Думаю, я уговорю их не оставлять меня на ночь в больнице.

— Уговоришь их не оставлять тебя на ночь? Иисусе. Я уже в пути. Не двигайся.

Девушка рассмеялась, несмотря на то, что он уже повесил трубку. Да. Если бы это зависело от нее, она бы была в «Саундстейдж» еще несколько часов назад.

— Он уже выехал, так что ты можешь уйти.

— Мне не трудно подождать пока...

— Клянусь Богом, Пол, если не свалишь отсюда, я позову тех копов обратно и скажу им, что именно ты вел ту машину, чтобы они арестовали тебя и отправили от меня подальше.

— Ты же знаешь, я здесь только потому, что беспокоюсь о тебе.

Она вздохнула. Несмотря на то, что он ее безумно раздражал, она видела, что он был искренен.

— Знаю. Я ценю все, что ты для меня сегодня сделал. Правда. Но сейчас со мной все в порядке. Хантер уже едет.

— Ты действительно беспокоишься о нем?

Она кивнула.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Знаю.

Пол ушел, не прощаясь, но она недолго оставалась в одиночестве. Похоже, Хантер нарушил все возможные скоростные ограничения Балтимора, чтобы добраться до больницы так быстро.

— Айлис.

Он подскочил к кровати. Она уже сидела благодаря обезболивающим, которые ей прописал врач. Пульсирующая боль в бедре сменилась тупой, но терпимой, и, хотя ее головная боль никуда не ушла, по крайней мере она не была такой острой, как раньше.

— Ты в финале, — произнесла она, потянувшись к нему за объятиями.

Он остановился, немного не дойдя до ее протянутых рук.

— Ты соврала.

— Я не хотела, чтобы ты пропустил концерт.

— Айлис, тебя сбила гребаная машина!

Она поморщилась.

— Кто тебе рассказал?

— Пол ждал меня снаружи.

Она психанула.

— О, Боже, ну, какая же он сволочь! Я сказала ему уйти.

Голос Хантера был абсолютно спокоен, и это волновало ее больше, чем его первоначальная вспышка ярости.

— Если бы он был настоящей сволочью, то бросил тебя на тротуаре. Я рад, что он остался с тобой. По крайней мере ты была не одна.

— Я знаю, что расстроила тебя, но тебе стоит хотя бы выслушать причины, по которым я...

— Не нужно. Я и так их знаю. Тебе не стоит их повторять. Все, что тебе нужно сделать, это выслушать меня.

Она нервно закусила нижнюю губу.

— Хантер... — начала она.

— Черт побери, Айлис, замолчи!

Она захихикала.

— Мне еще никто подобного не говорил.

Она не собиралась шутить, но усталость и боль сыграла свою роль: Айлис просто хотела, чтобы он забрал ее домой, уложил в постель и обнимал до тех пор, пока она не заснет.

Хантер улыбнулся, но Айлис знала, что он еще расстроен. Он быстро взял себя в руки.

— Никакие конкурсы, никакие шоу, ничего. Нет ничего более важного для меня, чем ты. Ты это понимаешь?

Несмотря на то, что этот день был таким ужасным, длинным и болезненным, она не проронила ни единой слезинки.

Но не до этого момента.

Она начала вытирать глаза, пытаясь их остановить, но Хантер оказался рядом с ней раньше, мягко обхватив ее щеки ладонями, чтобы наклониться и поцеловать.

— Извини, — прошептала она. — Мне очень жаль.

— Все хорошо, мышка. Я виноват, что не прояснил тебе этот момент. Я позволил тебе притвориться, что наши отношения не такие серьезные. Знаю, ты испугана, но мы найдем способ преодолеть твой страх, и я не могу вынести того факта, что ты провела этот чертов вечер без меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты уже ясно дал это понять.

— Что?

— Ты ни в чем не виноват. Не хочу, чтобы ты говорил подобное, чтобы даже думал об этом. Я знаю, что ты чувствуешь по отношению ко мне.

Он обнял ее, стараясь быть аккуратным и нежным, чтобы не навредить ей.

— Я безумно рад, что с тобой все в порядке. Можно просто с ума сойти, представив, чем все могло закончиться.

— Я в норме, честно. Пару синяков и царапин. Врач говорил, что я могу поехать домой.

Он немного отстранился и стал изучать ее лицо, словно пытаясь решить врет она или нет.

Она начала перечислять свои травмы, чтобы успокоить его.

— У меня болит голова, и тебе определенно не понравится синяк на моем бедре, но ничего не сломано и ран нет. Клянусь.

Хантер вздохнул.

— Хорошо.

Пора его отвлечь.

— И кто с тобой в финале?

— Рори.

Айлис не удивилась, но подобный исход не объяснял загадку, кто вредил другим участникам в надежде победить подобным образом.

— Не думаю, что она за всем стоит.

Хантер неуверенно пожал плечами.

— Она единственная, кто точно знает, что наши отношения выходят за рамки отношений между музыкантом и его агентом. Она должна понимать, что если с тобой что-нибудь случится, то я помчусь к тебе, наплевав на шоу.

— Может быть, и так, но ее участие в финале не делает ее автоматически виновной. Мы не всегда ведем себя так, как от нас ожидают. Тебя не вызвали в больницу, ты вышел на сцену, а значит, Уэс и Робби по моим соображениям остаются подозреваемыми.

— Ладно. Кстати, вспомнил кое о чем, — Хантер взял ее телефон со столика рядом с кроватью, — позвони Лэсу. Он уже сходит с ума.

— А значит, и мои родители.

— И вся твоя семья. Я как раз входил с Лэсом в паб «У Пэт» в поисках тебя, когда ты позвонила. Так что ты задолжала объяснения, Люси, — произнес он голосом один-в-один с Рикки Рикардо (прим.: главный герой американского ситкома «Я люблю Люси» 1951-1957 гг).

Она бы рассмеялась, если бы не чувствовала себя виноватой из-за того, что заставила волноваться свою семью. Девушка пролистала свои телефонные контакты и набрала Триса. Если все в пабе, то он лучше всех передаст всем сообщение. Он являлся обладателем звучного громкого голоса, а значит, он сможет ответить на все многочисленные вопросы родственников, не начиная игру в испорченный телефон, где факты в основном трансформируются в вымысел.

— Я разберусь со всем, чтобы вытащить тебя из больницы, а ты пока объяснись с семьей. И скажи им, что ты сегодня поедешь ко мне. Я не отпущу тебя в вашу «общагу».

— Хорошо.

После разговора о произошедшем с Трисом и ответов на четыре сотни и семьдесят два вопроса, которые выкрикивали ее кузены, тетушки, дядюшки и Попс, она позвонила своим родителям и заверила их, что с ней все хорошо, и что Хантер позаботится о ней.

Потом она позвонила Лэсу и извинилась. Из всех, с кем она уже успела поговорить после аварии, он единственный, кто, казалось, понял, почему она солгала. Она не была уверена, но ей показалось по его голосу, что он горд ее действиями. После беседы с ним она вынесла то, что врать неправильно, и что она рождена быть менеджером.

— С моей стороны все улажено, — произнес Хантер, заходя в палату. — Что насчет тебя?

Она кивнула, а потом посмотрела на футболку, заляпанную кофе.

— Пожалуйста, скажи, что ты выступал не в этой футболке.

Он засмеялся.

— Нет. Заплатил парню из толпы двадцать баксов, чтобы тот одолжил его рубашку для концерта, а потом мы обменялись обратно.

Хантер помог ей сменить больничную робу, которую ее заставили одеть, на ее собственную одежду. Он поморщился, когда увидел ее бедро, и еще раз, когда заметил грязь на ее одежде, которая осталась после того, как она прокатилась по земле после удара.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})