Ритмы романтики - Лия Росс

сейчас. Признавайся, что делали? – ей не терпелось послушать мой рассказ. Она плюхнулась на кровать и похлопала рядом с собой, приглашая сесть.

Хихикнув, я быстренько переоделась в домашнюю одежду и легла на подушку, прикрыв глаза.

– Так ты расскажешь или продолжишь измываться надо мной? – голос Лильки был полон наигранной обиды, который пробил меня на смешок.

– Ладно. Ложись сюда, – указала на соседнюю подушку, где Гордеева, собственно, и спит. Вырубив свет в комнате, она подключила звездный проектор, расползающийся на стены и высокий потолок, а после легла ко мне поближе. – Я же была на занятии с Феликсом. Мы разобрали все мои ошибки, начали корректировать текст, чтобы было более созвучно, но не потерялся смысл. А потом он позвал меня посидеть в кафе.

– Стоять! С этого места поподробнее.

– Ты слушай. Мы встретились, хотя я опоздала немного, потому что сидела за текстом. Мне такое пришло в голову, – подскочив, вытащила тетрадь из ящика в столе и протянула подруге.

– Это я потом посмотрю, а ты продолжай, – Лиля отложила тетрадь в сторону.

– Посидели, поговорили про его детство, про дружбу с Никитой…

– Серьезно? Вы болтали о Гончарове? – вздернув бровь вверх, Лилька укоризненно посмотрела на меня.

– Так получилось. Феликс стал расспрашивать, есть ли что-то между мной и Никитой. Не могла же я замять эту тему, ответила прямо.

– Ох, Астахова. Ну и что дальше? Целовались хоть? – ее лицо стало вновь заинтригованным. Смена настроения подруги меня порой удивляет.

– Нет. Он проводил меня до дома. И попрощались до следующего раза, – закончив рассказ, забрала тетрадку и вернула обратно в ящик, захлопнув его.

– Ну так неинтересно, – надувшись, Лилька плюхнулась обратно на спину и уставилась в потолок, внимательно разглядывая звезды.

– Я не целуюсь со всеми подряд. Да и вообще не уверена, что нам стоит заходить так далеко. Феликс просто помогает.

– Зато Никита тебя ой как беспокоит, – вздохнув, она протянула мне руку, чтобы я легла вместе с ней. Сжала ее ладонь и прилегла рядом, уткнувшись носом в ее пышные волосы.

– Он настолько тебе не нравится?

– Ты прекрасно помнишь, как он ко мне подкатывал. Не доверяю я ему. Он же ни юбки мимо себя не пропускает. Я беспокоюсь за тебя, солнышко, – она подняла на меня свои глаза и сделала виноватое лицо. Головой понимаю, что Лиля заботится обо мне и всячески старается оградить от таких парней, как Гончаров. Но сердце говорит мне о другом. Для начала мне нужно обговорить все с самим Никитой и наконец расставить все по своим местам, чтобы больше не было никакого недопонимая.

Либо мы и правда нравимся друг другу, либо продолжаем вести себя как чужие люди и после окончания пари прекращаем наше общение и расходимся, как в море корабли.

– Я понимаю. Спасибо за твою заботу, – чмокнув ее в лоб, прижалась к подруге и прикрыла глаза, радуясь тишине вокруг. Не помню, что было потом, но я проснулась только под утро, укрытая теплым пледом. Подруга сопела рядышком, отвернувшись к стенке.

Глава 16

Никита

После моей поездки загород, я вернулся оттуда с чистыми мыслями и совершенно спокойный. Только зашел домой, как услышал ругань родителей на кухне. Сразу же пошел к ним.

Отец замахивался, кричал, что он пожалел о том, что связал с мамой свою жизнь и теперь не прочь развестись. Как только он заметил мое присутствие, то опустил руку и посмотрел на меня таким безразличным взглядом, будто я был каким-то ничтожеством, а не родным и единственным сыном.

– А ты где снова шлялся?!

– Тебе не все равно? Я сваливаю из дома, – не скидывая обувь, поднялся на второй этаж.

– Ты? Не смеши меня! Через неделю прибежишь как миленький! – крикнул отец мне в спину.

Я только нахмурился и хмыкнул, захлопнув дверь за собой. Раз мама сделала свой шаг, значит, и мне пора. Отыскал в шкафу большой рюкзак, который остался у меня еще со школы, и напихал в него необходимые вещи на первое время. Закинул на левое плечо гитару. Оглянулся по сторонам, все ли я забрал. Куда сейчас идти, не знаю. Но попрошу Феликса приютить меня хотя бы на несколько дней, а там уже попробую разобраться с квартирой.

– Дорогой, ты уверен? – в комнату вдруг вошла мама, обеспокоенно глядя на меня.

– Да, мам. Хватит с меня. Я терпел его ужасное отношение много лет, а сколько он издевался над тобой, – от злости, я ударил кулаком по шкафу, отчего послышался глухой треск.

– Пожалуйста, звони мне, – она подошла ко мне, взяла за руку, которой я только что ударил, и прижала ее к своей груди, подняв на меня глаза. В них я видел грусть и отчаяние.

– Обязательно, – я нежно поцеловал ее в лоб.

– Держи. Тебе это необходимо, – мама вложила в мою руку несколько крупных купюр.

– Я не возьму. Скоро аванс, так что прорвусь.

– Ради меня, Никита, – мамина ладонь накрыла мою щеку, и я ощутил приятное тепло.

– Хорошо, мам. Но я верну, – вместо ответа, она только улыбнулась.

Мы вместе вышли из комнаты. Отец уже стоял и поджидал нас возле главного выхода. Так просто он меня не отпустит, видимо.

– Пропусти по-хорошему, – я грозно навис над ним. Но его это совсем не напугало.

– А то что? Наваляешь родному отцу?

– Какой ты отец после того, как гнобил меня и маму столько времени? Ты никогда не уделял мне должного внимания, не показывал свою любовь, оскорблял и просил невозможного. Почему я должен быть примерным сыном, когда отец внутри гнида?

Мою щеку обожгло резким ударом. Мама позади меня ахнула, прикрыв рот ладонями. А я только ухмыльнулся, зная, что он так и сделает, лишь бы заткнуть меня.

– Ты неблагодарный щенок! Если бы не я, у тебя бы ничего этого не было, – он указал рукой на весь дом, наверняка имея в виду еще машину и деньги.

– Да подавись ты ими, – я вытащил из кошелька карточки, которыми пользовался до этого, и кинул их в лицо отцу, оставляя себе только наличку, которую удалось заработать за все время работы в ресторане. А сам оттолкнул его в сторону и вышел из дома, наслаждаясь тем, что наконец высказался. Мама вышла за мной.

– Пожалуйста, поехали со мной. Не дай бог он замахнется на тебя, пока меня нет.

– Я позвоню подруге, пока побуду у нее. Постараюсь как можно скорее купить себе квартиру. – Она со слезами на глазах посмотрела на меня, поглаживая ладонью красную щеку. После удара она горела, но мне