Александр-II Великий - Виктор Карлович Старицын

Прохождение эскадры мимо форта впечатляло. Никогда еще Россия не отправляла на другой конец Мира такие внушительные силы и с такими решительными целями. До сих пор на Дальний восток отправлялись лишь небольшие отряды кораблей не крупнее фрегата. Император вознамерился встать на Аляске твердой ногой. За отходом эскадры наблюдали и послы великих держав. Слухи об отправке русскими крупной эскадры в Тихий океан подтвердились. Великим державам предстояло определить свое отношение к этому факту.

Летняя Балтика благоприятна для мореплавания. Штормы редки, волнение незначительно, ветры устойчивы. Финским заливом с попутным ветром эскадра прошла за четверо суток. Обогнув ввиду берега остров Хиума, корабли легли в правый бакштаг, курсом на юго-запад. При ветре в 2 −3 балла под всеми парусами флагман легко держал скорость в 5 узлов. Остальные корабли выдерживали эту скорость, индивидуально подбирая парусность. Никто не отставал.

За восемь суток миновали острова Готланд и Борнхольм и подошли к Датским проливам. На входе в Зунд корабли эскадры приняли на борт лоцманов. Через узкий пролив шли двое суток, маневрируя индивидуально, ввиду узости пролива, ловя хаотично меняющиеся ветры и пережидая на якорях ветры — левентики.

Широкие проливы Скагеррак и Каттегат проходили в бейдвинд лавировкой, постоянно меняя галсы. Парусным командам пришлось поработать. Поскольку корабли эскадры имели совершенно различный тоннаж, разное парусное вооружение и по-разному слушались руля, командующий флажным семафором дал приказ всем отрядам маневрировать самостоятельно, не теряя, однако, из вида линкорный отряд.

На пятые сутки эскадра вышла на простор Немецкого моря и снова выстроилась в кильватерную колонну. Облачная погода со свежим ветром в правый бакштаг развела волну до 6 баллов. Накатывающиеся с кормы валы создавали изрядную килевую и бортовую качку. Все пассажиры три дня маялись морской болезнью. Дневальные только и успевали опорожнять за борт ведра с рвотой, обильно извергаемой сухопутной публикой. Доктора прописывали болящим солдатикам пить подкисленную сушеной клюквой воду. Впрочем, эта вода в них надолго не задерживалась. Есть они не могли.

Наконец, эскадра миновала утесы Дувра и вошла в Английский канал. На входе в канал приняли на борт английских лоцманов. Волнение и ветер сразу стихли. Болящим полегчало. Эскадра прошла самую узкую часть канала — Па-де-Кале и встала на якоря в закрытом от ветров рейде Портсмута.

В Портсмуте простояли двадцать четыре дня. Закупили свежей провизии, пресной воды, провели ремонт такелажа икорпусов, потрепанных в Немецком море. Командный состав и ученые посетили город. Самые любопытные съездили дилижансом в Лондон.

До выхода из Канала снова шли лавировкой, делая всего полтора — два узла по прямой. Наконец, 30 июля эскадра миновала маяк Лизард, стоящий на одиноком утесе при выходе из канала в Бискайский залив.

Здесь корабли снова подхватил свежий попутный ветер, постепенно усилившийся до крепкого, а затем и до сильного. Большую часть парусов спустили, на немногих оставшихся взяли рифы. Бискайский залив оправдал свою репутацию бурного.

И снова огромные волны, которые опытные моряки оценили как восьми — девяти бальные, накатывались на корабли с кормы. Корма сначала лезла высоко вверх, палуба превращалась в крутой склон, стремительно заваливающийся на правый борт. Затем волна прокатывалась вдоль бортов, захлестывая палубу и стекая в шпигаты. Палуба заваливалась налево, и высоко вверх лез бак корабля с бушпритом, увенчанным наполненными ветром кливерами. Корабли на диво хорошо сохраняли остойчивость. Набитые железным инвентарем трюмы этому весьма способствовали, снижая центр тяжести кораблей. Однако весь набор корпусов кораблей: киль шпангоуты, обшивка, отчаянно стонали и скрипели. Между досок многослойной обшивки проступала вода. Плотно задраенные пушечные порты тоже подтекали. Да и в верхние люки тоже время от времени захлестывали особо высокие волны. Проникшую в трюмы воду пассажиры, сменяясь посменно, непрерывно откачивали за борт помпами.

Матросы передвигались по палубе с осторожностью, придерживаясь за леера. Сухопутный люд болтался в подвешенных к подволокам палуб койках, время от времени выползая из них, чтобы на четвереньках подобраться к прочно закрепленным помойным ведрам. Впрочем, примерно половина страдальцев уже переносили качку легче, и начали посещать камбуз. Они же выносили наполнившиеся помойные ведра и качали рукоятки помп.

Все матросы экипажей линкоров и фрегатов размещались в верхней батарейной палубе, а солдаты занимали нижние батарейные палубы. После снятия с них пушек места там было достаточно. Несмотря на открытые верхние люки, в батарейных палубах было душно и сыро. Открыть орудийные порты, ввиду сильного волнения, не было возможности. Пассажиров при сильном волнении на верхнюю палубу не выпускали совсем. Командиры кораблей опасались, как бы их не смыло за борт.

Жизнь на кораблях уже устоялась в привычном русле. Камбузы кораблей работали весь день непрерывно. Матросы и пассажиры посменно, ориентируясь по отбитым «склянкам», подходили к камбузам с мисками за своей порцией густой морской похлебки из круп, макарон, капуты, лука, чеснока и солонины. Похлебкой кормили без ограничения, «до отвала». Запивали еду настойкой сушеной клюквы в воде. Через день за ужином выдавали матросам и пассажирам по яблоку или горсть изюма. По продольной оси нижних батарейных палуб между мачтами на всех кораблях установили длинные обеденные столы для пассажиров.

Офицеры в кают-компаниях питались поразнообразней. На первое — суп с мясными фрикадельками и зеленью или куриный с лапшой. На второе — мясо, утка или курица с рисом или макаронами. На третье — оладьи или булочки с вареньем. На десерт — изюм, яблоко, или апельсин. Само собой — кофе, чай, компот или разбавленное сухое вино. После обеда корабельные оркестры играли на палубе полчаса для тренировки.

При спокойной погоде пассажиров выпускали на палубу партиями посменно, опять же, по склянкам. Большую часть дневного времени пассажиры проводили там же, где спали, свернув свои койки. В спокойную погоду солдатиков привлекали к приборке палуб. Чтобы занять их чем-то полезным, офицеры и члены научной экспедиции взялись учить солдат грамоте, арифметике и географии. В остальное время грамотные солдаты читали остальным вслух книги из корабельной библиотеки. В час отдыха пассажирам разрешили настольные игры, включая карточные. Исключая игры на деньги, конечно.

Миновали широту Франции, Испании, Португалии и Марокко. Их берегов не увидели. За три недели дошли до Канарских островов. На подходе к островам ветер стих. Ловя полными парусами его слабые дуновения, корабли доползли порта Лас-Пальмас на острове Гран-Канария и встали на якорь на рейде. На берег пошли баркасы и шлюпки за водой и свежей провизией. Здесь простояли тридцать пять дней. Занимались серьезным ремонтом корпусов кораблей и такелажа, изрядно расшатанного непогодой. Офицеры и ученые погуляли в городе, отведали местной кухни, полюбовались окружающими город тропическими лесами и плантациями ананасов, бананов и виноградниками. Некоторые даже наняли проводников и поднялись на вершину потухшего вулкана Бандама высотой более полверсты, нависающую над портом. Природные красоты и сногсшибательные ароматы тропической флоры остались в памяти путешественников надолго.

2-го октября эскадра дождалась благоприятного ветра и двинулась в дальнейший путь почти строго по меридиану, в обход Африки. Вскоре корабли приняли в свои паруса пассат, ровный и теплый. Умеренная зыбь плавно качала корабли. О морской болезни все пассажиры уже забыли. И даже научились уверенно передвигаться по качающейся палубе.

Вскоре пересекли северный тропик. Команды и пассажиры переоделись в белую форму. Стало жарковато. Палубу то и дело поливали водой, но металлические детали все равно сильно раскалялись на солнце. Время от времени налетали короткие ливни. Воздух они почти не охлаждали, но становилось душно от большой влажности воздуха. Чтобы проветривать батарейные палубы, открыли часть пушечных портов.

Командор эскадры решил сделать остановку на островах Зеленого Мыса, в порту Прая, на острове Сант-Яго, чтобыпополнить запас воды и закупить свежих овощей с фруктами, хотя прошло всего восемь дней плавания от порта Пальмас. Эскадре предстояло пересечь экваториальную штилевую полосу — ужас парусных