Ударная война - Сергей Зверев

– Может… может, на границе им что-нибудь передать должны? Наркоту, там, или еще что? Всякое бывает.

Петрович возразил:

– Наркоту из Китая? Не слишком ли мудреный маршрут?

– Ну почему? Насколько я знаю, эту дрянь именно в тех краях делают, там прямо вольница для этого зелья. Джунгли, жара, все условия. Просто везут через Азию да Кавказ, там народу меньше по дороге встречается.

– Не знаю, не знаю… но в чем-то ты прав, Костя.

Снайпер нашел выход, как обычно в этих случаях делал:

– Парочку в живых оставим да и спросим, дел-то. Сейчас зачем голову ломать?

В этот момент полог палатки распахнулся, и из нее вышел какой-то китаец в деловом костюме. Подозвал троих, что оказались поблизости. Что-то проговорил, указал в сторону грузовиков и ушел обратно в палатку. Те, которых подзывал, подошли к ближайшему грузовику, выволокли из кузова избитого человека в изорванной одежде, по виду русского, и занесли в палатку. Вышли и встали возле входа. Закурили.

Петрович, высунувшись из кустов, присматривался все это время, теперь же лег обратно. Сообщил:

– Это Алик, я узнал его. Китаец. Постарел, но все же это он.

– А побитый кто? – Никитин смотрел на происходящее в бинокль, тоже много чего разглядел. – Похоже, пленник. Только вот он им зачем?

Батяня забрал бинокль, присмотрелся, но ничего интересного не увидел, вернул обратно.

– Палатка в стороне, сползаю, послушаю. Похоже, его допрашивать будут. Может, узнаю чего.

– Лады. – Петрович не стал возражать. – Мы пока заряды вокруг стоянки разместим.

Лавров без единого шороха растворился в темноте. Никитин стал доставать из сумки свои ужасные создания и отдавать Петровичу.

Грузовики поставили в ряд, накрыли сеткой и забросали ветками, боеголовку держали в среднем. В другом разместили спящих русских из захваченной группы, вколов им еще по несколько кубиков снотворного. В третьем грузовике улеглись спать китайцы, которые в три часа ночи должны были сменить часовых. Чуть поодаль поставили палатку, в которой разместился сам Алик и два его ближайших помощника. Русские, что должны были сопровождать до границы, послонялись немного по стоянке, потом сели играть в карты, мало обращая внимания на охрану, их дело маленькое – только грузовики назад отогнать. Алик пытался было и их на охрану лагеря поставить, но в ответ услышал весьма много причин, по которым они этого делать не станут, – шеф, мол, не сказал про охрану, значит, идите вы, узкоглазый господин, на хрен!

Алик не стал гнуть свою линию, оставил русских в покое. К тому же вступать в драку с пятерыми здоровяками, вооруженными автоматами Калашникова, не совсем хотелось, важнее вывезти боеголовку в Китай, а там посмотрим… Он поужинал, немного побродил по ночному лесу, проверяя тайные посты, потом вернулся в палатку и попытался уснуть. Но сон не шел, слишком за многое приходилось переживать, к тому же вспомнилось расставание с Александром…

– Спящих-то куда грузить, шеф?

– В первый «Урал» давай.

Александр проводил глазами своего помощника, повернулся к Алику. Вагон уже закрыли, боеголовку перетащили в грузовик, но китаец все нервничал, поеживался и бросал настороженные взгляды по сторонам, словно ожидал, что сейчас выскочат кучей спецназовцы и начнут стрелять, орать, пинать.

Александр попытался вселить в партнера из Китая уверенность:

– Не нервничай, Алик. Все путем. Состав пойдет дальше, боеголовка у тебя в руках, вези ее в свой Китай, никаких проблем. Если кто ее и ищет, то останутся с носом.

Тот запахнул плащ поплотнее, вечерний сквознячок продувал ощутимо…

– Я еще не перешел границу, Александр. Это тебе хорошо, от всех проблем избавился и деньги получил. А мне еще ехать и ехать. Тем более твой специалист оказался упертым до невозможности.

Промышленник развел руками, спец по радиоразведке теперь был ему до фонаря, как и то, что блокировка на электронном взрывателе боеголовки до сих пор не снята. Заметил:

– В Китае, насколько мне известно, придумана куча разнообразнейших способов сломать любого упертого, пытки у вас на всю планету знамениты. Неужели ты не найдешь способа сделать радиоразведчика лояльным? Пообещай кучу золота, еще чего посули, все в твоих руках, Алик.

Китаец кивнул, спорить было не о чем. Специалиста он получил бесплатно. Как и еще пятерых русских, в довесок; предполагалось убить их на границе, подстроив это так, чтобы выглядело, будто китайские пограничники подстрелили пятерых русских при попытке попасть в Китай. Такой вариант предложил Александр, не хотел марать руки, да и трупы в Благовещенске ему были не нужны.

– Твоя правда, Александр.

– Вот и я о том же.

Подбежал один из китайцев. Обратился к Алику:

– Я нашел пятерых местных, господин. Дал им денег и водки, они согласились ехать в пятом вагоне до Благовещенска.

– Ты все правильно сделал, благодарю. Можешь идти.

Промышленник хохотнул, дождавшись, когда тот уйдет:

– Вот обрадуются мужики, когда в вагон вломятся менты. Как бы не перестреляли бедолаг.

Китаец удивленно глянул:

– Тебя заботит их судьба, Александр?

– Соотечественники!

Алик не понял, поэтому начал уточнять:

– Одних ты убиваешь, других почему-то жалеешь. Не пойму я хода твоих мыслей, Александр. Никак не пойму.

– Что ментов жалеть? От них только зло сплошное. А вот простых русских мужиков жалеть надо, на них вся Россия держится.

Китаец все равно не понял.

Подошел один из братков. Выкинул сигарету и доложил:

– Шеф, спящих погрузили. Что дальше?

– Возьмешь четверых и проводишь нашего гостя до границы. Потом пригоните машины обратно. Все понял?

– Да, я все понял, шеф.

Удалился. Зычно заорал, подзывая тех, кого хотел взять с собой.

Алик передернулся от сквозняка, еще плотнее закутался. Завидовал русскому партнеру, тот стоял нараспашку, никакие сквозняки его не пронимали. Кругом темно, холодно, а русскому все нипочем, улыбается.

Промышленник заметил завистливый взгляд. Хлопнул себя по выпяченному животу, потянувшись сладко.

– Тепло, а ты съежился. Водочки бы выпил, а?

– Я не понимаю смысла в употреблении спиртного, Александр, ты же знаешь об этом.

– Потому и мерзнешь… Как же ты в Москве учился? Там зимы еще суровее, чем здесь…

– До сих пор с ужасом вспоминаю те времена.

Слева показался тепловоз, приехал за пустым вагоном. Китайцы шустренько попрыгали в машины. Братки, коим выпало сопровождать до границы, попрощались со своими и тоже залезли в грузовик, прихватив из одного джипа увесистую сумку с оружием. Все было готово, пришла пора прощаться.

Промышленник протянул руку:

– Ну, бывай, Алик, счастливо тебе доехать.

Китаец пожал:

– Прощай, Александр. Было приятно с тобой сотрудничать.

Три грузовика дружно взревели моторами, спустились по пандусу и растворились в вечерней темноте, направляясь к границе. Чуть погодя несколько джипов тоже покинули станцию, уехав в другом направлении: промышленник собирался утром вылететь в Москву, здесь его более ничто не держало…

Пролежав несколько часов, но так и не заснув, Алик встал. Велел притащить русского специалиста по радиоразведке; его старались держать в сознании, много снотворного не кололи – был нужен для разговора и запугивания. Алик все же надеялся, что удастся уговорить русского разблокировать боеголовку. В крайнем случае можно и к пыткам прибегнуть, если ничего другого не останется. Ну а случись и тут неудача, что ж… придется искать другого специалиста.

В палатку затащили русского. Бросили, не став развязывать. Видок у него был тот еще, на теле живого места нет, сплошные кровоподтеки, лицо распухшее; уже три раза Алик пытался его убедить, еще в загородном особняке Александра, приходилось действовать и словами, и болью, но русский упорно отказывался. Грозил, что еще посчитается и за себя, и за своих товарищей. Охранники Александра основательно отбили кулаки об этого специалиста, но он так и не сдался.

Один из помощников Алика взял ведро холодной воды, стоявшее в углу палатки, перевернул лежащего, вылил на лицо половину ведра. Немного подождал и вылил остатки. Русский наконец заворочался, приходя в себя и выныривая из объятий беспамятства. Оглядел всех. Вздохнул поглубже и опять начал ругаться.

Алик терпеливо ждал, пока истощится поток мата. Бить уже надоело, пора было переходить к настоящим пыткам. Если, конечно, не поумнеет и не начнет сотрудничать.

– Долго еще будешь ругаться, полковник? На твоем месте я бы подумал о собственной шкуре.

Донеслось, сквозь зубы:

– Иди ты на х…, узкоглазый!

Один из помощников покачал головой осуждающе:

– Какой грубиян, а! Надо ему язык отрезать.

– Я тебе потом знаешь сколько частей тела отрежу!