Лекарство от любви - Барбара Пим

— Значит, поездка в Тоскану оказалась успешной? — язвительно поинтересовалась миссис Виллитон.

— Причем здесь Тоскана? В Италии я занимался тем, что ходил по музеям и знакомился с архитектурой итальянских храмов.

Марджори издала немного истеричный смешок. «Пожалуй, я бы тоже рассмеялась, если бы бывший муж так объяснил мне причины своей отлучки», — подумала Далси. Она уже почти успокоилась и полностью взяла себя в руки. В конце концов, ничего преступного она не делает. Учитывая ее сугубо академический интерес к семейству Форбсов, это подслушивание можно сравнить с тем, как исследователи копаются в чужих письмах и дневниках, пытаясь отыскать интересные подробности в биографиях своих героев. Разумеется, далеко не все их находки подлежат публикации. Зачем разочаровывать широкую общественность, внушая ей, что ее кумир, мягко говоря, не совсем высоконравственный человек?

— Я не менее вас заинтересован в том, чтобы покончить с этим неприятным делом, и как можно скорее. Только и всего.

— И снова жениться, да? — с негодованием выкрикнула миссис Виллитон. — Значит, синьорина все же есть?

— Скорее, речь пойдет о синьоре.

— Она итальянка?

— Какая итальянка? Причем здесь все это? Мои рассуждения носят чисто гипотетический характер, не более того.

«Интересно, что же за женщину имел в виду Элвин, — подумала Далси. Наверное, на сей раз его избранница — не молоденькая девушка, а ровесница или чуть помладше. И интересы у них общие: литература, филология, научные исследования. Неужели он, в конце концов, решил обратить свой взор на Виолу? Не поздновато ли? Кажется, она уже нашла себе утешение. А может быть, тогда, на конференции, он познакомился с кем-нибудь еще?»

Миссис Виллитон тоже оказалась не готовой к такому повороту в разговоре с зятем. Вот что значит пить целыми днями, с самого раннего утра и до ночи. Потому и несет сейчас такую околесицу, что понять ничего невозможно.

— Ну, раз так, — начала она несколько растерянным голосом, — то, конечно!

Как бы ей хотелось в эту самую минуту бросить ему в лицо, что это не он будет снабжать их доказательствами для развода, а ее дочь уже давным- давно нашла ему полноценную замену и теперь ждет не дождется начала бракоразводного процесса. Увы, чего не было, того не было!

— Я сегодня же уезжаю в Лондон, — подвел черту Элвин. — Много работы. А вы, прошу вас, оставайтесь до конца пасхальных каникул. Зачем менять свои планы?

Далси не расслышала, что сказала ему в ответ миссис Виллитон, потому что уже в следующее мгновенье громко хлопнула дверь. Она поднялась с корточек, чтобы немного размять онемевшие ноги, и осторожно выглянула из-за ширмы. Марджори, вся в слезах, сидела на диване, а мать, как могла, пыталась успокоить ее. Обе женщины были настолько поглощены друг другом, что даже не заметили, как Далси осторожно выскользнула из комнаты. Конечно, им бы сейчас не помешал человек, умеющий успокаивать, так сказать, на профессиональном уровне. Например, Невил. Но его нигде не было видно. Сама же она плохо подходит для роли утешительницы, тем более, с учетом всех обстоятельств ее присутствия при выяснении семейных отношений. Да, но эти слезы! Странно! Неужели Марджори все еще любит Элвина? С другой стороны, причем здесь любовь? Разве сама она не плакала, когда ее бросил Морис? Ей ли не знакомо это чувство униженности оттого, что тебя бросили, что ты оказалась никому не нужной. Получается, что между ней и Марджори есть много общего, вот так!

Далси оделась и, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания, незаметно вышла на улицу. Пойду к морю, решила она импульсивно. Уж, во всяком случае, там, никто не помешает ей побыть одной. Быстрым шагом она прошла наиболее оживленную часть пути, потом люди стали попадаться все реже и реже, и лишь очень немногие бродили по побережью, любуясь морским пейзажем. Да! Но в одном из этих редких любителей утренних променадов на свежем воздухе она безошибочно узнала Элвина. В первую минуту Далси даже запаниковала. Что делать? Пройти мимо незамеченной? Вряд ли удастся проделать один и тот же трюк дважды за одно утро. Тогда остается напустить на себя светский вид и поздороваться с ним так, словно они встретились не в отдаленном курортном городке, а на оживленной лондонской улице. Дескать, случайная встреча, и только. Пока она размышляла над тем, как поступить, все разрешилось само собой. Ибо Элвин оторвался от созерцания водной глади, резко повернулся и буквально перед собственным носом увидел Далси.

— О, мисс Манаринг! Тетушка Лорел! — воскликнул он удивленным тоном. — Какими судьбами?

— Доброе утро! — поздоровалась Далси, не зная, как ей следует отреагировать на его восклицания. Разумеется, она — мисс Манаринг, и, разумеется, она приходится тетей Лорел. Но такое перечисление качеств вызвало у нее откровенное смятение. А еще ей стало обидно: значит, он уже снова забыл, как ее зовут.

Элвин же между тем тоже пребывал в смятении. Он моментально вспомнил слова брата о том, что у них в гостинице остановились «две очень милые женщины» и пришел в ужас. Если одна из них мисс Манаринг, Далси, кажется так ее зовут, то тогда вторая — это… Не может быть! Все что угодно, только не это! Еще Виолы Дейс здесь не хватало! Под одной крышей с Марджори! Под одной крышей, подумать только, машинально повторил он слово «крыша», отчего оно моментально приобрело почти сакральный смысл.

— Вот, решили с Виолой провести пасхальные каникулы подальше от городской суеты, подышать морским воздухом в Тейвискомбе. Остановились в «Орлином гнезде», вы, должно быть, знаете.

— Да, брат говорил мне. Приятная встреча! — добавил он дежурный комплимент.

— А здесь очень красиво, не правда ли?

— Я вырос в этих местах, — Элвин бросил равнодушный взгляд в сторону моря, — а потому здешние красоты меня почти не трогают. Видно, я к ним просто привык. Кстати, я несколько раз виделся с вашей племянницей в Лондоне. Мы с ней даже как-то раз сходили в театр. — Элвин благоразумно умолчал о том, что они поцеловались после спектакля, правда, только один раз. — Очень милая девочка! И она мне очень нравится. Надеюсь, я ей тоже не совсем безразличен.

— Вы?! Ей?! — ошарашено переспросила его Далси. — Она же совсем ребенок! Ей еще нет и девятнадцати. Да она вам в дочери годится, мистер Форбс.

— Верно, между нами лет двадцать разницы, но, — начал он.

— Лет двадцать? Все тридцать, если уж смотреть правде в глаза! А в глазах Лорел вы — самый замшелый старик! Будьте уверены на сей счет!

Далси пожалела о сказанном сразу же. Ну, зачем она обидела его? Но слова вылетели непроизвольно, и с этим уже ничего не поделаешь. Просто она очень сильно разозлилась. Из-за чего? Из-за того, что Лорел и Элвин могут быть вместе? Это привело ее в такое неистовство? Бедная- бедная Далси! Разве она знает, что такое мужское тщеславие и самоуверенность? Элвин глянул на нее с таким чувством превосходства, с каким смотрят на человека, ничего не смыслящего в жизни. Некоторое время они молчали.

— Надеюсь, у вас хватило благоразумия не говорить пока Лорел о своих чувствах. Во всяком случае, до тех пор, пока вы не разберетесь со своими семейными проблемами. Потом — другое дело! Впрочем, я не уверена, что родители моей племянницы придут в восторг от вашего появления в ее жизни.

Ну, это еще с какой стороны посмотреть, тут же отрезвила себя Далси. Ее сестра Шарлота, склонная ко всяким романтическим бредням, которые она черпает из столь любимых ею женских романов, может найти подобную сентиментальную любовь весьма трогательной. Вот реакцию деверя она предсказать не берется.

— По-моему, вы чересчур рано записали меня в старики, — с чисто мужской самонадеянностью бодро отозвался Элвин, оставив без внимания последнюю реплику Далси о родителях Лорел. — Я себя стариком совсем не ощущаю. Наверное, вы хотели сказать, что я вступил в пору зрелости. Это так! — неловко пошутил он, стараясь загладить вспыхнувшую между ними размолвку.

— Вы правы! И все же моя племянница слишком молода для вас. Да и вам, по-моему, уже пора остепениться. Сколько же можно жениться на девочках, которые вам совершенно не подходят?

— Послушать вас, так я самый настоящий многоженец! К счастью, пока у меня была только одна жена.

— Да нет! Я вовсе не об этом! Но неужели у вас нет на примете женщины, разумной женщины, которая смогла бы стать вам по-настоящему хорошей женой? И хорошей помощницей. Такой, которая понимала бы вашу работу, ценила бы ваш труд, и постарше, разумеется.

— Скажу честно, ваша матримониальная программа не очень меня впечатляет, — обронил он с легкой саркастической улыбкой, и Далси вспыхнула до корней волос.

А вдруг он подумал, что это она себя предлагает ему в жены? Навязывается в помощницы вместо отринутой им Виолы. Господи, да у нее же и в мыслях не было ничего подобного!