Осколки нас (СИ) - Грин Эмилия

— Ну, хорошо. Ненавидь, — запустил пятерню в распущенные мягкие волосы, пропуская жидкий шелк между пальцев. — Только не забывай целовать, как вчера. Ладно? Этого пока будет достаточно. — Подцепив край пижамного топа, я накрыл ее плоский животик ладонью.

— Не трогай… — попыталась отодрать мою руку.

— Тише, Лебедева, не трать последние силенки. Я хочу к тебе прикоснуться. И прикоснусь. Это для тебя. Кирилл приласкает и сразу поправишься. М? — сгреб обиженку в охапку, практически укрывая ее собой. — Не злись. Я не настроен ругаться. Не сегодня. Но это не значит, что мы не будем ругаться совсем… А потом мириться. Долго и бурно.

— Оставь меня в покое, Кирииилл… Я не хочу…

Кирилл… бляяя…

Эта скромница произносила мое имя так, будто от пионерских объятий мы скоро перейдем к жаркой порнухе.

Не хочет она, ну-ну. Сейчас проверим.

Моя ладонь оттянула резинку пижамных шорт, под которыми не оказалось белья, скользнула ниже… Когда кончики пальцев накрыли складки, слегка раздвинув их, пробежались по клитору, у Алины задрожали ножки.

— Не надо-о… — слабый протест.

Уже не так уверенно.

— Что за забастовка, Алин? — неторопливо оглаживал складочки. — Я же сказал, буду лечить. А у доктора Кирилла свои методы. Очень даже действенные. Завтра будешь, как новенькая, — усмехнулся, глядя на то, как приоткрылся ее ротик, когда я слегка раздвинул половые губки.

Больная фыркнула.

— Не нравится? Хочешь язык между ножек? М? — машинально облизал оставленную ею ранку в углу рта.

— Кирилл… — смущенно. — Прекрати…

— А я хочу, — вздохнул, неторопливо обводя пальцами слегка затвердевший клитор, — снова поцеловать тебя там. Знаешь, сколько раз я засыпал с этой картиной в башке. И в душе — это моя любимая фантазия. Как, сперва, ты отбивалась, а потом… — сипло рассмеялся, в красках припоминая момент, когда впервые довел свою Лебедеву до ручки орально.

— Я тоже… об это вспоминала… — пробормотала Алина после звенящей паузы.

— Ты единственная девушка, кому я это делал, — сам не знаю, зачем признался.

Я же правдоруб херов.

— Правда? — почти беззвучно.

— Ага. Решил, языком — только своей жене. Ну, или невесте.

И снова между нами установилась эта волнующая тишина.

— Ты единственный парень, кто мне это делал… — почти не размыкая губ, однако я услышал.

Вот так признание.

И вот тут мне бы вырвать свой длинный язык, однако на грани шепота, спросил.

— А ты?

Лебедева тихонько всхлипнула, когда я несильно ударил её по клитору, продолжая дарить удовольствие, все еще в ожидании ответа.

— Я нет. Никому… — так пронзительно на меня посмотрела. — Решила, такое только мужу. Ну, или жениху, — смущенно улыбнулась, отводя взгляд.

Бляяя.

Чуть не загнулся от счастья.

К слову, моя дикарка уже не казалась такой горячей. Жаропонижающее понемногу действовало, однако выглядела Алина абсолютно измотанной и опустошенной. Мотор сжимался, переходя на холостой режим, глядя на результат своей же работы. Мудила.

— Все, чего я хочу, чтобы ты расслабилась и заснула, а завтра проснулась здоровой. Поцеловать тебя там? — сглотнул, ощутив, как ее бархатные лепестки обильно покрываются влагой под моими пальцами. — Просто после этого мне будет очень трудно остановиться… Говоря прямо, ебнусь, если не затрахаю тебя до сквирта. Но если ты меня попросишь…

— Кирилл… — с ее пересохших приоткрытых губ сорвался нервный смешок, — я… даже пошевелиться не могу… — виновато улыбнулась. — Боюсь после Лизы тебя разочаровать… Снова скажешь… — она осеклась, в то время как я клял себя последними словами.

Но сейчас не хотелось оправдываться и пытаться объяснить ей очевидные, по крайней мере для меня, вещи — секс с Лизой так и остался просто бездушным сексом, ничем не отличаясь от утоления похоти с другими бабами, которые были у меня за эти несколько лет.

К слову, было их не так много… Гораздо меньше, чем я перетрахал за девятый-десятый класс, когда жил один.

— Могу я тебя кое о чем попросить? — слегка подавшись вперед, Алина выразительно на меня посмотрела.

Кивнул.

— Я, итак, уже засыпаю… Это лишнее… — намекая на мой палец, размазывавший влагу по ее набухшим половым губкам. — Просто будь рядом. Обнимай меня всю ночь, как раньше… Но, пожалуйста, Кирилл, больше никаких упреков… Мы с Егором друзья. Да и если бы нам вдруг приспичило, никогда бы не стали делать этого в подсобке… Ну, в самом деле… — закатила свои красивые глазки.

Если бы нам приспичило…

От этой фразы меня знатно перекорежило. Шумно хватал воздух ноздрями, стараясь перевести дыхание. Потому что одно упоминание Его имени заставляло генератор ядерной ревности ебашить на полную мощь.

Чуть на месте не кончился, наблюдая за тем, как этот сученыш пошел к ней домой с пакетиком подмышкой. Уже хотел отправиться следом, но вдруг на меня снизошло озарение — Лебедева вряд ли оценит очередной бездумный махач, а на что-то другое, увы, я был не способен в тот миг…

Сцепив зубы до хруста, решил занять наблюдательную позицию.

Удивительно, но не прошло и пяти минут, как этот мудень вышел обратно. БЕЗ ПАКЕТА. Обидно, конечно, что меня она так и не впустила, а у него приняла гостинцы…

Однако информация о том, что они просто друзья, привела в чувства. Вообще появилось стойкое ощущение, что некоторые картинки пазла, вот ни черта не сходятся…

— Хорошо. Больше никаких упреков. Просто будем спать, как раньше… — проталкивая в нее кончик пальца.

Бл*ть!

Там было так узко, будто моя Лебедева еще нераспечатанный цветочек. И мокро. Но все равно нереально туго. Я еще немного продвинулся, наслаждаясь звуком вмиг охрипшего дыхания девчонки.

— Раздвинь ножки пошире! — ох*евая, когда она послушно сделала, как я сказал, еще сильнее увлажняясь.

Да что ж ты за сокровище такое, Лебедева Алина?

Вряд ли она вела бурную половую жизнь, ибо я даже один-то палец вставлял в нее с трудом, предвкушая, какое небесное наслаждение эта дьяволица подарит мне, когда окажусь глубоко внутри её мягкого податливого тела.

Судорожно выдохнул, захлебываясь слюной.

Голод. Испытывал такой блядский голод. Хотел её. Здесь. Сейчас. Под собой. Залечить до изнеможения… Залюбить… Держался на волевых… Ведь терпение — наивысшая благодетель… Верно?

Но все-таки тормознулся, боясь не рассчитать силу и окончательно доломать… Пришел же лечить. Поэтому, начнем с малого — потихоньку приручать дикарку Алину к своим рукам.

— Какая ты красивая… — вновь нашел напряженный бугорок, беспорядочно его терзая, слегка раздвинул половые губки, растирая по ним липкое наслаждение.

— Кирииилл… — задышала тяжело-тяжело, впиваясь пальчиками мне в руку.

Да, это уже другой разговор, Сокровище. Определенно.

Еще несколько круговых движений. Погладил клитор. Стукнул по нему. Растер. Быстрее. Медленнее. И снова протолкнул палец в манящую узкую дырочку. Да ну нах… Р-р.

— Воронооов… — Алина текла и нежно улыбалась, уже не сдерживая слабые стоны.

Я задыхался в унисон с ней. Моя самая грязная эротическая фантазия обрела реальные очертания, дрожа и воспламеняясь в моих руках.

От каждого её протяжного всхлипа, боялся, что спущу в штаны… И снова расшатанная нервная система в хлам. Моя Лебедева Алина вернулась. Но сегодня только для нее. Как и обещал.

Играл с набухшим бугорком, раздвигая теплые мягкие складочки. Размазывал влагу, зная, что вот-вот это произойдет…

Запрокинув голову, Алина приоткрыла ротик, жадно хватая раскаленный от нашего желания воздух. Она начала содрогаться всем телом, всхлипывая и бормоча что-то бессвязное… А я, как одержимый, впитывал каждую секунду этого небесного зрелища.

— На сегодня мир? — ухмыльнулся, подчистую облизывая пальцы. — Алина? — однако ответа так и не разобрал.

Мое Сокровище. Заснула. И мне бы уснуть, да только сперва под ледяной душ. Осторожно поднялся, и, оттянув штаны в районе паха, поперся в ванную.