Истина - Эдуард Хруцкий

— Послушайте, Росс, — заместитель директора закрыл папку, — тут материала на целый роман в духе Ирвина Уоллеса. Потрясающая история. Этот человек нам достался от абвера.

— Вернее, от службы генерала Гелена.

— Но как вы его нашли?

— Нашел его наш консультант Рискевич, он его и вербовал когда-то.

— Каким образом нашел?

— Консультант сидит на изучении русской прессы. Случайно в журнале наткнулся на его фотографию.

— Но в заключении «Зондерштаба-Р» написано, что этот человек погиб при бомбежке леса!

— Как видите, чудом остался жив.

— Действительно чудо. Там, в Москве, это серьезно?

— Очень.

— Готовьте его переброску, Росс. Во-первых, он много знает. Во-вторых, нам необходим солидный консультант по экономике Варшавского пакта. В-третьих, это идеологическая атака. Известный русский ученый видит, предсказывает крах новой экономической программы красных. Вы можете его вывезти?

— Да. Через несколько дней он едет на совещание в Софию. Там мы передаем ему документы на имя коммерсанта из Западной Германии, и он на машине уходит в Грецию.

— Прекрасно, Росс. Помните, этот человек нам очень нужен.

Ночные звонки телефона всегда неприятны. Они звучат как предвестники несчастья и кажутся длинными и резкими. Особенно если в квартире ты один.

Казаринову казалось, что телефон дребезжит на одной длинной и неприятной ноте. И пока, шлепая босыми ногами по паркету, он бежал к нему, сон окончательно пропал.

— Да! — крикнул он в трубку.

— Подполковник Казаринов?

— Да.

Голос на том конце трубки был служебно-сух, а это значит, звонили с работы, ничего не случилось с детьми и мама здорова, а служба она и есть служба.

— Дежурный по управлению Столяров беспокоит.

— Слушаю вас.

— Машина вышла, спускайтесь.

— Понял.

Казаринов положил трубку, посмотрел на часы — два сорок четыре.

Значит, что-то произошло. Не так уж часто офицеров контрразведки поднимают ночными звонками.

Прямо напротив окна квартиры висела огромная луна, похожая на кусок сыра. Свет ее заливал комнаты, и поэтому полиэтиленовые чехлы, которыми жена накрыла мягкую мебель, горели отраженной желтизной. И было в этом нечто таинственное, загадочное, страшноватое. Светящиеся стулья в ночной комнате. Прекрасный сюжет для старика Хичкока, с его фильмами ужасов.

Казаринов зажег свет, и ощущение нереальности исчезло. Была обыкновенная комната — со стульями, диваном и даже столом, покрытыми полиэтиленовыми накидками. Жена и мать придерживались твердых правил: перед отъездом на дачу снимать ковры, плотно укрывать мебель.

Казаринов пошел в ванну, побрился, принял душ. Одеваясь и укладывая бритвенные принадлежности в портфель — все остальное он уложил вчера, — он восстанавливал в памяти минувший день.

…В четырнадцать двадцать его вызвали к генералу. Это не было для него неожиданностью, потому что два дня назад его отделение закончило дело по розыску некоего Тимофеева, бывшего карателя. Его нашли в небольшом таежном поселке под Благовещенском. Тимофеев вышел на пенсию и собирался дожить свой век в тиши, пользуясь всеми преимуществами ветерана труда.

Фамилия у него, вполне естественно, была другая, биография вполне подходящая. Как он понял, что за ним пришли, неясно до сих пор. Видимо, всю жизнь ждал этого и боялся. Молоденький участковый совершил ошибку, и Тимофеев два часа отстреливался из охотничьей трехстволки. Казаринову пришлось прыгать в окно дома под противный визг картечи над головой и возиться с Тимофеевым, который был хоть и немолод, но крепок.

Теперь, направляясь к знакомому кабинету, он думал о том, что генерал, дочитав дело, обязательно укажет на эту стрельбу как на серьезное упущение. А оно действительно было. Позволили этой сволочи стрелять в поселке средь бела дня. Хорошо, что обошлось без жертв.

Что случилось бы тогда, Казаринов даже думать не хотел, прекрасно понимая последствия. Он работал в контрразведке семнадцать лет. Принимал участие в самых различных операциях и искренне считал, что его работа обязана проходить незаметно для окружающих. Не должна нарушать привычного ритма жизни людей.

Генерал сидел на диване, просматривая книгу. Он встал, протянул руку.

— Как здоровье, Евгений Николаевич?

Казаринов сразу же почувствовал некий подтекст в вопросе начальника.

— Пока не жалуюсь, Александр Дмитриевич.

Взглянув на подчиненного, генерал усмехнулся:

— Судя по слухам, которые доходили до меня из таежных районов, у вас нет основания обижаться на здоровье.

— Товарищ генерал…

— Об этом потом, Евгений Николаевич. Сейчас о главном. Садитесь. Вы, кажется, курить бросили, поэтому не предлагаю.

Казаринов сел. Генерал возглавил их подразделение около года назад.

Ему только-только исполнилось пятьдесят лет, но до этого Некрасов долго работал на весьма сложных и даже опасных участках.

Генеральские погоны Александр Дмитриевич получил недавно. Казаринову импонировало, что Некрасов в общем-то прошел тот же путь, что и он сам.

Служба на границе, потом высшее училище, работа в контрразведке. Кроме того, Александр Дмитриевич заочно окончил исторический факультет МГУ и был человеком весьма образованным, разносторонним.

Однажды, зайдя в кабинет Казаринова, генерал застал там молодого сотрудника — старшего лейтенанта Волкова и, закончив с дедами, словно случайно, завел разговор о новинках литературных журналов. Смутившись, Волков сказал, что редко читает прозу.

— Напрасно, — улыбнулся Некрасов, — наша работа предполагает психологическое изучение личности. Она немыслима без знания современной науки, литературы, политики. Надо быть образованным всесторонне.

Все это импонировало Казаринову, и ему было работать с Некрасовым, может быть, и не всегда легко, но интересно.

— Евгений Николаевич, — генерал открыл сейф, достал толстую цапку, — вам что-нибудь говорит имя Игорь Бурмин?

— Безусловно. Я читал его книги и статьи, видел автора в какой-то телепередаче, смотрел два его документальных фильма. Несколько дней назад, с сожалением, прочел некролог о его смерти.

— Его застрелили. Шесть дней назад. Из японского пистолета «намбу». Судя по техническим характеристикам, оружие то же самое, что используют некоторые спецслужбы. Но пока это предположение: похожими пистолетами вооружены душманы.

— Вы считаете, Александр Дмитриевич, что убийцей мог быть человек, связанный со спецслужбами НАТО?

— Пока только предполагаю. Знаете, порой бывает столько совпадений, что выводы можно делать, лишь отработав все возможные версии. Но вот что любопытно. Коллеги из уголовного розыска весьма грамотно провели оперативную разработку. Они за три дня проверили все и отвергли сопутствующие версии. И как только майор Наумов вышел на реальную версию, на него было совершено покушение.

— Когда?

— Вчера в 23.56. Его сбила машина. Парень оказался тренированным, с прекрасной реакцией и сделал все возможное в этой ситуации — прыгнул на капот.

— Пострадал сильно?

— Нет, начальная скорость движения машины была невелика, его отбросило, водитель начал разворачивать автомобиль, собираясь добить Наумова, но он, теряя сознание, трижды выстрелил, причем две пули попали в скат. Машину развернуло, и это спасло Наумова.

— С ним можно поговорить?

— Пока нет. Он без сознания. Но это, Евгений Николаевич, преамбула. Основное заключается в следующем. Убийца, застреливший Бурмина, взял на даче только материалы его архива. И, как выяснили сотрудники уголовного розыска, похищено было все, связанное с последней работой писателя. Вот.

Генерал положил на стол папку. Казаринов взял ее, раскрыл, прочитал на первой странице зачеркнутый заголовок — «Место встречи — Гродно».

— Бурмин вновь вернулся к военной теме, — продолжал генерал. — На этот раз он писал о гибели нашей разведгруппы в Гродно. И, думаю, нашел человека, который выдал их фашистам. Вот вкратце суть дела. Займитесь им немедленно. По городу ходит опасный враг. Он вооружен, смел, умен. Не исключена его связь со спецслужбами НАТО. Сейчас пятнадцать двадцать, в девятнадцать жду с предложениями.

Когда Казаринов вышел из кабинета, в приемной к нему подошел порученец генерала.

— Евгений Николаевич, Александр Дмитриевич распорядился заказать архивные дела по гродненской разведгруппе. Я это сделал. Обещали завтра представить вам.

— Спасибо.

Генерал, как всегда, работал четко, считая каждую потерянную минуту ошибкой.

Два часа Казаринов изучал дело. Действительно, майор Наумов был настоящим профессионалом. И Евгению Николаевичу захотелось немедленно увидеть этого человека. Просто увидеть, чтобы до конца понять, на кого покушался враг.

Подполковник вызвал к себе капитана Зайцева и старшего лейтенанта Головкова. Точно и коротко изложив им суть дела, сказал: