Герцогиня - Арина Алисон

После нашего вокала мне действительно стало намного спокойнее, исчезла неловкость за пребывание у чужих людей, которых я попросту использовал в своих целях.

Разошлись мы далеко за полночь довольные друг другом. У меня давно, да что там давно, никогда не было такого внимательного и благодарного слушателя. Общаясь с такими людьми как Бертран, становиться понятнее высказывание, что лучший собеседник, это тот, кто умеет слушать.

Все эти годы, с момента моего появления в этом мире, я имел ясную цель — повысить благосостояние семьи и переженить молодое поколение Гроссаров. Возведя это в долг, благодаря которому моя жизнь была наполнена смыслом, я направил все свои силы на её осуществление. Это давало мне возможность не думать о себе и своем месте в этом мире.

Пристроив братьев с сестрами, и даже отца женив, я почувствовал пустоту. Первоначальное решение совершенствовать свои способности, на какое-то время поддержало меня, но чем дальше в лес, тем меньше мне хотелось учиться. Любой навык, который мы стремимся приобрести, нарабатывается с определенной целью, рассчитывая использовать в будущем, а в данной ситуации мое будущее зависло передо мной в виде одного большого вопроса.

Предложение герцога по поводу вразумления его сына давало мне хоть какую-то устойчивость в этом мире, и я ухватился за эту возможность. Первым делом решил пораспрашивать старого герцога о семье вообще, и об Эдвине в частности.

Сразу после обеда, Эммануэль, вежливо поинтересовался, нет ли у меня каких вопросов или пожеланий. Услышав, что у меня все в порядке и мне есть чем заняться, он, извинившись, удалился в свой кабинет работать с бумагами, требующими срочного рассмотрения. Как только он ушел, я тут же подкатил к старому герцогу и начал набиваться в собеседники. Бертран с радостью принял меня в компанию, и мы уселись на открытой веранде, выходящей на ухоженный сад.

В самом начале нашего общения он попросил моего разрешения обращаться ко мне на ты. Я не возражал, ведь он старше меня нынешнего больше чем в три раза. Это с Эммануэлем у нас установились официальные отношения, как будто мы сотрудники одной фирмы, а с дедулей я чувствовал себя комфортно, как с настоящим родственником.

Мне не пришлось долго ходить вокруг да около, чтобы подойти к той теме, которая меня интересует. Герцог быстро догадался, о чем бы я хотел узнать, сразу же приступил к рассказу.

Род Вэрински очень богат и вот уже несколько поколений пользуется большим влиянием при дворе. Его наследники часто росли и обучались вместе с принцами. Эммануэль так же воспитывался с наследным принцем. Молодые люди стали друзьями и всегда поддерживали друг друга. Пятнадцать лет назад Эртан взошёл на престол, и, став королем Трании, пожаловал другу кучу всяких титулов и званий, после чего сделал Эммануэля своим Советником. Что фактически сделало его вторым человеком в стране.

Богатство семьи и высокий статус являлись предметом зависти для желающих подняться. Множество богатых семейств хотело бы заполучить Эммануэля в родственники или друзья. Молодые и не очень девушки пытались его соблазнить или попасть хотя бы в разряд любовниц. Однако, заняв столь высокое положение в обществе, герцог с женщинами вел себя максимально корректно, лишь шутил, смеялся, целовал ручки. Ничего более серьезного он себе не позволял, поскольку нежно любил свою жену и трёх сыновей, старшему из которых только исполнилось десять.

В преддверии праздников семья герцога направлялась в столицу для участия в предстоящих балах и гуляниях. Уже на подъезде к столице на кортеж было совершено покушение. Погибли все, включая мать Эммануэля, жену и двух его младших сыновей. К счастью, Эдвина не взяли с собой из-за внезапно разыгравшейся простуды, благодаря чему, они остался жив.

Поставив на уши почти всю страну, герцог нашел заговорщиков. Выяснив, что все делалось для того, чтобы впоследствии женить его на своей кандидатуре, он стал избегать женщин, виня себя в смерти любимой жены и сыновей. Замкнувшись в себе, Эммануэль ушел с головой в работу и почти перестал бывать в родовом замке.

Старый герцог, так же потерявший во время покушения свою жену, во всём потакал единственному, оставшемуся в живых и от этого ещё более обожаемому внуку. Быстро разобравшись в ситуации, Эдвин стал использовать невнимание отца и попустительство деда. Он стал меньше времени уделять урокам и все чаще заниматься лишь всевозможными развлечениями.

К прочим неприятностям семьи, у Бертрана Вэрински стали постепенно отказывать ноги, и через несколько лет герцог мог передвигаться только с помощью слуг или с двумя палками. Это обстоятельство еще сильнее уменьшило контроль над Эдвином, и тот совсем забросил учебу.

Рассказав эту грустную историю, герцог долго молчал, уставясь в одну точку на стене. Я сидел тихо, стараясь не мешать ему вспоминать прошлое.

— Знаешь, маленькая, по моему мнению, эта женитьба стала для него прекрасным выходом из ситуации, в которую он себя загнал. Я считаю, моему сыну брак был нужен не меньше, чем тебе. Постоянно помня о своей погибшей жене, Эммануэль опасался, что новую жену может постигнуть та же участь, и старался не оказывать женщинам особые знаки внимания. Меня огорчало его затворничество, — как-то совсем уж грустно произнес Бертран.

Мне нечего было на это сказать, и я скромно промолчал. Герцог не нуждался в моем сочувствии.

— Он бы и с тобой не стал венчаться, если б ты не просила об этом сама. Второй причиной его согласия оказался политический фактор. Ты так сильно не желала замуж за короля, что Эммануэль опасался получить в королевы озлобленную и деятельную особу. На мои расспросы о его новой жене, сын единственно, что соизволил рассказать: если придется с кем-то разбираться, то она, в смысле ты, способна не только постоять за себя, но и отравить жизнь недругам, — закончив говорить, Бертран хитро покосился на меня.

— Хм, гм… Меня все же напрягает ваше сообщение о той неприятности, в которую я вляпалась. К тому же, не очень то разделяю столь оптимистические взгляды на мои возможности. Однако и помереть раньше времени молодой и чертовски красивой, мне совершенно не хочется… Предупрежден — значит вооружен. При любом кривом взгляде в мою сторону буду начинать действовать, чтоб отбить всякое желание со мной связываться. Поэтому заранее прошу прощения за недостойное поведение… М-да… Кто напал, пусть тот и защищается, — я в задумчивости начал нарезать круги по комнате, размахивая при этом руками.

Старый герцог с интересом и улыбкой рассматривал мои физические и эмоциональные упражнения.

— Когда Эммануэль рассказывал мне о тебе, я не всему поверил. Однако твое эффектное появление в замке, и реакция на мои слова, говорят, что не так уж он был не прав. Заранее предупреждаю, можешь поступать, как считаешь нужным. В моем возрасте все эти условности мира уже мало волнуют. Для Эммануэля же важнее будет факт того, что ты жива, дабы не винить себя еще и в твоей смерти, — посмеиваясь, сообщил мне Бертран, наливая себе вина.

— Как оптимистично звучит: тут тебя вполне возможно убивать будут, поэтому делай что хочешь, но останься живой, — язвительно скривился я.

Герцог в ответ лишь улыбнулся. Немного остыв, я понял, что в принципе сам настаивал на нашем с Эммануэлем венчании. В той ситуации я бы все равно не отступился, даже сообщи он о вероятной опасности для его, так называемой, жены. В то время данная идея казалась единственным выходом, и вполне возможно это так и было. Придя к такому выводу и успокоившись, напомнил себе о собственных возможностях.

— Ну, хорошо. При большом скоплении народа убивать не буду, но если где-то в уголке по морде кому надаю или яду насыплю, вы уж не обижайтесь. Сами позволили делать, что угодно, — ехидно сообщил я Бертрану.

Он лишь громко рассмеялся на мое заявление. Отсмеявшись, начал расспрашивать о том, как я собираюсь разбираться с Эдвином. Я попытался вкратце обрисовать свои идеи. Заинтересовавшись, он потребовал подробностей. После чего, мы еще долго обсуждали, как лучше воплотить их в жизнь, и настолько увлеклись, что чуть не пропустили ужин.

После трапезы на разговор меня вызвал уже Эммануэль, который, задав несколько общих вопросов, сразу перешел к моим планам в отношении его сына. После рассказа старого герцога, я понимал его сейчас лучше, и потому постарался изложить как можно понятнее наши с Бертраном разработки.

— Почему бы Вам не отпустить тех двоих и не заняться лишь моим сыном? — полюбопытствовал Эммануэль.

— Ни в коем случае! — воскликнул я.

Герцог удивленно посмотрел на меня.

— Когда одного человека заставляют заниматься неприятными делами, он начинает воображать себя полным страдальцем, и упорно сопротивляется любым изменениям или впадает в депрессию. Когда же этими делами или обучением заняты несколько человек, такое положение воспринимается чисто психологически легче. Индивидуальное обучение менее эффективно, чем групповое, — сбившись на нравоучительный тон, выдал я.