Антидиверсанты - Сергей Зверев

Боевая ситуация иногда меняется с катастрофической скоростью. События недавней схватки за считаные секунды откатились в прошлое, оставив после себя, словно волны на песчаном пляже, убитых и раненых.

Рич, Ник и Берк успели укрыться в бункере Г-8, смело метнувшись прямо за разрушенную взрывом гранаты стену. Томсон и Хантер залегли по разные стороны металлической трубы. Джо не решился открывать огонь из гранатомета, поскольку даже приблизительно не мог определить, где теперь позиции противника. Неожиданное рассредоточение русских бойцов теперь не позволяло грамотно прицелиться. К тому же Хантер был шокирован. Впервые на его памяти с такой неумолимой стремительностью уничтожили подчиненную ему группу. Он заполз в укромное место под самое брюхо трубы, в густые заросли терновника, и только через полминуты вычислил, где находятся враги.

Первыми открыли огонь Запад и Восток. Хлесткие трассеры, словно удары бича, рассекли пространство прямо перед входом в бункеры, откуда с некоторым запозданием в ответ полетели очереди, выпущенные из винтовки Рича и карабина Ника. Одновременно заговорила штурмовая винтовка Томсона, который начал стрельбу по позиции Митина. Командир американской диверсионной группы в этот момент с радостью отметил, что противник существенно уступает в численности. Трое против пяти – это неплохой расклад, если не учитывать собственные потери…

Ранение Юга было несмертельным, но крайне неприятным. Для маневренного боя Немчинов с полным основанием мог считать себя выбывшим из строя. Пуля прошила навылет правое плечо, что лишало Игоря возможности вести прицельный огонь. Каждая попытка как положено прижать приклад и толком выделить позицию противника отзывалась мучительной болью. Ко всему прочему во время падения разбился окуляр прибора ночного видения, поэтому ориентироваться в темноте стало чрезвычайно сложно. Юг, до боли сжимая зубы и не обращая внимания на кровь, замочившую весь правый край камуфляжной куртки и словно покрывшую липкой смазкой его «Грозу», пополз вперед. Он старался уйти с опасного участка, поскольку оказался как раз на линии интенсивной перестрелки. Совсем рядом размеренно работал «Кедр» Митина, а навстречу ему летели трассеры из штурмовой винтовки Томсона. Около металлической трубы Юг, тяжело дыша, залег среди бурьяна.

Внезапно буквально в двух шагах заговорил еще один вражеский автомат. Немчинов титаническим усилием постарался ликвидировать эту огневую точку. Но громоздкая «Гроза» для такой близкой дистанции была практически непригодна. Юг вытащил бесшумный пистолет «ПСС» (эту модель в качестве личного оружия Митин приказал всем спецам захватить с собой в рейд) и постарался прицелиться в невидимого противника, до которого оставалось всего лишь несколько метров. Но Юг не учел одного важного обстоятельства.

Хантер вел огонь, используя в качестве укрытия небольшой валун, лежащий прямо у металлической трубы. Таким образом он оказывался защищен сразу с двух сторон, как раз оттуда, где располагались позиции Митина и Востока, что Джо легко выделил в прибор ночного видения. У него был неплохой сектор обзора, а тренированный глаз сразу определил сбоку новую угрозу. Раненый Немчинов передвигался слишком неуклюже и немедленно выдал свое присутствие. Повернув ствол штурмового карабина влево, Хантер нажал на спусковой крючок, чтобы оборвать жизнь еще одного профессионала российского спецназа…

12

Северо-восточная Украина

Полигон

18 августа

00.41

Томсон потом часто вспоминал этот ночной бой. За пятнадцать лет армейской службы случались самые разные экстремальные ситуации. Были такие рейды, когда за свою жизнь он не мог бы поставить и ломаного цента. Но всегда собственные действия оправдывались суровой логикой вооруженного противостояния, конкретными боевыми задачами, которые требовалось решить во что бы то ни стало.

Тогда же Томсон словно провалился в иной мир, где властвовали несуразные, странно стыкующиеся друг с другом закономерности. Начиная с того момента, когда он отдал команду прорываться из бункеров, реальность приобрела хаотические черты, характерные для какого-нибудь фильма абсурда. Томсон готов был поклясться, что отработанная многочисленными тренировками, жестко определенная тактика неожиданно полетела в тартарары вовсе не из-за ошибок командира или просчетов боевой группы, не из-за хитрости и силы противника, а по неведомой причине. Будто тайный незримый хозяин бывшего секретного Полигона распорядился смешать карты в колоде. Может быть, поэтому Томсон не сильно удивился тому, что произошло на следующий день…

После того как все его оставшиеся в живых бойцы, за исключением Хантера, вновь укрылись в бункерах, продолжая вести оттуда ответный огонь, Томсон определил для себя главное – нужно изо всех сил пробиваться обратно и занимать позиции у выхода из подземных коммуникаций. Уйти сейчас невозможно. Хотя, если исходить из соображений формального успеха рейда, Томсону надлежало именно в данный момент прорываться в противоположную сторону и драпать по ночной степи, не думая о последствиях. Ведь мешок с генераторами, цель всей операции, с собой, крепко привязан ремнями к подсумку, где находится боекомплект. Но разве командир имеет право бросить на произвол свой отряд во время ожесточенного боя? Не говоря уже о том, что вовремя появившаяся резервная группа, видимо, практически полностью уничтожена. Сбоку, у трубы, слышен лишь голос штурмовой винтовки Хантера. Судя по всему, остальные бойцы погибли…

Все эти мысли слепящими искрами разлетались в сознании, когда Томсон, привычно сжав свою волю в стальной кулак, рвался назад. Бросок на два метра. Огневая позиция. Следующая перебежка. Схема, доведенная до совершенства.

Томсон сейчас не вел прицельной стрельбы. Его слепые очереди, рассекая ночную тьму, должны были дезинформировать противника о подлинном направлении движения. Томсон старался перемещаться неровными зигзагами и нажимал на спусковой крючок уже в тот момент, когда вскакивал для следующего рывка вперед. Только уже оказавшись у самого входа в бункер Д-10, он смог грамотно открыть огонь.

Томсон был отличным стрелком, пожалуй, даже более высокого класса, чем требовалось по всем нормативам для командира отряда специальных диверсионных операций. На всю жизнь он запомнил, как его учили в снайперской школе на военной базе в штате Огайо…

– Дубль два, парень. Ты опять промазал. И чего будем делать?

Темнокожий инструктор, пережевывая омерзительный мятный «Джуси фрут», стоит прямо перед Томсоном и смотрит с неприкрытым пренебрежением.

– Дубль три.

Инструктор выплевывает жвачку и крепко хватает Томсона за плечо.

– Я смотрю, ты очень крутой парень. Все русские такие?

– А афроамериканцы?

Инструктор любил провоцировать курсантов к неадекватным действиям, чтобы потом на законных основаниях размять мускулы, а в рапорте свалить всю вину на «потаенную ненависть к темнокожим».

– Ты что-нибудь имеешь против нас, парень?

Еще немного, и начнется весьма неприятная история, которая при некотором неблагоприятном стечении обстоятельств грозит Томсону мгновенным отчислением из группы спецназа. Но положение спасает майор Вудвортс, высокий широкоплечий мулат.

– Эй, Билли! – кричит он инструктору, выходя на стрельбище. – Ты опять затеваешь скандал, как я посмотрю. Твоя задача – учить ребят метко попадать в мишень, а не вести разборки о расовой сегрегации. Я ясно сказал?

– Ясно, сэр.

– Вот и учи, Билли. Пусть этот курсант сейчас отстреляет по цели еще три раза. Или у нас патронов больше нет?

Темнокожий инструктор был несомненным мастером своего дела. Всего за несколько дней Томсон научился премудростям снайперского ремесла и получил высшую оценку на экзамене. Потом его больше всего удивляло то, что Билли ухитрился не просто раскрыть несколько важных секретов точного прицеливания, не только за кратчайшие сроки смог сделать из курсанта подлинного снайпера, но самое главное – сумел подготовить его к дальнейшему совершенствованию. Томсон в течение двух лет имел широкие возможности оттачивать технику и пришел к выводу, что база для этого была заложена как раз инструктором Билли…

Все бойцы его отряда закончили сходные снайперские школы, но Томсон, внимательно проверив их умение перед началом операции, пришел к выводу, что настоящего мастерства у них нет. Стреляют неплохо, меткость на весьма приличном уровне, маневренность отличная, однако они не в состоянии творчески использовать собственные навыки. Во время сложного боя на пересеченной местности, где необходимо постоянно отслеживать перемещения противника, обычная методика зачастую не работает. А это, в конечном счете, может стоить спецу жизни.