Инженер 2.1 - Эд Нерский

что на этих землях живут другие расы, образующие королевства, их особо не трогает. Пока эти королевства не пытаются влиять на демонов, они ими не интересуются. В прошлом происходили события, когда демоны показывали Кузькину мать соседям, но уже много-много лет они ни с кем, кроме эльфов, не воевали.

Вообще, узнав всё это, я засомневался: а правильно ли я решил направиться к демонам? Смогу ли я найти среди них того, кто впечатлится грядущим апокалипсисом? Время покажет.

Так же, в процессе поездки, я всё обдумывал, стоит ли мне поселить Варвару навсегда в свою ауру. У Сомы это вышло случайно и вроде бы хорошо. Умения, при этом, открываются интересные, а какие подводные камни? Неизвестно.

Помимо прочих очевидных плюсов, ещё вспоминаю, что Варвара каким-то образом сумела успокоить духа Огня. Возможно после поселения её в ауре, я смогу лучше взаимодействовать с другими духами? Плюсов вроде бы много, а вот минусы совершенно не ясны.

Вдруг однажды дух Воды захватит моё тело? Вероятно, если бы он хотел он и сейчас мог бы попробовать? Великого из тела я выселил.

Обдумывая то, как избавиться от Варвары, если её наличие будет мне сильно мешать, я продолжил исследовать строение ауры. У меня сейчас двенадцать ячеек в ауре на нулевом уровне. Есть большие и есть маленькие. Мне пришла в голову мысль, что можно воздействовать на эти ячейки и я сконцентрировался на одной из них и попробовал переместить её к краю ауры.

Это как горошину толкать, находящуюся среди других горошин. Удивительно, но опыт завершился успешно: ячейка переместилась. Каких-либо негативных ощущений от такого действия у меня не возникло. Мне кажется, что можно её совсем вытолкнуть наружу, но что произойдёт в результате мне непонятно.

Может быть вся энергия ячейки высвободится в виде взрыва? А может просто рассеется. А что будет со мной? Нет информации. В общем пока не стоит рисковать.

Причём, вытолкнуть можно любую ячейку, похоже даже и ту, что хранит моё сознание. Это, вероятно, будет изощрённый способ самоубийства. В общем теоретическая возможность выселить Варвару из ауры у меня есть. Но я пока так и не решился её туда поселить.

А ещё я продолжил исследование пирамид. Конструкты, протянувшие от меня нити к каждой из них, позволили мне исследовать их структуру в Сути. Выяснилось что все пирамиды похожи как братья-близнецы. То есть, если активация первой пирамиды никакой “пещеры Аладдина” не дала, то активация любой другой тоже не даст. Интересным событием будет активация всех пирамид, но пока я до конца не придумал как это сделать без телепортов.

У активированной мной пирамиды теперь постоянно находится около пятисот человек. Они что-то исследуют, воюют между собой, а у колеса даже что-то копают. Интерес исследователей понемногу начал было угасать, но потом вновь был разогрет внезапной деактивацией пирамиды. Прошло приблизительно две недели и пирамида выключилась. Колесо вернулось на место.

Мой конструкт наблюдал всё это с близкого расстояния и я мог утверждать, что произошло это без какой-либо связи с находящимися там людьми. Получается, что после активации пирамиды, тому, кто её активировал, даётся около двух недель на то, чтобы сделать ещё что-то. Поскольку действий пользователя не последовало, то пирамида отключилась.

Кстати, у неё теперь иной код активации. Пока за базовую гипотезу я принял то, что в этот срок должны быть активированы все пирамиды. Возможно “пещера Аладдина” откроется с активацией последней?

Есть мысль отправить конструкты с плетениями, связанными с моим компьютером, и включить с их помощью все пирамиды. Но для этого надо доработать вращающее плетение. Нужно приделать к нему обратную связь, с помощью которой можно будет программно контролировать положение колеса. Эту работу я планирую проделать через неделю, когда наш караван приблизится к другой горе Баанг, находящейся в черте города Юрбэ.

От Буна я узнал, что время на этой планете тоже измеряют. Есть аналог нашего часа, минуты, секунды. Но здесь нет двенадцатеричной системы. В сутках двадцать местных часов, в часе двадцать местных минут, в минуте сто местных секунд. Местная секунда приблизительно вдвое длиннее нашей. Узнав это, я сходил в лавку с механическими предметами и купил самые настоящие часы. Заполучив их, я устроил в своём компьютере вычисление времени.

Несколько дней наблюдая за точностью хода компьютерных часов, я убедился, что идут они стабильно и решил пока не волноваться об их точности. Если обнаружится, что при изменении каких-то внешних условий меняется скорость их хода — буду думать, а пока оставлю как есть.

А ещё я ввёл понятие “Шина данных” в свой компьютер. Тактовая частота у меня низкая, поскольку ячейка памяти представляет собой конденсатор. Чтоб его зарядить требуется время. А вот прочая моя “электроника” пределов по быстродействию похоже не имеет. Я сперва решил, что я наплюю на низкую скорость ячеек и просто наплету кучу ядер. Но если все ядра работают с одной и той же памятью, то нужна шина доступа к ячейкам памяти. Требования к шине такие, что с одной стороны она пускает ядра к ячейкам независимо, а с другой стороны, чтобы эта шина не была страшно сложной. Когда я делал второе ядро, то фактически сделал вторую параллельную шину данных и это усложнило стоимость подключения новых ячеек памяти ровно вдвое. А если мне хочется иметь тысячу ядер, то как тогда быть?

В общем, я разбил память на блоки, а основной тактовый генератор сделал многофазным. То есть каждый процессор получает фронт тактового сигнала от генератора тысячу раз в секунду, но такой же фронт для каждого следующего CPU немного сдвинут.

Ячейка памяти теперь представляет собой две ячейки: обычную и упрощённую. Упрощённая хранит флажок. При записи, флажок поднимается, а потом сбрасывается на следующем такте. Если два ядра придут в одну ячейку, то опоздавший будет ждать вхолостую целый такт, пока флажок не сбросится. Получается, что если процессоры не пытаются записывать в одну и ту же ячейку, то их производительность масштабируется при помощи увеличения их количества.

В общем, сейчас у меня пять ядер и две тысячи ячеек. Программы я всё ещё пишу в кодах, коды я всё ещё задаю в цветах, но разгадка кода включения пирамиды меня очень вдохновляет, поэтому я упорно двигаюсь по этой дороге.

Побег

Очнулся Маас от ноющей головной боли. Он лежал на острых камнях, похоже в загоне для животных. На шее были бусы.

“Он считал его мерзким” — почему-то вспомнились слова Кро.

Руки и ноги были связаны. Бусы