Надежда умирает последней! (СИ) - Свиридова Ольга Дмитриевна "Fantagoro"

— Что? — спросил я, поеживаясь.

— Ты же больше всех любил эти дурацкие игры. Должен хорошо в названиях разбираться.

— Кхм… Ммм… «Глоток удачи», — возмущенное покачивание головой. — Ну да… Не для алкашей же заведение… «Разбитый щит»? Ясно… Только для неудачников… «Улыбка валькирии»? — голосом, полным безнадеги, спросил я. Странно… Вроде, заинтересовало.

— А почему бы и нет? — первой отозвалась Амели. — Можно сказать, теперь большинство женщин в мире, в каком-то смысле — валькирии.

— И звучит ничего, — кивнула маман. — Пусть так и будет! Постоялый двор «Улыбка валькирии» и ее хозяйка — Агрофена!

Я не стал уточнять, что на валькирию из всех дам вокруг тянет разве что Смородина. И то, если очень-очень постараться и привести ее в более… агрессивное состояние. Мне-то все равно, как это заведение будет называться.

Смотреть тут!

Немного поразмыслив, мы решили, что надо менять место дислокации. А для этого, перетащить содержимое ящика и коробки из квартиры, а также всякие нужные мелочи, в постоялый двор.

В «Улыбке Валькирии» было решено оставить маман и Смородину, которая, наконец, к своей великой радости, переквалифицировалась в НПС. До этого Птицына, по моей просьбе, узнала в своем функционале, можно ли будет девушку прикрепить к мамкиной локации. И я не ошибся в своих предположениях — сделать это было можно. Так что теперь у постоялого двора появилась Помощница. Методом перебора всевозможных классов, вроде «Официантка», «Горничная» и прочего, решили, что «Помощница» — как-то более престижно звучит, да и, явно, функций доступных больше. Хотя кредит все равно выдали поменьше мамкиного — всего то 50 больших надеждиков.

Так что, к нашей квартире мы отправились впятером — я, Светка, Птицына и две бабульки. Найда осталась в постоялом дворе, не желая бросать свою хозяйку. Да и мне так спокойнее. Хоть НПС и не может никто вреда причинить, но все же…

Обратно шли дворами, а не вдоль дороги. Так быстрее. По пути встретились лишь один голубь, пара мышей, да пара тараканов. Все поодиночке, так что справились мы с ними на раз-два. Я, Светка и Птицына после босса-«Хомяка» все-таки тоже добрали свои седьмые уровни, став еще чуточку сильнее. Сеструха вложила по очку в живучесть, силу и выносливость, Птицына, проигнорировав мои советы, все кинула в шанс. А я, устав раздумывать, раскидал очки, включая те, что болтались нераспределенными до этого момента, в живучесть, силу, мудрость и выносливость. Интеллект мне особо был не нужен, потому что ману я расходовал только на призыв Холодца, да на накладывание на него бафа.

— Смотрите, там какая-то стрелка мигает! — Птицына посредине пути резко остановилась и ткнула в сторону одной из пятиэтажек, коих тут было достаточно.

Действительно, на уровне третьего этажа, указывая на одну из квартир, мигала гигантская оранжевая стрелка. Я задумался. Уже дело шло к вечеру, надо было успеть дойти до квартиры, все собрать и вернуться обратно в постоялый двор. А там, где эта стрелка — неизвестно что может быть.

— Давайте заглянем на обратном пути, — предложил я. — Непонятно, сколько еще мы возиться со сборами будем.

Мелкие были решением недовольны, но, воспринимая меня как главного, все же согласились. Сигизмундовна была со мной полностью согласна, а Амели мнения не высказала, просто с тревогой глядя в окно отмеченной квартиры.

Мы уже подходили к нашему дому, когда Сигизмундовна кивнула в сторону площадки, на которой мы до этого устраивали посиделки.

— Да вы ж гляньте, кто там сидит! Вот наглая!

На скамейке, уткнув подбородок в руки, стоящие на коленях, сидела Лили. Выглядела она не ахти. Мрачная, какая-то осунувшаяся. Нас она тоже заметила и встрепенулась. Вскочила, потом села, снова вскочила и села. Словно не зная, что делать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Гнать ее надо взашей! — продолжила ворчать СтараяКошелка. — Она у нас воду уперла, между прочим.

— Может, выслушаем? — предложила Амели.

— Идите, собирайтесь, — кивнул я в сторону подъезда. — Сам с ней пообщаюсь.

Сигизмундовна недовольно поцыкала зубом, погрозила кулаком в сторону парикмахерши, но все же пошла с Амели и девчонками.

Я, ничего не говоря, подошел к скамейке и сел рядом с Лили.

— Я не могу с ними, они ненормальные! — почти плача, сразу же выдала мне женщина. — Просто идут по дороге, собирают всех, кто готов к ним присоединиться, заодно вычищают из квартир все, что можно есть и пить. И все равно, на всех не хватает!

Я продолжал молчать, желая услышать все, что Лили готова высказать.

— Когда я предложила сходить, побиться с монстрами, чтобы найти еды и воды, на меня набросились, как на сумасшедшую! Сказали, что всевышний их оставил в живых не для того, чтобы они убивали. А потом, сегодня днем, им всем пришло сообщение. Точно не скажу, потому что у меня такого не было, но примерно звучало так: «Все Игроки, не выбравшие боевой класс, станут НПС через сутки, если к этому моменту не выберут боевой класс. Класс НПС будет присужден автоматически».

Любопытно… А я то думал — откуда наберут так много всяких нужных рабочих профессий, если НПС стать не так-то и просто.

— Я не хочу так! Это неправильно! — на глаза Лили навернулись слезы. — Возьмите меня обратно к себе! Я больше не буду вести себя как идиотка!

— Они через две недели снова Игроками станут, если не будут свои обязанности выполнять, — заметил я.

— А ты знаешь, что НПС каждый день получают от них, — парикмахерша покрутила рукой в воздухе. — Паек. Скудный. Всего бутыль воды, яблоко, да краюху хлеба. Но умереть от голода не позволят. А, если не выполнять обязанности, то и паек получать не будешь. И загнешься. Если умираешь — то две недели начинаются заново. Так что, не выполнять свои обязанности позволить себе может не каждый.

— Откуда все это знаешь? — удивился я.

— Да, когда еще с ними шла, по нужде отходила, — Лили немного покраснела. — А там, в кустах маленькая шкатулка стояла, «Схрон» называлась. Я и открыла. А там — шесть средних монет. Сначала хотела еды на всю толпу купить, но что-то меня остановило. Вспомнила вас, да, когда на меня не смотрели, приобрела себе расширенный функционал.

Я удивленно сжал губы. Надо же! Она может совершать адекватные поступки.

— Понимаешь, — продолжила тем временем Лили. — Я не против НПС стать. Но не так как они. Просто, потому что ничего не хотят делать! Эти ненормальные реально готовы помирать от жажды и голода! А я не хочу быть безмозглым овощем!

— Хорошо. Сиди тут. Пока в группу не возьму, но и одну не оставлю. Переговорю со старушками, да девчонками, а то, вон, Сигизмундовна не очень жаждет тебя видеть. Рюкзак с вещами понесешь наравне со всеми.

Лили согласно кивала, лишь спросила:

— А куда нести надо будет?

— В постоялый двор. Дорогу покажем.

Как же кричала наша СтараяКошелка! Возмущалась, говорила, что предателей нельзя прощать. Что такая обокрадет и снова свалит. Остальные молча собирали нужные шмотки. Рюкзаков на всех не хватило, их было в квартире всего четыре, так что еще два я сделал из наволочек, прикрутив по углам толстую джутовую нить, чтобы сделать лямки. Ввверху можно будет затянуть дырку этой же нитью, чтобы ничего не вываливалось и получилось что-то, вроде мешка.

Сигизмундовна, наконец, выдохлась. Мы, к этому моменту, уже собрали почти все, что просила маман. Не влезло ее любимое одеяло, которое я скрутил в рулон и привязал к своему рюкзаку, да пара огромных кастрюль. Их, по одной, взяли девчонки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Спускались из квартиры в тишине, словно прощаясь со старой, спокойной жизнью. Также, не говоря ни слова, я подошел к Лили, которая явно нервничала, что мы про нее забудем, и протянул мешок из наволочки. Парикмахерша его взяла, даже ничего не сказав про то, что он тяжелый, или что веревка плечи режет. Просто одела и пошла за нами.