Зигун - Дмитрий Кондратенко

обычный день. Войдя в зал, где были установлены весы и лежали личные дела, Зигун заметил некоторую суету среди ангелов. Они судорожно искали какие-то личные дела и складывали их в отдельную стопку. Дел было так много, что под них понадобился целый стол. При этом к столу постоянно подходили черные и вываливали из мешков все новые и новые папки с делами. Одна папка упала Зигуну под ноги, и он поднял ее. Перед тем, как положить на стол, пробежал глазами: дело как дело, черных шаров мало, приговора нет. И тут он увидел небольшой штампик в углу: «Мертв». Он пригляделся: такие штампики были на всех личных делах на этом выделенном столе, и дата стояла сегодняшняя.

Зигун ничего не понял: что тут еще понапридумывали?..

Сейчас с вопросами лезть было бесполезно, лучше найти Егора, тот наверняка в курсе. Зигун вышел из зала и хотел было спуститься по лестнице, но увидел, что внизу на площадке стоят двое — Суркан и руководитель внутреннего контроля. Его никто из них не заметил, при этом факт приватного общения удивил Зигуна: о какой тогда независимой оценке ситуации можно говорить, если глава службы внутреннего контроля тесно общается с главным демоном.

Говорил Суркан:

— С эпидемией у них ничего не получилось. Вот решили затеять… — Тут вдруг со скрипом открылась дверь на лестницу, и на площадку к Зигуну выбежал Николай Фёдорович. Суркан резко оборвал свой монолог, подняв глаза и уставившись на Зигуна, который торопливо спустился этажом ниже вместе с Николаем Федоровичем.

Уже на следующем этаже ему встретился Егор.

— А я тебя ищу! — радостно закричал Зигун.

— Не шуми… — тихо попросил Егор.

— Что у нас случилось? — Зигун был нетерпелив.

Егор наклонился к его уху и стал тихо шептать.

— Не может быть! — ахнул Зигун.

— Может, — кивнул Егор. — Сегодня рано утром.

Теперь он понял, что хотел сказать Суркан, только возник вопрос: кто такие они? И главное — что у них не получилось? Зигун понял, что тут что-то не чисто. И если Суркан сказал — они, значит, сам Суркан не имеет к этому отношение. Но кто у них еще есть выше — и, стало быть, еще хуже Суркана?..

Зигун вдруг вспомнил смешной момент из старого советского фильма, где один герой говорит другому: «Пошли, там наших бьют». А другой ему отвечает: «А может быть, наши — не такие уж и наши? И бьют не наших».

Тут люди гибнут, а я комедии вспоминаю, — устыдил себя Зигун. Но он и впрямь уже перестал понимать, кто тут наши, а кто нет.

«У них», — опять Зигун вспомнил слова Суркана на лестнице. Логика сама подводила к ответу, но разум гнал этот ответ: нет, не может быть! Неужто за всем этим стоит Самый Главный?..

С этим Зигун и ушел к себе. Ему надо было разобраться в собственных мыслях и разложить все по полочкам.

Эпидемия еще не успела закончиться, как был сделан следующий ход в этой кровавой шахматной партии. И это партия, где в результате каждого хода гибли люди, десятки тысяч людей. И это было только начало.

Глава 22

В комнату к Зигуну зашел Николай Фёдорович. Зигун даже опешил от такого неординарного события.

— В канцелярию зайди, — приказал начальник — и сразу вышел, не дав задать вопросы.

Зигун решил, что пойдет в канцелярию, а оттуда сразу к Маше. Наверное, ему хотят вручить копию решения суда — даже тут бюрократию не победить, как и на Земле.

В канцелярии его сразу узнали — такой он стал популярной личностью после всех его приключений.

— Вот, — протянула ему бумаги девушка. — Получите и распишитесь.

Зигун расписался, уверенный, что это копия судебного решения, лишь потом решив прочитать.

Это не было копией судебного решения. Это был приговор. И приговор был выписан в отношении Машеньки.

— Этого не может быть! Это ошибка! — Зигун думал, что возмущался про себя, но оказалось, что он кричал.

На крик сбежались сотрудники канцелярии, включая начальника.

— В чем дело? — строго спросил он. — У нас каждый день сотни ангелов получают на руки приговоры.

— Этого не может быть… Это ошибка, — твердил Зигун. — За что? Что случилось? Я последние три месяца был в карцере. Что за это время могло произойти?

Начальник канцелярии взял бумагу и стал читать.

— Обычный приговор, — пожал плечами он. — Полагаю, сударь, вы к нему не имеете никакого отношения.

— Но я ангел этой девочки… и прекрасно знаю состояние ее весов. Да и вообще, какие могут быть черные шары у ребенка?

— А это не имеет значения, — парировал начальник. — Приговор выносит Высший суд, для него не обязательно иметь черные шары.

— Тогда за что все это?

— На все воля божья…. — только и смог ответить начальник канцелярии. — Идите готовьте материалы для передачи черным на исполнение. Хотя подождите…. Тут же все сроки вышли, пока вас не было. Документы уже автоматически направлены в канцелярию к демонам.

Зигун знал, как работают демоны и сколько у них работы. Они месяцами не могли выполнить назначенные приговоры. Оставалось идти на прием к Самому Главному, другого выхода не было. И он кинулся в приемную.

На него там посмотрели как на сумасшедшего. Все уже знали, что он набедокурил с самолетом.

— Успокойтесь, молодой человек. Никто вам аудиенцию не даст, нет тому причины. Если есть приговор, то есть за что его выносить. У нас все четко, просто так приговоры не выносят, — дама в приемной была непреклонна.

Он понял, что это конец, и отправился к лифту. В конце коридора был другой лифт, служебный. На нем загорелась лампочка: лифт куда-то ехал. Может это… Он? Зигун никогда не видел Всевышнего, только слышал о нем. И вот теперь надеялся на встречу.

Служебный лифт медленно понимался: пятый… десятый… тринадцатый этаж… На пятнадцатом этаже, там, где была приемная, лифт остановился, двери открылись, и вышел Он. Он был в белом балахоне, накинутом на голое тело, на шее висел большой крест. Фигура у него обычная, рост выше среднего. Из-под балахона были видны волосатая грудь и солидный живот.

Поначалу Зигун не мог сказать ни слова, но потом словно проснулся: была не была, ради своей Машеньки он был готов на все. Зигун хотел спросить о многом. Например, где были все ангелы, когда самолет с детьми упал в небе над Швейцарией. Или всем детям выписали приговоры? За что, они же дети, что они успели плохого сделать в жизни?! Но сейчас Зигун только пролепетал:

— Машенька… приговор… — Он наконец-то взял себя