Пленник Печати (СИ) - Анна Тьма

— Стреляй!.. Стреляй в меня!

Руки вдруг перестали дрожать, и перед глазами прояснилось. Наконечник срезня был нацелен точно в сердце волшебника. Что?.. Убить Ала?.. Но он не мог этого сделать! Эльф встретился взглядом с золотом глаз друга.

— Стреляй!

— Я не могу!.. Я не могу стрелять в тебя!..

Альтис встал и тут же вновь упал на колени. Вскинутые вверх руки сковало мертвенно светящимся синим туманом. Последним усилием воли юноша поднял искажённое мукой лицо и прохрипел:

— Стреляй…

Рука бога дрогнула, и срезень сорвался с тетивы, пробив грудь мага до хребта. Захлебнувшись кровью, Альтис упал на спину.

Отбросив в сторону лук так, словно держал в руках ядовитую змею, стрелок медленно подошёл к другу и опустился рядом с ним на колени. Он не видел и не слышал ничего вокруг, ему было наплевать на колдунов. Срезень, войдя на четыре пальца ниже ключиц, пробил грудную клетку, перебил гортань, прорезал оба лёгких и краешком задел сердце — уж Арох-то хорошо знал такие раны… Демон ещё дышал, его кровь заливала песок на дороге.

— Ты… молодец… Арох… — с трудом выдохнул Альтис. — Я бы… тебя… не смог…

Волк приподнял за плечи друга, устраивая так, чтобы тому было легче дышать.

— Я не… не хотел… Ал… — выдавил Арох, до крови закусив губу.

Волшебника выгнуло в последней судороге, но он ещё успел, криво улыбнувшись, сказать:

— Спасибо… брат…

Золотые глаза закатились. Выдохнув, Альтис больше не вдохнул. Арох, всхлипнув, прижал к себе тело друга и беззвучно закричал. В сознании сумасшедшей птицей билась одна-единственная мысль: "Убил… убил… я убил… я убил брата!.."

Что-то сдвинулось в его голове, лопнуло и облетело шелухой. Когда он вскинул бледное лицо, глаза, и без того зелёные, горели изумрудами. Светловолосый некромант склонился над лучником — что-то насторожило его в облике этого эльфа. Ещё до битвы бросился в глаза его рост и размах плеч — совершенно не эльфийский. Теперь же что-то не то было в его лице. И когда колдун понял, что именно не то, его бросило в холод. Эльфы отличаются от людей не только заострёнными ушами, слегка по-иному выгнутыми суставами и тремя дополнительными мышцами на руках и ногах. Есть ещё кое-что в строении лиц — полное отсутствие клыков. Когда лучник оскалился, приподняв верхнюю губу, некромант отпрянул — клыки не только были, но и продолжали удлиняться! Оборотень?! Но этого не может быть — эльфы не бывают перевёртышами, это против их природы!

Длинный, тоскливый, переливчатый вой, рвущийся из груди Ароха, заставил вздрогнуть всех колдунов. Это был не просто вой — он проникал в самое сердце, наполняя душу нестерпимой болью, виной и такой тоской, что хотелось заплакать. Услышав этот вой, светловолосый некромант осознал — ни люди, ни эльфы на такое не способны. Кто же перед ним?..

— Это оборотень! — рявкнул главный, и колдуны, кроме светловолосого, разом ударили смертоносными «сетями» в Ароха.

Сети опутали Волка, прожигая и разрезая кожу, но не убили. Светловолосый некромант сдёрнул смертоносные заклятия со скорчившегося лучника и развеял их.

— Не ошибитесь, братья! — горячо предостерёг он. — Он же эльф! Он не может быть оборотнем!

— Тогда кто это?

С моря налетел сильный ветер. Колдуны, внезапно ощутив чужеродную силу, молча отступили от эльфа подальше, окружая себя щитом. Близкое море забурлило, вспучилось пеной, и на берег, меняя змеиный хвост на ноги и стремительно уменьшаясь в размерах, вышел величественный бог моря. Это был высокий, статный мужчина в лёгкой тунике из серебристой чешуи. Его волнистые волосы спускались ниже пояса, а меж пальцев были перепонки.

Застыв у края дороги, он едва взглянул в сторону притихших некромантов, и его тёмные глаза расширились от удивления, встретившись с изумрудной зеленью.

— Aroh! Arhort!..

Траэллита бросился к эльфу и упал рядом с ним на колени. Схватив Волка за плечи, морской бог жадно вглядывался в глаза того, кого уже давно не надеялись найти живым.

— Где ты был, Арох, братишка?! Что с тобой случилось?! Мы искали тебя триста лет!

— Трэн… брат… Не думал… что ты меня услышишь… — слабо ответил Арох.

— Да что случилось, Арох?! Ты весь изранен! Что… что с твоим обликом, Волк?

Некроманты ощутимо напряглись — у них бы хватило сил и с богом справиться, но зачем навлекать на себя гнев Купола? Если кто-то в Куполе прознает об их причастности к его смерти… В отличие от демонов, боги вольны в любое время прийти в материальный мир.

Светловолосый некромант, лучше всех изучивший языки Серебряной империи, первым понял, кто скрывается под обликом эльфа. А точнее, кто в плену тела остроухого стрелка.

— Трэн!.. — Доселе бесцветный голос Ароха наполнился отчаянием. — Трэн, я убил Альтиса!..

— Что?.. — Только сейчас Ламий осознал, что он стоит на пропитавшемся кровью песке, а Волк крепко держит за плечи, прижав к себе, мёртвого юношу.

Траэллита осторожно оттянул мёртвому веко, и в лучах солнца блеснула золотом радужка глаза.

— Ал… всевеликий создатель!.. Этого не может быть, только не Альтис!.. Он же не может умереть! — Дикое отчаяние сквозило в голосе бога. — Как вы оба стали пленниками тел?! Это всё поганые людишки, Арох?..

Морской бог встал и с яростью прожёг взглядом шестёрку колдунов. Арох тоже обернулся в их сторону и попытался вызвать в себе злость, но была лишь пустота…

— Нет, Трэн. Эти виновны, но в другом.

Никто не заметил, как почти потерявшая свой изумрудный цвет и ставшая белесой змейка скользнула со лба хозяина к его груди и припала к ране. Она пила тёмную кровь, пока сама не сделалась алой. И никто не увидел, как алая Зерги быстро шмыгнула в придорожные кусты.

Арох молча выдернул стрелу из раны мёртвого друга…

"Нашёл время подохнуть", — раздался недовольный девичий голосок в сознании Альтиса.

"Что, неужели не вовремя?!"

"Да уж точно! Просто крайне не вовремя!"

"Ох-хо-хо, принцесса чем-то не довольна?! А может, мне ещё и джигу на столе сплясать, чтобы угодить вашему высочеству?!"

"Ал, ты чего?.."

"Она ещё спрашивает!"

Тишина.

"Ал… ты… суть вернул, да?"

"Что, так сильно заметно?"

"Да, заметно. Ал, прости меня… я ведь не по своей воле…"

"Ага, конечно".

"Ну… не совсем по своей".

"Это ближе к истине".

"Ну… я виновата, правда, очень виновата… Ты меня простишь?"

"Не знаю! Не решил ещё".

Молчание.

"Линка!"

"Что?"

"Давай возвращай меня".

"Сейчас, Ал! Так, где тут свободный ход…"

"Я ведь не думал, что ты… Шёл на смерть…"

"Я… Ал, прости…"

"А, ладно! Возвращай меня — пока мы тут говорим, моего брата убьют. Кстати, о братьях! Твоя мать родила тебе сестрёнку".