Серебряная луна - Барбара Картленд

— Вы правы, — ответил Арман. — Поехали.

Он подсадил ее в седло, и они снова тронули лошадей. Когда они двигались по темной лесной тропинке, Рэв спросила:

— Куда мы едем?

— Я думал об этом, — сказал Арман. — На север отсюда Вальмон. Там я смогу оставить вас на попечение Антуанетты.

— Как — оставить? — с ужасом вскрикнула Рэв. — Но, Арман, вы не понимаете! Ведь император все равно заставит меня стать женой де Дюрье!

— Едва ли, — ответил Арман. — Да и куда еще я мог бы вас отвезти?

— Возьмите меня с собой! — умоляюще сказала Рэв. — Возьмите туда, куда поедете сами!

— Невозможно, — ответил он. — Я должен вернуться в Англию и все о себе выяснить. В любом случае толку от меня во Франции больше не будет. Меня преследуют, и любой верный француз выдаст меня властям. Весь вопрос в том, кто кого перехитрит: собаки или лиса. Меня эта мысль забавляет, потому что за себя я не боюсь; если меня схватят, такая смерть, полагаю, не хуже, чем любая другая! Но вас надо спасти! Мне не на кого вас оставить, кроме Антуанетты.

— Ни Антуанетта, ни кто-либо другой меня сейчас не защитит, — ответила Рэв. — Даже если допустить, что после всего случившегося граф откажется от меня, то как вы думаете, каково будет мне, когда станет известно, кто вы такой? Я дала вам убежище, я ручалась за вас, я умышленно лгала… не только вам, но самому императору!

— Вы всегда можете сказать, что ничего не знали: я назвался вашим братом, а вы мне поверили, — предложил Арман.

— И мне поверят? Да?

Он ничего не ответил, и долгое время они ехали молча. Арман выбирал заросшие, труднопроходимые тропы, искусно избегая открытых мест и деревень. По счастью, лошади были свежие: по-видимому, капитан Этьен сменил их перед обратной дорогой.

Молчание угнетало Рэв, но пока ей не оставалось ничего другого, как утешаться мыслью, что она посеяла в нем сомнения. Природное благородство не позволит ему возложить на одну нее ответственность за обман, который она задумала ради него!

Наконец Арман заговорил:

— Ох, не знаю, не знаю… Не могу я оставить вас на растерзание вашему драгоценному императору! Но если я возьму вас с собой, а меня схватят, вам придется еще хуже.

— И все же я готова рискнуть! — обрадовалась Рэв. — Позвольте мне поехать с вами, Арман!

— Куда? Стоит ли полностью доверять мне? Что вы обо мне знаете, если я сам ничего о себе не знаю? Вы утверждаете, что я виконт Шерингем. Буду откровенен и признаюсь, что это имя мне знакомо, но я не могу связать его с чем-то реальным и конкретным. Правда, Англия с каждым днем представляется мне все отчетливей, но я так и не вспомнил ни отца, ни родных, ни друзей! Наполеон Бонапарт мне более знаком, чем король Англии, если он вообще существует. Разумно ли отдавать свою судьбу в руки такого человека, как я? Предположим, нам повезет, мы уйдем от преследователей и попадем в Англию, а там обнаружится, что я бродяга, нищий или вор? Что вы будете делать?

«Любить тебя, вот что», — сказала себе Рэв, не смея произнести это вслух.

Арман повернул голову и насмешливо спросил:

— Ну как, напугал я вас, наконец?

— Меня ничего не пугает, кроме мысли о браке с графом де Дюрье, — ответила она. — Ах, Арман, я не верила, что в мире существует такое зло!

— Думаете, Наполеон не знает, с кем имеет дело?

— Вы же видели императора. Ему нужны только победы. Если граф предсказывает благоприятный исход битвы и оказывается прав, я уверена, что император не станет вникать в подробности его личной жизни. Триумф! Правитель, который ради этого приносит в жертву жизни миллионов своих соотечественников, не интересуется сердцами и душами людей.

Арман кивнул:

— Тут вы правы. Орел, парящий в небе, озабочен только своим полетом.

У Рэв сжалось сердце: ей вспомнилось, как Арман беседовал со старой герцогиней, и та сказала что у любви орлиный полет, орлиные крылья. Тогда Рэв верила, что Арман принес ей именно такую любовь — неистовую, сильную; однако с тех пор произошло так много событий… Что будет с ней, если по приезде в Англию окажется, что он женат или что у него есть другие женщины, которые значат для него больше? Если он бросит ее, без пенни в кармане, без друзей, в чужой стране, вернется к жизни в своем кругу и забудет о самом ее существовании?

Рэв коротко приказала себе: не смей поддаваться дурным предчувствиям и заранее паниковать. Скорее всего, они вообще не попадут в Англию, а если ему суждено умереть, она умрет тоже. Где-нибудь в вечности они опять будут вместе.

— Надо поторопиться, — сдержанно сказала она. — До побережья далеко, а еще нужно решить, как добраться до Англии, где мы будем в безопасности.

Арман тронул ее руку.

— Мне нравится ваше мужество, — сказал он, и она зарделась, словно от изысканного комплимента.

Они проехали еще час, пока не взошло солнце. На вершине холма Арман остановил свою лошадь. Вдали виднелось несколько деревень, белые дороги лентами прорезали возделанные поля.

— Надо найти хорошее место в лесу и переждать там до вечера.

— Зачем же ждать, — опять испугалась Рэв.

— Нельзя попадаться людям на глаза, это глупо! — ответил он. — Кроме того, все равно надо выспаться, так почему не сейчас?

Он оглядел окрестности и протянул вперед руку:

— Видите того человека? Вон, скачет к деревушке. Может быть, это врач, вызванный к умирающему, или священник с последним причастием, может быть, человек опаздывает на работу, а может, любовник мчится к своей возлюбленной. Да кто угодно и мало ли какие у него дела. А вдруг он послан предупредить граждан Франции, что среди них есть чужой, тот, кто присвоил себе имя маркиза д'Ожерона, англичанин, имевший дерзость узнать секреты самого императора!

Арман говорил легким тоном, но глаза были серьезны.

Рэв спокойно согласилась:

— Давайте переждем здесь. А ночью поедем в Вальмон и в дом войдем из сада. Если там уже солдаты, они нас не заметят, потому что у меня там с детства есть свои тайные пути.

В глубине небольшого леска деревья стояли густо, а молодая поросль давала путнику надежное убежище от любопытных глаз. Земля была покрыта упругим ковром из сосновой хвои и мха — роскошное ложе! Они привязали лошадей, Армян принес им с опушки несколько охапок сочной травы.

Рэв постелила свою бархатную накидку и легла. Как же она устала! Пока Арман занимался лошадьми, она подумала, что самое время поговорить, и забормотала невнятно:

— Я хотела… вам кое-что… сказать…

— Спать! — мягко приказал он. — Вот проснетесь, и я выслушаю все, что вы хотите мне сказать.

Но она уже почти не слышала. Сон окончательно захватил ее в свои сети, она уловила тот божественный миг, когда человека, словно на облаке, относит в счастливое забытье…