Искушение - Елена Усачева

Что-то стукнуло. Пока я поворачивалась, успела представить грохнувшуюся в обморок Маркелову. Но на самом деле упал кусок сыра.

— Тоже вампир?

Макс сделал достаточную паузу, чтобы Лерка напридумывала себе новую серию страшилок. На ее полный ужаса взгляд я ничем не могла ответить. Это была не моя игра.

— Сильнее. Человек, которого вы называли Мельником, передал ей свой дар, и теперь она ведьма.

— Ты все время была на мельнице? — Вопрос моего местонахождения Маркелову сильно волновал.

— Мы много где были. — Макс говорил спокойно. Он не допускал, что его будут прерывать. — Путешествовали, пока я не предложил Маше вернуться. Мельник подчинил ее себе, и, чтобы вызволить Машу, мельницу пришлось сжечь. Ты понадобилась, чтобы разрушить аркан. Нужна была человеческая кровь. Извини, но тебя в очередной раз использовали.

— Инга? — Лерка поставила табуретку и села. — А почему в очередной раз?

Правильно, я тоже не могу все это слушать стоя. Но в отличие от Маркеловой я сползла с табуретки и полезла под стол. Мне захотелось взять черепки чашки Макса. Острые краешки, меловой шероховатый слом. Не удержалась, лизнула, проверяя острый край на вкус. Солоноватый — чуть порезала язык. Постояла на пороге кухни, оглядела сначала один косяк двери, потом другой. Левый мне понравился больше. И я провела острым углом длинную рваную борозду.

— Валерия, так получилось, что ты оказалась во все это замешана. — Макс говорил негромко.

Руки Маркеловой без остановки теребили пакет с сыром. Неприятный шуршащий звук, перекрывающий голос любимого. Макс положил ладонь на мельтешащие пальцы.

— Ты сама в это вмешалась, когда начала за мной следить, когда втянула в свою игру Диму. Мы часто совершаем поступки, о последствиях которых не задумываемся. Нам кажется — как невинно понаблюдать за человеком. А потом из-за этого начинают погибать друзья. Когда-то ты хотела познать смерть, открыть ее тайны. Разгадка лежит у тебя на ладони. Но впредь будь внимательней к своим поступкам. И мой тебе совет — осторожней с общением.

Я закрыла глаза, прислонясь лбом к дверному косяку. Нестерпимо хотелось пить. Ладонь вспотела, осколок в руке стал скользким.

— Макс, ты наелся пилюль правды? Что она тебе подсыпала в кофе? — Язык во рту шершавый, им так тяжело шевелить.

— А со мной вообще все непросто! — Макс поднялся.

Лерка плакала. Опустила лицо на сгиб локтя, плечи вздрагивают.

— Вокруг одна смерть, — всхлипывая, прошептала она.

— Это не так, — Макс похлопал ее по плечу. — Все зависит от точки зрения. И еще один совет — не впускай незнакомых в дом. Это может плохо кончиться.

Макс остановился передо мной. Зрачок пульсировал, норовя заполнить радужку.

— Что на тебя нашло? — прошептала я.

— Если сейчас все не объяснить, то потом это будет сделать сложнее. — Он был, как всегда, спокоен. — Иначе непонятно, зачем ты сюда шла. А вообще — я устал. Не в состоянии сейчас ни о чем думать. Плохой из меня фокусник. Ты сказала, что хочешь встретиться с подругой и все ей объяснить. Я тебе помог. Хочешь сказать, что я опять что-то сделал не так?

— Зачем?

— Обычно дети на этот вопрос отвечают кратко — затем. — Он вдруг показал в сторону двери. — Кстати, звонят!

Да, звонят. Я оперлась плечом о стену в коридоре. События снова несутся вперед со скоростью курьерского поезда.

Задребезжал сигнал над дверью. Я закрыла глаза. Совсем забыла, что в дверь еще не звонили.

Лерка даже головы не подняла. Макс по-хозяйски вышел в прихожую, щелкнул замками, словно каждый день наведывался к Маркеловой в гости.

Застывший на пороге милиционер хмыкнул, разглядывая Макса в накинутой, но не застегнутой рубашке. И я отлично понимала стража порядка — белоснежная кожа вампира, идеальные пропорции его тела не могли не впечатлить.

— Валерия Михайловна Маркелова здесь живет? — справившись с удивлением, спросил милиционер.

— Она на кухне.

Милиционер вошел в квартиру, бросил на меня выразительный взгляд — я все еще была завернута в банную простыню. Мужчина был невысок, крепок, с круглой коротко стриженной головой, с простодушным открытым лицом. В глазах у него читалась власть. Он привык командовать и чувствовать себя главным в любой ситуации.

— Вы Валерия Маркелова? — спросил милиционер Лерку. Та что-то буркнула, не поднимая головы. — Сержант Гусев, — коротко козырнул он.

От его формы пахло дымом.

— Он из-за пожара! — подбежала я к Максу. Простыня стала сползать. — Сделай что-нибудь!

— Не могу. Я голоден. Я почти месяц провел около мельницы, никуда не отходя. В вегетарианстве есть свои недостатки. Я даже успокоить твою подругу сейчас не в состоянии.

— У тебя поэтому крыша поехала и ты все рассказал? — Пульсирующий зрачок меня пугал. Ах, зачем он так на меня смотрит?

— Я помог тебе сделать то, на что ты бы не решилась.

— Но она теперь все знает! — Я совершенно не понимала, что происходит.

— И что? Пойдет делиться знаниями со Смотрителями? — Макс покачал головой, словно ему было тяжело со мной разговаривать. — Нашу историю и то, как мы выглядим, не знает только слепоглухонемой инвалид. Переоденься, нам скоро уходить.

Какая же я была злая. Полыхнувшая, как свечка, мельница что-то сожгла внутри нас, и то, что раньше так идеально подходило друг к другу, сейчас корябалось, не желая пристраиваться в привычные пазы. И обвинить в этой несостыковке некого. Никто ничего не делал специально, чтобы так получилось. Все это из-за того, что мы с Максом такие.

Я прошла в Леркину комнату, покопалась в шкафу. Черт, опять эти воспоминания! Мы столько раз в этой комнате переодевались, мерили обновки, подбирали удачные комбинации юбок и свитеров, что я могла с закрытыми глазами рассказать, где у нее что висит. Разве что черного в ее гардеробе появилось чуть больше. Я натянула джинсы, серую футболку с мордочкой Крошки Мю, волосы, не расчесывая, собрала в хвост. Руки заметно дрожали. В прихожей стала искать свою обувь.

— Ба! Какая встреча!

Я медленно поставила на пол кроссовку, которую собиралась надеть, подняла голову. После прихода милиционера дверь так и осталась открытой. На лестничной площадке стоял Сергей. Тот самый вампир, что выдвигал мне ультиматумы в замке Лихтенштейн. С тех пор прошла вечность. Или один день?

— Можно войти?

Я уже открыла рот, собираясь разрешить ему это сделать.

— Нет! — раздался категоричный голос.

— Что так? — Сергей не удивился такому приему. — Кажется, у вас назрела проблема, которую вы сами решить не можете. — Он чуть нагнулся, словно пытался заглянуть за угол, чтобы увидеть происходящее на кухне.