Ложь Моего Монстра - Рина Кент

относиться к Эйбу, Дэмиен. Он один из самых сильных союзников, которые у нас могут быть.

Кирилл поправляет очки.

— И он станет нашим злейшим врагом, если этот бык убьет его дочь в одном из своих припадках жестокости.

— Ты причиняешь боль женщинам? — она почти огрызается на Дэмиена.

Он продолжает пить водку, прежде чем что-то шепчет ей на ухо.

Она отталкивает его.

— Ты будешь контролировать эту свою сторону и хорошо относиться к дочери Эйба, и если я узнаю, что ты причинил боль какой-либо женщине, тебе придется отвечать передо мной.

Его губы кривит усмешка.

— Это будет извращенно?

Итак, Дэмиен женится. Удачи несчастной леди.

Может быть, кто-то из нас должен сделать ей одолжение и сказать, чтобы она убежала из дома или что-то в этом роде. Это лучше, чем связывать ее судьбу с таким сумасшедшим, как Дэмиен.

Он в ужасно плохом настроении с тех пор, как Кирилл загнал его в угол в доме Пахана ранее и сказал ему что-то, что заставило его согласиться поехать с нами.

Вероятно, именно поэтому Владислав так пристально смотрел на меня — потому что мне было поручено отвлекать его, пока Кирилл делал свое дело.

Однако Рай никогда не была частью плана, поэтому Кирилл раздражен. Он мало что показывает, но я чувствую это по тому, как часто он поправляет очки.

Я смотрю на него через зеркало заднего вида, и наши глаза встречаются на долю секунды.

Это коротко, почти незаметно, но весь мой мир загорается, и я чувствую, как жар ползет по моей щеке.

Дерьмо.

Как он может смотреть на меня так же пристально, как во время секса? Это ничем не отличается от того, как быть голым на публике.

Не то чтобы все узнали этот взгляд, но все же.

Это главное отвлечение в потенциально опасной ситуации.

Я прочищаю горло и смотрю вперед, чтобы лучше сосредоточиться.

Что отчасти невозможно, учитывая, что я сексуально изголодалась. Кроме того дурацкого сеанса пыток, когда он трахал меня всеми предметами в своей тумбочке и лишил меня удовольствия, он больше не прикасался ко мне.

Вчера я вышла из душа, обернутая только в полотенце, и он посмотрел на меня так, как будто был зол.

Ни хрена. Как будто ему было неприятно видеть меня такой или что-то в этом роде, и я молча направилась к шкафу и переоделась так быстро, как только могла, сдерживая свое разочарование. Мои вещи в комнате, которую я делю с Юрием, но в последнее время Кирилл разрешает мне брать с собой сменную одежду, когда я работаю в ночную смену.

Однако ему не нравится смотреть на меня.

Может быть, я ему больше не нужна.

Возможно, чувство предательства, которое он испытывает по отношению ко мне, затмевает все остальное.

Внезапно машина сворачивает и с визгом останавливается. С такой силой, что Рай ударяется о спинку моего сиденья.

— Что это? — Кирилл спрашивает водителя по-русски.

— Не знаю, сэр. На дороге что-то есть...

Его слова обрываются, когда выстрел попадает ему в грудь — прямо через пуленепробиваемое стекло.

Я не думаю, когда вытаскиваю пистолет.

Мы все выбегаем из машины, когда повсюду летят пули.

Я встречаю взгляды Владислава и Виктора с той же мыслью.

На нас напали, и нам нужно защитить наших Боссов.

Мы втроем и Максим спешим на передовую, сталкиваясь с солдатами, которые похожи на армию муравьев. Судя по их словам и выкрикиваемым приказам, они албанцы.

Они — последнее, что нам нужно в данный момент.

Да, у нас с ними есть разногласия, но я не думала, что они зайдут так далеко, чтобы устроить нам засаду посреди дороги.

Я бросаю взгляд назад, и после того, как убеждаюсь, что Кирилл прячется за одной из машин с Дэмиеном и Рай, я бегу вперед.

— Не будь гребаной жертвой, — я слышу его голос в моей голове, как он кричал давным-давно, но я не останавливаюсь.

Я сказала ему, что отдам свою жизнь в обмен за пули, которые он получил из-за меня, и я имела в виду именно это.

Мой приоритет — защитить его любой ценой.

Плохая новость в том, что мы в меньшинстве. Большом меньшинстве.

Поэтому мы должны считать наши патроны. Мы подстрелили несколько человек, но я не так хорошо управляюсь с пистолетом, как со снайперской винтовкой. Я продолжаю ранить или убивать любого, в кого стреляю. В любом случае, лучше, чем Виктор.

Сначала у него заканчиваются патроны, а потом он прыгает за ближайшую машину в укрытие.

Остались только мы с Владиславом, но и мы на исходе.

Дерьмо.

Дерьмо.

Эта ситуация намного более ужасная, чем я первоначально думала. Если они доберутся до нас, убить Кирилла и Дэмиена будет детской забавой, которые, я уверена, являются причиной всего этого нападения.

С боевым кличем мы с Владиславом уничтожаем семерых из них вместе, но это оставляет меня без пуль.

Мои плечи опускаются, когда я смотрю на Кирилла, который стреляет из своего собственного пистолета.

Мир на мгновение останавливается. Больше нет криков, возгласов или звуков стрельбы. Только я и он, застрявшие черт знает где. Я обещала, что буду защищать его ценой своей жизни, но я только что с треском провалилась.

— Мне жаль, — произношу я по-русски.

— Нет! — рычит он.

Ощутимые эмоции звенят в моей голове, и я хочу остановить его. Я должна, потому что он бежит ко мне, а это верная дорога на смерть.

Но прежде чем я успеваю пошевелиться, что-то тяжелое ударяет меня по голове.

Все становится черным.

Глава 14

Саша

Что-то капает мне на лицо.

Я моргаю, открываю глаза, и они наполняются красным туманом.

Кровь.

Кровь…

Много крови…

Нет, нет, пожалуйста.

Лужа окружает меня, пока я лежу на земле, и зловоние смерти наполняет мои ноздри. Я смотрю вверх, и крик застревает у меня в горле при виде тел, свисающих с неба.

— Саша... — зовет призрачный голос.

— Сашенька...

— Malyshka...

Моя мама.

О, Боже.

— Mama? Где ты? — я кричу так громко, как только могу. Я пытаюсь встать, но я как будто привязана к земле невидимыми кандалами. Я бьюсь и брыкаюсь, но мои конечности не двигаются.

— Malyshka… — Снова зовет она, ее тон становится все более призрачным. — Malyshka.

— Mama!! — я кричу, пока мой голос не становится хриплым. — Я здесь, mama! Я здесь!

—