Турецкий дебют (СИ) - Андрей Лучиновский

вам принимать решения вместо начальства, то вынужден вас огорчить — это совсем не так. Пока понятно излагаю?

Белка побелела от злости, но кивнула. Рысь перевёл взгляд на Лику:

— У тебя таких замечательных сисек нет, но всё сказанное тебя тоже касается. Где сейф, убогие?

— В мастерской у мальчиков, — Лиса украдкой бросила взгляд на Белку, — Хотели вас порадовать, когда его вскроют. Они обещали до обеда управиться.

Мы с Рысью переглянулись.

— Пошли ко мне, Женя. Будем пить, грустить и думать.

…

— Вот ты обо мне всё знаешь, Рысь, а как тебя на самом деле зовут?

Мы сидели у него в комнате: я потягивал вино, он свой любимый коньяк.

— Не знаю, — безучастно ответил Рысь, — Точнее не помню, потому что наверняка же как-то раньше звали.

Посмотрев на меня, он понял, что я жду продолжения.

— Последнее, что я помню — это тёмная сухая камера. А до того момента… как будто я и не жил.

— Врачи? Гипноз? Может кто-нибудь с даром может заглянуть в твоё прошлое? — посыпались мои предположения.

— Всё перепробовано, Кира. Почти всё.

— Почти? Значит есть ещё способы? — приподняв брови, я подался вперёд.

— Конечно. Посетить Шлиссельбург лично и порыться там в документах, — улыбнулся Рысь и отсалютовал мне своим стаканом.

— Понятно, — с разочарованным видом я откинулся обратно на спинку кресла, — Что равнозначно суициду.

— Ты лучше бы подумал, что с этими двумя… Хех, я только сейчас понял, кого мы в команду объединили — Белка и Лиса.

— Себя забыл, Рысь, — ухмыльнулся я.

— Я старый и больной, а вам ещё жить и жить. Не хотелось бы, что бы кто-нибудь из вас погиб из-за детской бравады или глупости, — Рысь посмотрел на меня очень пристально и внезапно перескочил на другую тему, — Мне надо найти записи твоего пра-пра.

Я опешил. Об основателе нашего рода в семье почему-то не любили упоминать.

— Ни отец, ни дед нам с Костиком ничего не рассказывали об Омере Мехметоглу; сомневаюсь, что в столичном доме осталось хоть что-нибудь из той эпохи. Да и не было в те времена этого дома, прапрадед жил во дворце Императора.

— И всё же я был обязан тебя предупредить, что собираюсь посетить ваш… бывший дом.

— Что значит бывший?!

— То и значит. Единственный твой родственник, дед по материнской линии Стариков Илья Андреевич, вступив позавчера в права наследования, сегодня продал ваш дом с торгов.

— Да… А как… Не-е-ет… — в голове мелькали обрывки мыслей и воспоминаний, не давая сосредоточиться и выразить всю степень своего возмущения поступком деда.

— Выпей, Кира. И успокойся. А что по-твоему ему надо было делать? Создать там музей Турчаниновых и делать обзорные экскурсии?

— Ну… — я отхлебнул из поданного мне Рысью стакана и тяжело закашлялся.

— Это тебе не винчик, — грустно усмехнулся тот и, отобрав стакан, посмотрел его на просвет и залпом допил содержимое, — Это сама горечь жизни.

— Шта эта была? — выдохнул я чуть ли не огнём.

— Спиртовой раствор воды, — ухмыльнулся Рысь в ответ, — Всё по канону, девять к одному. Специально держу для таких случаев, хорошо мозги прочищает.

— Уфф… Дай попить, — и заметив, как рука моего собеседника снова тянется под стол, торопливо добавил, — Не выпить, а попить.

— Тебе не интересно, кто купил дом? — спросил он, доставая из-под стола бутылку минералки.

С подозрением взглянув в его смеющиеся глаза, я протянул:

— Да ла-а-адно… Ты?!

— Нет, у меня столько денег никогда не будет. Берендей целый спектакль устроил на аукционе, проиграв торги своему же человеку. Теперь дом оформлен на подставное лицо, а именно на молодого дворянина, родом откуда-то из-под Торжка.

— Погоди-ка, я ведь по легенде тоже оттуда…

— Ну да, на тебя дом и оформлен, — Рысь встал, склонил голову в поклоне и пафосно произнёс, — Примите мои поздравления, Евгений Андреевич, теперь вы столичный домовладелец.

— Хватит уже издеваться, — рассмеялся я, но на душе у меня стало тепло.

Или это спирт подействовал?

— Хотел тебе об этом с утра сказать, но раз у нас сегодня ночью такая нездоровая канитель приключилась… Ну что, поехали смотреть?

…

Постояв немного перед запертой парадной дверью, я махнул рукой Рыси и, нырнув в арку, ведущую во внутренние дворы, отправился в обход. Свернув направо, я упёрся в ажурные кованые ворота и приложив раскрытую ладонь к площадке замка, услышал, как тот негромко щёлкнул. Я осторожно толкнул калитку и, зайдя во внутренний дворик моего дома, огляделся. Задняя служебная дверь стояла широко распахнутой, словно дом приглашал нас войти. Переглянувшись с Рысью, я создал на ладони джет и шагнул в темноту проёма.

— Я пошёл вперёд, — тихо прозвучал голос Рыси из пустоты, — Убери свет. Если там кто-нибудь есть, то станешь отличной мишенью.

Погруженный во тьму дом встретил нас полной тишиной. Медленно обойдя цокольный этаж и никого не встретив, я собрался было подняться наверх.

— Там Клоун со своей командой, — остановил меня голос, заставив дёрнуться от неожиданности.

— Чёрт, с тобой точно от разрыва сердца помру, — зашипел я в темноту, — Что эти уроды тут забыли, причём, именно сейчас?

— До сегодняшнего дня дом был обитаем, и кроме слуг тут ещё дежурили и твои бывшие гвардейцы. Видимо, Сутормин дал команду Варягу обыскать дом, когда тот освободится.

— Что делать будем?

— Да ничего, — по голосу Рыси было невозможно понять, шутит он или говорит на полном серьёзе.

— Понятно. У тебя есть план, — резюмировал я, покачав головой, — Не поделишься?

— Встретим их на выходе. Ребятишки работают очень аккуратно, ничего не ломают, собирают только нужное Сутормину. Лишнего не берут, значит не по своей инициативе прибыли… Ну, кроме одной вещи, что взял себе Клоун.

— Что за вещь? Ценная?

— Игрушка твоей сестры.

— Игрушка? — если бы сейчас было светло, то Рысь бы точно увидел мои выпученные глаза.

Хотя, может быть и увидел — с его стороны раздался тихий смешок. Чёрт его знает, вдруг он в темноте видит, как я днём.

— Клоун говнюк ещё тот, но Многоликого чтит почище иных церковников.

— Эта сволочь хочет моей сестре посмертный подарок отправить? — изумился я.

— Ну да. Вот такой вот выверт у него в мозгах, старается души всех убитых им людей умилостивить.

— С-с-сука. За Алёнку я его на куски порежу… — я мазнул рукой по поясу, проверив, на месте ли самодельные ножны с малым ампутационным ножом.

— Дело твоё, конечно, но не торопись его убивать. Он хоть и самая мелкая фигура у Варяга, но знает побольше остальных.

Остаток ночи прошёл незаметно. Вниз спускался очередной человек Варяга, я его убивал мощным разрядом в голову и труп уползал в выключенный ещё