Красочный пассат, или Странствия по островам Южных морей - Януш Вольневич

Не мне судить о положении вещей в этом классическом образовании архаичного колониализма, но все же стоит напомнить о том, что на Новых Гебридах существуют три независимых друг от друга административных аппарата: британский, французский и кондоминиальный — и всего… два кинотеатра в Порт-Виле[В 1980 г. Новые Гебриды получили независимость. — Примеч. пер.].

Как явствовало из контактов автора этих строк с представителями трех администраций, англичане и французы внешне весьма тесно сотрудничают друг с другом, однако в этой деятельности двух ведущих западноевропейских держав существуют подспудные течения, отнюдь не свидетельствующие о наличии идиллических отношений между ними.

Классическим примером, характеризующим существующие отношения, может служить то обстоятельство, что в течение уже почти семидесяти лет обе высокие стороны не могут договориться, как, собственно, называть административный центр Новых Гебридов. Так, англичане упорно употребляют в своей документации название «Вила», а французы — «Порт-Вила». Следует также добавить, что на островах архипелага параллельно имеют хождение две валюты (франки и австралийские доллары), функционируют две системы школьного образования, две полицейские формации и три уголовных кодекса. Каждый житель вправе выбрать себе тот кодекс, который ему больше импонирует. Это связано, естественно, с потенциальной возможностью очутиться в тюремном заключении, что не лишено значения, так как, по слухам, во французской тюрьме питание лучше, зато в британской — значительно удобнее ночлег.

О создании правовой и организационной системы, возникновении и трансформации отдельных учреждений кондоминиума и функционировании его действующих в настоящее время органов власти — обо всем этом, несомненно, можно было бы написать отдельную книгу, которая развеселила бы даже самых мрачных, угрюмых людей.

В странствиях по острову Эспириту-Санто моим незаменимым гидом был, разумеется, капитан Бохеньский, обладатель выданного в Порт-Виле капитанского диплома № 1. Благодаря своим связям и друзьям Мацей Бохеньский сумел организовать для меня охоту на диких свиней на плантации, занимающей отдельный островок и насчитывающей — шутка сказать! — семьдесят пять тысяч кокосовых пальм. Он познакомил меня с дамой, которую здесь называли «Радио Санто». Ничто, стоящее разглашения, не могло укрыться от этой женщины. Капитан убедил меня в том, что от Нового Иерусалима — поселения, некогда основанного Киросом, — с незапамятных времен не осталось никаких следов. Капитан Бохеньский провел также меня по немногим уцелевшим сооружениям бывшей американской базы, показал заброшенный аэродром времен второй мировой войны, когда на острове Эспириту-Санто квартировали солдаты США, готовившиеся вытеснить японцев с Соломоновых островов.

Наконец-то сверкающий свежей краской чистенький «Росинант» снова на воде. Прихватив на борт двух пассажиров из сельскохозяйственной службы и попрощавшись с «Радио Санто», мы взяли курс на остров Малекула, или Малликоло, как предпочитают называть его французы. Позади остались знойный остров Эспириту-Санто и внушительная вершина Табвемасана, достигающая высоты почти в две тысячи метров.

Плавание по водам Новых Гебридов — занятие отнюдь не из приятных. Мореплавателя здесь повсюду подстерегают рифы, мелководье, еле скрытые под водой валуны и тому подобные препятствия, вынуждающие моряков сохранять постоянную бдительность и осмотрительность. Ночью плавать в этой акватории отваживаются только отчаянные смельчаки, так как отсутствуют навигационные огни, бакены и буи. Плывут, полагаясь лишь на собственное чутье и опыт. Карты, которыми располагал капитан Бохеньский, были составлены на основании «новейших» измерений, произведенных британским судном «Дарт» в… 1893 году, а некоторые — еще раньше. Поэтому, бросая якорь в разных уголках архипелага, капитан тут же производил необходимые замеры, набрасывал кроки[Кроки (спец.) — план местности, сделанный наскоро по глазомерной съемке. — Примеч. пер.], чтобы потом, в старости, как он сказал, составить тщательную лоцию этих негостеприимных берегов.

Стоянки проходили по-разному. Как только судно становилось на якорь, агрономы первыми покидали его, а вслед за ними и все остальные. Агрономы осматривали больные пальмы, а я интересовался окрестностями и местными жителями. Иногда мы все вместе разбрасывали особую разновидность импортного… тимьяна, который будто бы является эффективным средством в борьбе с вредителями кокосовых деревьев.

За несколько дней до рождества мы оказались у берегов небольшого островка Пентекост. Высадка прошла весьма неудачно. Была довольно большая волна, и наше суденышко, как обычно, опасаясь коралловых рифов, бросило якорь подальше от берега. Мы пересели в шлюпку и, обдаваемые время от времени брызгами волн, двинулись в сторону плоского песчаного берега. Как назло, подвесной мотор отказал, поэтому Дэвиду и Чарли пришлось взяться за весла. Я видел, как струйки пота текли по их смуглым лицам. Было очень душно. Капитан сказал, что будет ливень. Границу прибоя мы проскочили довольно благополучно, но около берега пришлось выйти из шлюпки и брести по пояс в воде.

Наши пассажиры — агроном и врач — отправились по своим делам в деревню, а мы с капитаном остались у подножия крутого берегового обрыва.

— Вечерами в Варшаве люди собираются вместе и пьют кофе, — сказал капитан на безукоризненном польском языке. — Отведаем-ка и мы здешней кавы.

Мы стали подниматься в гору. Подъем был очень трудным. Через пятнадцать минут мы оказались у большого дома в деревне Лолтонг — месте сходок и торжеств. У входа возвышались вырезанные из черной пальмы рослые человеческие фигуры. Их рты, пупки, мужские или женские атрибуты были окрашены белой краской. Местный вождь почтительно встретил капитана. Они были старыми друзьями. Нас усадили на парадную скамью, и завязалась беседа. Меланезийцы весьма любопытны, поэтому вождь заинтересовался моей личностью.

— Он с моего острова, — представил меня, как обычно, капитан, а вождь понимающе кивнул головой.

Я с любопытством рассматривал интерьер дома сходок: несколько масок, две земляные печи для выпечки лаплапа и небольшое пространство, по которому разрешается передвигаться женщинам.

Через некоторое время несколько юнцов по просьбе капитана взялись за деревянные гонги. Специально для нас они дали небольшой импровизированный концерт. Глухие звуки гонгов неслись в сгущавшиеся сумерки, в горные джунгли. Но вот музыканты кончили, и капитан встал.