Литературная Газета 6247 ( № 43 2009) - Газета Газета Литературка

Учитывая всё это, хочу предложить следующее: Государственная Третьяковская галерея должна быть общенациональным для России (и главным для Евразийского содружества наций) собранием произведений изобразительного искусства, составляющих наше классическое наследие, и лучших произведений современных авторов, которые стремятся следовать реалистическим традициям. А в новом здании комплекса нужно разместить отдельный, самостоятельный Российский государственный музей современного искусства (исповедующего, так сказать, авангардистские принципы). Это позволит без ущерба для иных направлений сохранить нашу бесценную сокровищницу классического наследия — легендарную Третьяковку — и для Русского мира, и для евразийского культурного пространства, и для всего человечества.

Юрий ЧЕРНЕЦКИЙ, доктор социологических наук, кандидат экономических наук, ХАРЬКОВ

25.10.2009 20:18:25 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:

Ответ комментатору

Поскольку господин tuchkov обращается ко мне, обязан ему ответить. Прежде всего, не понимаю, зачем нужно давать такой расчётливо злой, подчёркнуто оскорбительный комментарий, даже если не приемлешь позицию автора? Во-вторых, не все оценивают материал так негативно, как господин tuchkov; об этом свидетельствует хотя бы факт опубликования статьи. Если бы редакция многоуважаемой "Литературной газеты" усмотрела в ней "бессмысленный пафос на ровном месте", она бы статью просто отклонила. К тому же нужно учесть, что материал подвергся серьёзному сокращению. Скажем, в нём изначально не было оборота "как тот, кто", а была просто информация об авторе, объясняющая, почему он считает нужным принять участие в дискуссии. Но я к сотрудникам «ЛГ» не в претензии, наоборот — искренне благодарен за в целом высокопрофессиональное, бережное, уважительное редактирование. В-третьих, к написанию статьи меня подтолкнуло совпадение мнений со многими читателями «ЛГ», откликнувшимися на интервью с госпожой Лебедевой. Наконец, предлагая свой вариант решения проблемы, я как раз и учитывал те моменты, о которых в содержательной части комментария пишет господин tuchkov: пока "по живому" резать не придётся. Подытожу: за реакцию на мой материал (но не за её тон) автору комментария спасибо. А ещё очень жаль, что не высказался по сути вопроса глубокоуважаемый читатель, который поставил оценку «отлично»: его суждения мне были бы не менее интересны.

25.10.2009 15:22:49 — timofej a. tuchkov пишет:

ГТГ

Такой бессмысленный пафос на ровном месте! Господин социолог, а вы в ТГ были? Вам ведомо, что современное искусство и искусство ХХ века представлено отдельно, в отдельном здании, на Крымском валу? И что собрание классического наследия, от иконописи до рубежа веков (уточняю, рубежа Х1Х-ХХ вв.) располагается в историческом здании галереи в Лаврушинском переулке? Понятно, что из Харькова туда далековато заглянуть. Проще петь с чужого голоса. А уж выхватывание фраз из контекста вообще оставлю без комментария — методика стара и вектор ясен. Жаль газету…

Краеведение — это краелюбие

Московский вестник

Краеведение — это краелюбие

ВЫБИРАЕМ СОБЕСЕДНИКА

Сигурд Оттович Шмидт — доктор исторических наук, советник РАН, профессор РГГУ, почётный председатель Археографической комиссии РАН и Союза краеведов России, академик Российской академии образования. Удостоен Макариевской премии, премии имени академика Д.С. Лихачёва и других наград.

Сигурд Оттович — человек удивительный, многогранный. Как историк он много сил и времени отдал изучению периода правления Ивана Грозного, Пушкинской эпохи, судеб российской интеллигенции, проблемам источниковедения, историографии, архивистики, краеведения. И показательно, что большинство его трудов связано с прошлым Москвы. Всё, что попадало в зону его внимания, становилось предметом изучения, но не поверхностного, а пристального — с уважением к деталям и источникам информации. В преклонном возрасте, когда преподавать стало трудно, С. Шмидт сосредоточивается в большей мере на научной деятельности, воплощая замыслы, на реализацию которых прежде не хватало времени. Он не перестаёт интересоваться современностью, деятельно участвует в работе различных научных советов, редакций, комиссий — не номинально, не именем своим, но интеллектуально и творчески.

И тут задаёшься вопросом: каким должен быть историк? По мнению Сигурда Оттовича, историк должен быть честным и мужественным — нужно иметь смелость признать, что дело было так, а не как ему хотелось бы или как желательно было бы кому-то. Историк должен быть добрым — не надо чернить предшественников, они владели информацией, доступной в их время, а наука не стоит на месте — открываются новые факты, вырабатываются новые методы исследования. Историк должен быть профессионалом в отборе и использовании исторических источников. Он как врач, которому мы доверяем жизнь и здоровье, полагая, что он грамотный специалист, использует все доступные знания для нашего блага и как минимум не навредит.

И потому отнюдь небезопасны сочинения людей вроде математика Фоменко и его подражателей, которые в погоне за славой, деньгами, не сообразуясь с фактами и традициями гуманитарных наук, наносят вред обществу — ведь находятся люди, которые доверяют таким искажениям прошлого и приёмам его познания.

— А есть ли источники, которым можно доверять безоговорочно?

— Всё требует проверки. Если, к примеру, в наше время в нескольких газетах разного типа сообщается о конкретном событии, произошедшем в какое-то время, то, как правило, такое событие имело место, но интерпретация его может быть разной. Она отражает мировоззрение автора, его жизненный и профессиональный опыт, степень его добросовестности, уровень самоуважения.

Бытует мнение, что краеведение — это не наука. Сигурд Оттович, посвятивший краеведению, и особенно москвоведению, более полувека, считает, что краеведение — это и наука, причём междисциплинарная, и общественное движение. К занятиям краеведением тянутся люди, и не имеющие специальной научной подготовки, но неравнодушные к своей малой родине, к её культурному и природному наследию. Вспоминается пушкинское наблюдение: «Два чувства дивно близки нам, / В них обретает сердце пищу: / Любовь к родному пепелищу, / Любовь к отеческим гробам». Подлинное краеведение — всегда краелюбие, от сердца.

— Вы — главный редактор и однотомной энциклопедии «Москва», подготовленной к юбилею города в 1997 г., и выходящей сейчас «Московской энциклопедии». В чём особенности и различия этих изданий?

— Энциклопедия «Москва» — традиционного типа издание, во многом схожее с однотомной же энциклопедией, вышедшей в 1980 г. Издающаяся ныне в нескольких книгах «Московская энциклопедия» отличается от неё не только объёмом, но и по замыслу. Замысел оформился в период работы над энциклопедией 1997 г. и подготовки празднования 500-летия Арбата в 1993 г. Когда мне предложили стать заместителем председателя оргкомитета, созданного к юбилею и возглавляемого мэром Москвы Ю.М. Лужковым, я стал специально заниматься темой «Арбат в истории и культуре Москвы» и изучением источниковой базы истории Москвы. И убедился в своевременности подготовки энциклопедии нового типа. Мэр поддержал предложение Археографической комиссии о выпуске такого издания в двух томах, возглавив его научный совет, в 2000 г. вышло соответствующее распоряжение правительства Москвы.

Московская энциклопедия отличается своеобразием принципа построения: первый том — «Лица Москвы»; второй том — «Образ Москвы в прошлом и настоящем». Начали, естественно, с «Лиц Москвы» и подготовили фактически первый биографический словарь персоналий, причастных к истории Москвы, включающий данные только об уже умерших. И если в однотомнике 1997 г. было задействовано около 1000 имён, то в этой энциклопедии — около 11 тысяч.

Это статьи не только о лицах высокого официального положения или внёсших и поныне особо ощутимый вклад в историю и культуру, но и о лицах меньшего масштаба и ранга. В словник включались статьи обо всех тех, память о ком отражена в названиях московских улиц, учреждений, в памятных досках и скульптурных изображениях, о лицах, особо выделяемых современниками: священнослужителях, создателях учебных заведений, лечебниц, приютов, библиотек, архитекторах, врачах, актёрах, спортсменах, журналистах, общественных деятелях. Особое внимание уделено тем, кто старался сохранить память о Москве, — москвичам-краеведам, авторам справочных изданий, коллекционерам, основателям музеев, архивов. В то же время о лицах особо знаменитых и широко известных сообщается лишь то, что в их биографии и творчестве имеет отношение к Москве. Представлены и немосквичи, посещавшие столицу и оставившие об этом воспоминания: дипломат XVI в. Герберштейн, писатели Барбюс, Брехт, Гамсун, Дюма, Мицкевич, музыканты Лист, Дебюсси, физик Бор. Но нет статей о Марксе, Руставели, Сервантесе, Дарвине и других, чьи имена в Москве увековечены, но сюда они не приезжали, — эти персоны «соберутся» во втором томе.