Я тебя ждала - Лидия Орлова

Единственное, в чем у братьев было разительное отличие – это цвет глаз. У лорда Дэнила глаза были ярко-синими, лучистыми. А цвет глаз лорда Гаса был блекло-голубым, невыразительным. Или мне так просто показалось.

Наверно, это неприлично, слишком долго рассматривать сидящего в инвалидном кресле мужчину, но, в начале визита, от шока я не смогла отвести взгляд. Потом меня накрыли воспоминания. Но мой деверь не стал демонстрировать недовольство или обиду, как никак он со светлой леди знаком почти десять лет. Наверняка, за эти годы всякое в их жизни случалось. Лорд Гас приветливо обратился ко мне, прежде отведя удивленный взгляд от брата:

- Добро пожаловать, светлая леди. Вы, как всегда, прекрасны.

Вот это, я не поняла, меня сейчас обидеть попытались? Я же после полета на драконе и пробежки по замковому двору, голодная, не отдохнувшая, запыленная, лохматая и в большой куртке светлого лорда. Но строить из себя светлую леди не стала, ответила не менее приветливо:

- И я рада вас видеть, выглядите …посвежевшим.

- Ну, да, только с корыта вылез, - очень непосредственный у моего светлого лорда брат.

Но любезности внезапно прервал синеглазый лорд:

- Прости, Гас, что врываемся. Нужно котиков твоих посмотреть. – Своим заявлением он смог удивить брата больше, чем даже внезапностью нашего появления. Я смотрела, как голубые пруды на лице лорда Гаса медленно разрастаются до широких озёр.

- Котики? Ты имеешь в виду кошек? – Кажется такая мелочь обеспечила ему взрыв мозга. Лорд Гас знакомым мне жестом прикрыл рот правой рукой так, что большой палец лег на правую щеку, а четыре остальных пальца почесывали левую щеку. И приглушенным голосом сказал:

- Мы же живность из графского замка не смогли вывезти. Кошки, коты – все там остались.

- Все?

- Дэни, ты чего? – Настойчивость брата не на шутку озадачила лорда. – Как бы мы их на драконах вывезли? Их позже обозом вывезут, если получится…

Светлый лорд махнул рукой, прежде придвинув мне стул:

- Жаль. Надо было кое-что проверить.

Лорд Гас, почему-то, окинул меня подозрительным взглядом, а спросил брата:

- Что проверить? Кошек давно не видел?

- Видел, конечно. – И, уже устроившись удобно на стуле рядом со мной, продолжил. – Светлая леди озадачила меня, сказав, что драконы похожи на котиков, и рокочут одинаково. А я не замечал! – При этом хлопнул себя ладонью по колену. И уже тише, оглянувшись, добавил. – Гас, ты как устроился? Нормально? Может, все-таки на третий этаж переберешься? Там поспокойнее будет.

- И никто неожиданно не ворвется? – Пошутил Гас. – Мне здесь удобнее. – И, хлопнув руками по подлокотникам кресла, с горькой улыбкой добавил. – Мне с моим конем лучше ближе к земле обитать.

В этот момент дверь резко распахнулась настежь, как от резкого рывка, и в комнату вбежал юноша с чем-то меховым в руках.

- Дядя Гас! – Даже подняв глаза от того, что он держал в руках и беглым взглядом окинув комнату, парень не обратил внимание на нас, сидящих возле лорда Гаса. – Дядя Гас. Принц не дышит. Я его в сумке перевозил, и он…вот…задохнулся, кажется, - голос парня дрогнул. Он протянул огромный меховой валик дяде.

Только пристально присмотревшись, я смогла рассмотреть в этом сером большом клубке шерсти кота. Он был раза в три-четыре больше размерами земных домашних кошек. Дымчатого оттенка, с черными полосками, с большими оттопыренными ушами, очень широкими лапами и длинным пушистым хвостом.

Я никогда не заводила дома кошек, но это не мешало мне быть убежденной кошатницей. И, как только прошло первое недоумение и даже испуг при виде столь необычного представителя кошачьих, душу мне затопил ничем не замутненный восторг.

Этот огромный, невероятный котище был… не круче дракона, конечно, но, определенно, он моя вторая любовь в этом мире.

Я, не удержавшись, протянула руки в сторону лорда Гаса, на чьи колени юноша вывалил кота. Котик точно был жив, теплый, где-то под ладонью ощущалась нарастающая вибрация. А шерсть, правильнее было бы сказать, мех, тактильно воспринимался, как норковая шубка. Очень нежная, мягкая, даже ласкающая мою кожу.

Я всегда норковые шубки любила. У меня на земле три такие остались. Черная до пола шуба, классического фасона; белая до колен с широким капюшоном, отделанным соболью; и, моя любимая, ярко-синяя шубка чуть ниже колена, с английским воротником. Наверно, я слишком глубоко ушла в воспоминания, просто вспомнила разом, как я за черную шубу год выплачивала кредит. Белую - купила на распродаже в Турции, и мечтала быстрее вернуться домой, чтоб похвастаться покупкой перед подругами. Даже Черное море уже не радовало. А синюю шубу я два месяца во сне видела, но связываться еще раз с кредитом или рассрочкой зареклась, и купила ее в самом конце сезона. Только месяц и поносила. А потом от сестры отбивалась, которая с полной убежденностью в своей правоте, утверждала, что иметь более двух шуб неприлично, и я должна черную, по ее словам «старую», а ей только четыре годика, подарить ей. На что я, с не меньшей убежденностью в своей правоте, отвечала:

- Бог кому-то дает норковые шубы, а другим – мужа и детей.

Да, пожадничала я, но теперь и так все сестре перейдет, она у меня единственная наследница.

Только этими грустными мыслями я могу оправдать то, что невольно сделала. Я сжала коту хвост, и, наверняка, сделала ему больно. Потому что безжизненная мягкая туша, растёкшаяся по коленям Гаса, которая вроде бы даже не дышала, подскочила, как на пружинке, и, укусив лорда за руку до крови, с громким грудным мяуканьем скрылась под кроватью. Все замерли в шоке, а потом пять пар глаз скрестились на мне. Я и сама была поражена: и от этого конфуза, и от молниеносной скорости кота, на которую его размеры никак не отразились.

- По крайней мере котенок жив, - оптимистично проговорил лорд Гас, зажимая прокусанную до крови рану на руке.

Двое его помощников засуетились: один выбежал, сказав, что приведет бдящего, другой, полез под кровать за животным.