О бихевиоризме - Беррес Фредерик Скиннер

Измы

Философия, нравственный климат, классовое сознание и дух времени – это другие интеллектуальные ценности, которые относятся к области знания и объясняют некоторые крупные модели поведения, характерные для народа, класса, периода или культуры. Считается, что человек действует или говорит соответственно, потому что он прагматик, член пролетариата, сторонник трудовой этики или бихевиорист. Термины такого рода классифицируют поведение, имеющее определенные последствия в данных обстоятельствах. Такие конфликты, как конфликт между эмпиризмом и рационализмом, являются конфликтами между случайностями, и если история идей, похоже, показывает развитие человеческой мысли, то не потому, что, например, романтизм ведет к классицизму и наоборот, а потому, что практика, характерная для одного изма, в конечном итоге создает предпосылки, при которых возникает и некоторое время сохраняется другая модель поведения.

В книге «Пять стадий греческой религии»[31] английский классический филолог Гилберт Мюррей описал изменения в Римской империи под влиянием христианства как «рост аскетизма, мистицизма, в некотором смысле пессимизма; потеря уверенности в себе, надежды на эту жизнь и веры в обычные человеческие усилия; отчаяние терпеливого поиска, мольба о непогрешимом откровении; безразличие к благосостоянию государства, обращение души к Богу». По словам американского историка Питера Гэя, «он окрестил это „нервным срывом“». «Окрестил» – это, возможно, каламбур, но нервный срыв – довольно характерное обращение к псевдофизиологии, спуск на землю после продолжительного полета ментализма. Доказательства, оправдывающие поведение римлян аскетизмом, мистицизмом, пессимизмом и прочим, должны помочь сделать несколько предположений о преобладающих условиях. Аскет не менее других подкреплен вкусной едой, сексом и так далее (более того, его аскетизм вряд ли вызывал бы восхищение, если бы он был не таким), но его поведение явно находится под контролем других последствий – в основном, вероятно, карательных санкций раннего христианства. Пессимизм и потеря уверенности в себе, надежды и веры, как мы видели в главе 4, связаны с отсутствием сильного положительного подкрепления. Отчаяние от терпеливого поиска предполагает дефектные режимы подкрепления, а мольба о непогрешимом откровении – поиск правил вместо условий, которые могли бы непосредственно формировать поведение. Безразличие к благополучию государства и обращение души к Богу предполагают переход от правительственных санкций к религиозным. Насколько больше мы могли знать, если бы были описаны сложившиеся условия, а не порожденные ими чувства и измы!

10

Скрытый мир мотиваций и эмоций

Мы рассмотрели то, что можно назвать интеллектуальной частью жизни разума – опыт человека в мире, в котором он живет, его умозаключения о структуре этого мира, его планы по работе с ним, его намерения, цели, идеи и так далее. Я интерпретировал факты, к которым относятся эти формулировки, как аспекты человеческого поведения, связанные с условиями подкрепления, или, если можно повторить, с тонкими и сложными отношениями между тремя вещами: ситуацией, в которой происходит поведение, самим поведением и его последствиями.

Другая сторона жизни разума, как принято считать, связана с инстинктами, влечениями, потребностями, эмоциями, импульсивными или защитными действиями и привлекает внимание в основном по психотерапевтическим причинам. Подчеркивая это различие, слово «психика», некогда применявшееся к интеллекту, теперь обычно используется для обозначения эмоциональной и мотивационной жизни. Эти стороны не совсем лишены связи. Если взять очень простой пример, оперантное подкрепление ставит поведение под контроль определенных видов лишения и аверсивной стимуляции; в традиционных терминах потребности или чувства находят удовлетворение или выражение через воздействие на внешнюю среду. Иногда утверждают, что интеллект контролирует потребности и эмоции, хотя время от времени он может этого не делать.

Личности

Мы убедились, что интеллектуальная жизнь разума была построена по образцу внешнего мира. Переносясь внутрь, окружающая среда преобразуется в опыт, а действия – в идеи, цели и волю. Создание, хранение и использование памяти устанавливает схему обработки воспоминаний. Техники решения проблем становятся когнитивными стратегиями. Таким образом, мыслящий человек превращается в разум. Нечто подобное произошло и при изобретении внутреннего мира мотиваций и эмоций. Человек заменяется Я или личностью, а возможно и не одной. Например, в работе, посвященной активистской молодежной деятельности 1960-х годов, обращается внимание на «модальную личность» активистов. В ней описывается, что молодые люди говорят и делают в компании своих семей, сверстников и учителей, а также когда они «активны». Это анализ модального активиста, а не модальной личности.

Самость или личность – это в лучшем случае репертуар поведения, формируемый организованным набором условий. Поведение, которое юноша приобретает в лоне своей семьи, составляет одно Я; поведение, которое он приобретает, скажем, в вооруженных силах, составляет другое. Эти два Я могут бесконфликтно существовать в одной и той же оболочке до тех пор, пока не произойдет конфликт условий – как это может случиться, например, если его товарищи по службе навестят его дома. Как отмечали Маркс и многие другие, индивид рождается в обществе, и его неделимость зависит от целостности порождающего его общества. «Фрагментация жизни», как считается, следует за «социальным неустройством, в котором человек разорван на части», причем сама она определяется как «устройство сознания в ответ на среду, где уважение не считается само собой разумеющимся». Но раздроблено и разорвано на части именно поведение, а не сознание, и уважение – лишь один из дезорганизующих подкрепителей.

Противоречивые условия приводят к таким же репертуарам поведения, но все они демонстрируются одним телом, одним представителем человеческого вида. Тело, которое ведет себя тактично большую часть времени, – это то же самое тело, которое периодически бывает черствым или жестоким; тело, которое ведет себя гетеросексуально большую часть времени, – это то же самое тело, которое периодически бывает гомосексуальным. То, каков человек на самом деле, может означать, каким бы он был, если бы мы могли видеть его до того, как его поведение было подвергнуто действию среды. Тогда мы должны были бы знать его «человеческую природу». Но генетические особенности – ничто, пока они не подверглись воздействию окружающей среды, а воздействие немедленно изменяет их. В определенных пределах мы можем различать вклады выживания и подкрепления. Когда Паскаль сказал, что натура – это только первая привычка, а привычка – вторая натура, он, можно сказать, предвосхитил современное признание того факта, что вид приобретает поведение (инстинкты) в условиях выживания, а индивид приобретает поведение (привычки) в условиях подкрепления.

В великом триумвирате Фрейда Я, Оно и Сверх-Я представляют три набора условий, которые почти неизбежны, когда человек живет в коллективе. Оно – это иудео-христианский «ветхий Адам» – «невоскрешенная природа» человека, происходящая из его врожденных склонностей к подкреплению, большинство из которых почти обязательно вступают в конфликт с интересами других людей. Сверх-Я – иудео-христианская совесть – говорит «тихим голосом» (обычно) карающего агента, представляющего интересы других людей. В Третьем международном словаре Вебстера Сверх-Я определяется как основной сектор психики, который