Старые дороги - Галина Дмитриевна Гончарова

самой Адриенны. Просто сейчас глаза женщины были совсем темными. Словно ей… больно?

Зрачки расширены так, что радужки почти не видно.

Адриенна подалась вперед, коснулась ее руки. И едва не вскрикнула. Ощущение было такое, словно ее ножом ударили.

– Эданна Моргана?

– Ее величество Моргана. Или просто – бабушка.

Улыбка у женщины была неожиданно доброй, и Адриенна успокоилась. Ей не причинят зла. С ней не сделают ничего плохого. А остальное…

Мало ли что бабушка сказать хочет? Надо сначала послушать!

– Я рада, что ты пришла. Сама я не могла дозваться потомков, – призналась женщина, садясь рядом на скамейку.

– Вы же умерли, – справедливо заметила Адриенна.

– Смерть – это не конец пути для людей нашей крови, – нахмурилась женщина. – Впрочем, тебе это рано знать. Я скажу другое. Ты ненавидишь Эрвлинов. Ты не хочешь ни помолвки, ни свадьбы.

– Да.

– Если ты не согласишься, ты вскоре умрешь.

Адриенна аж дернулась.

– Меня убьют?

– Если успеют, – грустно улыбнулась прабабка. – Могут и убить, Эрвлины не терпят сопротивления. И бить в спины умеют. Умели еще тогда, когда были Эрвлайнами… Нет. Хуже другое. В тебе начала пробуждаться наша родовая сила. Ты надела мое кольцо. Ты пролила на алтарь свою кровь.

– Я не помню…

Моргана повела рукой. И Адриенна вдруг вспомнила.

Подземелье.

Черный камень.

Порезы на руках, которые внезапно остро и сильно заныли.

– Вы… это вы?!

– Я.

– Зачем? – почти стоном вырвалось у Адриенны.

Моргана развела руками.

– Это не от меня зависело. Ты моя плоть и кровь, ты почувствовала призыв… как могла тебе помешать бесплотная тень?

Адриенна поняла, что это как раз логично. И злиться перестала.

– Чем мне это грозит? Как это будет выглядеть?

– Плохо, – не стала скрывать прабабка. – Поищи историю нашего рода, ты сможешь разобраться. Начнутся приступы, тебя могут объявить ведьмой.

– Ой…

– Ничего приятного в этом не было и в мое время. Но наша сила такова, что приступы будут. Ты уже понимаешь людей, ты будешь понимать зверей и птиц, ты будешь приносить зло или благо земле, когда пожелаешь.

– Я?

– Да, внучка. СибЛевран – райское местечко. И только благодаря тебе. Когда ты счастлива и здорова, все цветет и благоухает. Стоит тебе заболеть или приуныть… ты помнишь, какая буря была в день твоего отъезда?

Адриенна помнила.

– Поэтому ты должна быть осторожна. Церковники такое видят.

– Но если это у королевы…

– Некоторые короли исцеляют болезни наложением рук. И это не колдовство, но святость.

Адриенна поняла, о чем ей пытаются сказать. Многое зависит от статуса, да. Можно сжечь крестьянку, но вряд ли это получится проделать с королевой.

– Я должна снять твое проклятие?

Моргана покачала головой.

– Ты не сможешь этого сделать. Единственный выход, и тут король не ошибся, это получить наследника твоей крови. Тогда проклятие перестанет действовать.

– Понятно.

– Ты не узнаешь об этом из книг, внучка. – Моргана выглядела безумно усталой. – Проклятие не накладывают просто так. Оно всегда, понимаешь, всегда действует в две стороны.

– Это как?

– Им плохо. Но плохо и мне.

– А когда они вымрут, станет лучше?

Моргана пожала плечами.

– Я не рассчитала силы, внучка. У СибЛевранов тоже мало детей, и вы тоже умираете. Понимаешь? У весла два конца…

И ударило по обеим семьям.

– Мало мне скачков силы, так будет еще и проклятье? – «порадовалась» Адриенна.

– Прости меня. Я была в гневе.

Адриенна только рукой махнула. Было б на что злиться… она бы за отца половину столицы с земли снесла, а вторую в землю закопала. Так что Моргану могла понять.

– Мне надо выбирать. Если я убегу, я могу просто умереть. А если останусь, выйду замуж, рожу ребенка…

– Принеси сына ко мне, в подземелье. Я сниму проклятие.

– Как? – уточнила Адриенна. Да, подозрительно, а что? Может, там жертвоприношение нужно?

Моргана качнула головой.

– Любое проклятие снимается любовью. Любовью и прощением. Но увидеть тебя во плоти я могу только там, у алтаря. И своего правнука тоже…

Любовь и прощение звучали достаточно безобидно.

Адриенна потерла виски. Во сне может болеть голова?

Нет. А значит, это и не сон. Вот ведь…

– Принц меня ненавидит.

– Для некоторых людей ты никогда не будешь хорошей.

– Значит, я стану для них плохой, – вздохнула Адриенна. – Как мне справляться с приступами?

– Постарайся еще раз прийти к моему алтарю. Я буду тебя ждать.

– Как мне это сделать? Я не помню дорогу.

– Приходи в дворцовый храм. Ночью. Одна.

Девушка кивнула.

Силуэт прабабушки Морганы медленно поднялся со скамейки – и вдруг в небо взлетела большая черная птица.

Но… но КАК?!

– Кар-р-р-р-р! – донеслось с синего неба.

Адриенна посмотрела вверх.

– Это тоже часть нашей силы?

Но аудиенция была закончена. И Адриенна понимала – здесь и сейчас она большего не узнает. А вот потом…

А что ее держит?

Помолвка – еще не свадьба, а это… даже если это сон, навеянный картинами, он какой-то слишком реальный. Может быть, стоит послушаться?

Так что бежать дана не собиралась.

Умирать ей не хотелось, хоронить своих детей – тоже. И если уж прабабка немного не рассчитала, надо исправлять ее ошибку.

Хорошо же.

Но – на свой лад.

* * *

– Ой…

А больше дан Марк ничего и сказать не смог. Потому что дверь часовни открылась.

И на пороге…

Да, на пороге…

Адриенна отлично запомнила тот портрет.

Черное верхнее платье у нее было. Белое с серебристым узором нижнее – тоже. Оставалось только уложить волосы, как на портрете. А вот с браслетами было сложно. Но Джованна придумала и нашла где-то серебряные ленты, которые и вплела в волосы девушке. И рукава ими подхватила.

Поперхнулся не только дан Марк.

– Ох… – высказался его величество, которому показалось, что ожил портрет.

Принц дернулся, но, поскольку портрета не видел, на ногах устоял. И даже посмотрел с любопытством.

Недолго. Пару минут.

То ли благословение от прабабушки так сработало, то ли что еще… ему вдруг показалось, что вместе с Адриенной в часовню вползла тьма.

Голодная, живая, хищная, и вот она стелется по полу, ползет за девушкой живым плащом, разливается у ее ног, и сейчас… вот уже сейчас доползет до его башмаков.

Хотя справедливости ради ничего такого не было. Просто сквозняк задул несколько свеч, а остальные светили Адриенне в лицо, ну и получилась такая большая тень. Конечно, ползучая, а какие они еще бывают?

Но принц все равно шарахнулся, дернулся и чуть не обвалил подсвечник.

И только потом понял, что глупо как-то бояться мелкой, считай, сопливой девчонки.

Но поздно. Непоправимо поздно. Адриенна уже подошла вплотную и посмотрела так, что страхи вернулись с новой силой. Это был взгляд не робкой и покорной жены, нет.

И не человека, который пытается найти общий язык, как тогда, в саду. Наверное, так вороны и смотрят на червяка.

Вот склюнуть тебя сейчас или сначала вон того, соседнего? Или ты вкуснее?

Быть вкуснее его высочество не желал, но кто ж его спрашивал? Проклятие преотлично работало.

Пауза затягивалась. Адриенна ждала. Наконец кардиналу все это надоело, и он негромко кашлянул, намекая, что хорошо бы и того… обряд?

Опомнился и Филиппо Третий. И наступил сыну на ногу. Его высочество неподобающе хрюкнул и подал руку Адриенне.

– Прошу вас, дана.

– Возлюбленные чада Божии, – хорошо поставленным голосом начал церемонию кардинал. –