Гончие Лилит - Старк Кристина

– Боунс, с тех пор прошло чуть больше времени, чем одна ночь, – с тревогой сказала я.

– Надеюсь, я вел себя хорошо? – прищурился он. Я резко села в кровати, вцепившись в одеяло.

– Ты в самом деле ничего не помнишь? – пробормотала я.

– Когда болею, у меня случаются провалы в памяти.

– Нет, – непроизвольно выдохнула я.

– Ты можешь напомнить мне все, что между нами произошло, – сказал Боунс, мягко прикасаясь к моему подбородку. – Но только если это не займет много времени. У меня сегодня большая вечеринка, нужно успеть навести порядок.

Я молча вылезла из кровати, взяла со стула свою кофту и набросила себе на плечи. Меня вдруг затрясло так, как будто я стояла голышом на морозе.

– Ничего не произошло, – ровно сказала я, избегая смотреть ему в глаза. – Ты неважно себя чувствовал, и я просто… присмотрела за тобой.

– Точно? – Боунс выбрался из кровати и потянулся. Высокий, загорелый, опасный, как пантера. И уже не мой.

– Я точно ничего не натворил? Что с твоим лицом? Морковь!

Я выбежала из спальни и рванула вниз по ступенькам.

– Эй, подожди! Ты забыла кое-что! – крикнул он мне вслед.

«Мое сердце, я забыла здесь мое сердце. Оно осталось под твоими ногами, разбившееся на кусочки».

– Флоренс! – Я еще не успела спуститься вниз, когда Боунс очутился рядом и крепко сжал мое запястье. – Ты забыла это.

Я повернулась к нему, и он что-то вложил мне в руку.

– Ничего я не забывала, – мотнула я головой.

– А я знаю точно, что это твое. Посмотри.

У меня в руке был небольшой красный коробок – в таком могло бы лежать…

– Я король идиотских шуток, как ты уже поняла, – проговорил он, прижимая меня к себе и целуя в лоб. – Но ты можешь включить запрет на дурацкий юмор в брачный контракт.

Я бы свалилась с лестницы, если бы не его руки, удержавшие меня.

– Это то, чего нам вчера не хватило, – сказал Боунс, указывая взглядом на коробочку. – Исправляюсь. Если конечно ты не передумала выходить за шута.

Шокированная, я открыла коробочку и тут же ее захлопнула. Кольцо.

– Будь моей женой, Флоренс.

– Ты с ума меня сведешь, Боунс, – пробормотала я и только сейчас заметила, что он встал на одно колено и теперь усиленно пытается удержать равновесие на ступеньках.

– Надеюсь, уже свел. – Он крепко сжал мою руку, словно это прикосновение могло повлиять на мой ответ.

– Свел, – подтвердила я, присаживаясь с ним рядом, подныривая ему под руку и прижимаясь к его груди. Затаив дыхание, я смотрела, как он надевает мне на палец кольцо. Изящное, из белого золота, со сверкающими бриллиантами по кругу.

– Все. Попалась. А теперь говори «да», тебе некуда бежать.

– Да, – кивнула я, подставляя Боунсу лицо для поцелуя, и… в следующее мгновение подскочила от одобрительных криков. Следом зазвучал веселый рок-н-ролл, и гостиная на первом этаже, которую с лестницы было видно как на ладони, наполнилась шумом и гамом. Я увидела Фиону и еще несколько человек: незнакомого парня в джинсовой рубашке с татуировками на шее, Ашанти и доктора Крюгер.

– Ну что, теперь это больше похоже на настоящее предложение? – Фиона взлетела по лестнице и, отстранив брата, крепко меня обняла. – Поздравляю! Обещай, что платье будем выбирать вместе!

– Обещаю, – рассмеялась я.

Боунс подхватил меня на руки и понес вниз, в гостиную, наполненную весельем и ароматом кофе. И я не стала протестовать.

Мы пили вино, ели горячие блинчики – Фиона пекла их быстрее, чем мы успевали уничтожать, – и шутили, наслаждаясь этим чудесным утром, не похожим ни на одно другое. Доктор Крюгер был искренне рад увидеть Боунса на ногах. Он сиял и широко улыбался. Ашанти, которая выглядела очень нарядно в желтом сарафане, порхала вокруг стола в радостном возбуждении, засыпая меня вопросами: какое надену платье? будет ли у меня фата? правда ли, что поймавшая букет тоже скоро выйдет замуж? Оливер – бойфренд Фионы, кареглазый, бритый наголо здоровяк, – живо разливал вино, травил байки и весело, по-братски подкалывал Боунса на тему супружеской жизни. Собаки носились вокруг, желая быть частью всего этого веселья. Такого славного утра в моей жизни, пожалуй, еще никогда не было. Я вдруг обрела семью. Такую классную, такую настоящую. Я поглядывала на сидящего рядом Боунса и не могла поверить, что этот мужчина действительно захотел принадлежать мне. Иногда мы встречались взглядами, и он тут же мне улыбался. Его рука под столом исследовала границы дозволенного: скользила по моей ноге, гуляла вдоль оборки моих пижамных шорт. Я затеяла ответную игру – водила ладонью по его бедру и с удовольствием наблюдала, как застывает его лицо и напряженно сжимаются челюсти.

– Теперь выбирает Флоренс, – объявил Оливер, размахивая айфоном. – Что ты у нас любишь?

– А? Что? – очнулась я, выныривая из моря ощущений, которые дарила мне рука Боунса, ласкающая мою ногу.

– Выбирай музыку.

– Нет, спасибо, – натянуто улыбнулась я.

– Не стесняйся, – сказала Фиона, помещая посреди стола новую башенку из свежих блинчиков. Похоже, она будет печь их, пока все не лопнут.

– Боюсь разочаровать всех своим вкусом.

– «Ван Дайрекшн»[28]. Угадал? – хохотнул Оливер. Я беспомощно вздохнула и сжала руку Боунса.

И он тут же понял, что я хочу, чтобы от меня отстали.

– Давай выберу я, – сказал он. – «Морчиба», «Наслаждайся поездкой».

– Поддерживаю, – кивнула Фиона.

– Тоска зеленая, – пробурчал Оливер, закатывая глаза.

Я стиснула зубы, как только поняла, что песня будет не слишком веселой. Впрочем, и грустной я бы ее не назвала. Красивая, легкая рефлексия.

Закрой ворота на закате. После этого ты не сможешь уйти. Ты можешь увидеть нечто большее, выяснить, что это все значит. Ты не захочешь возвращаться домой. В саду, полном ангелов, ты не будешь одинока[29].

Фиона опустила руки Оливеру на плечи, тот обнял ее за талию, и они медленно закружили по гостиной. Доктор Крюгер открыл бутылочку сидра и блаженно откинулся на спинку стула. Ашанти нарисовала шоколадным соусом смайлик на блине.

Но путь долог. Исчезают камни, по которым ты ступаешь. Под лунным светом, что ведет тебя, почувствуй, как здорово быть живым. День, когда ты прекратишь бежать, – это день, когда ты окажешься дома.

– Фло? – тронул меня Боунс.

– Да? – подняла голову я. Музыка затянула меня в свои сети, и я даже не пыталась выбраться из них.

– Ты плачешь, – нахмурился он.

– Нет, – улыбнулась я.

– А это что? – Боунс прикоснулся к моей щеке и кончиком пальца стер с нее влажную дорожку.

Я перебралась к нему на колени и склонила голову ему на плечо.

– Музыка не слишком хорошо на меня воздействует. Я словно погружаюсь в воду без акваланга. Если это на пару минут, то все в порядке. Если дольше – я начинаю задыхаться. Особенно если песня невеселая…

– Идем, – сказал он. Я встала с его коленей, он поднялся следом и взял меня за руку. – Меня Скай тоже режет без ножа.

Я пошатнулась от изумления и машинально схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. «Что он сказал?!»

Ничего не заметив, Боунс повел меня на улицу, в сад. Я шла за ним на ватных ногах.

– Таким, как Скай, это дано от бога, – заметил он.

– О чем ты? – пробормотала я, глядя на него во все глаза.

– Вокалистку «Морчибы» зовут Скай Эдварде, – пояснил Боунс. – Что с тобой? Ты такая бледная.

Я нервно рассмеялась. Подумать только, этот человек предложил мне выйти за него, и я согласилась. А ведь он даже не знает моего настоящего имени.

– Все в порядке. Знаешь… – Я снова заглянула в его глаза, серые, цвета шторма или предгрозового неба и проникающие в самую душу. – Я должна уехать сегодня. Уже поменяла дату вылета, вечером у меня самолет.

Боунс напрягся. Рука, ласкающая мое запястье, замерла.