Анубис - Вольфганг Хольбайн

И то, и другое оказалось чисто субъективной оценкой, как Могенс вскоре выяснил, и к тому же далекой от истины — по крайней мере, по его собственным меркам. Проход становился все менее преодолеваемым. Кучи щебня и каменные глыбы, частью разбитые, частью выпавшие целиком, преграждали путь. Повсюду валялись мелкие обломки и зияли ямы, иногда в метр глубиной, иногда мелкие выбоины, но так вероломно объявлявшиеся, что приходилось внимательно смотреть, куда ступать, чтобы не провалиться или не переломать ноги, что здесь, внизу, было бы чревато тяжелыми последствиями. Им уже не приходилось пролезать через стискивающие грудь щели, однако не раз и не два ползти на локтях и коленях и заниматься отчаянным скалолазанием. В этом мрачном месте Могенсу не представлялось возможным определить путь, который они уже проделали. Возможно, это было всего лишь пятьдесят-шестьдесят ярдов, но, когда они снова остановились, ему показалось, что они прошли не одну милю.

— Ну вот, мы почти на месте! — Они подошли к отвалу породы, который почти полностью загораживал проход, и Грейвс махнул своей лампой к верхнему краю нагромождения. Свет так сумасшедше скакал, что Могенс лишь на второй или третий раз разглядел узкую щель между горой и сводом туннеля. — Подожди здесь!

Могенс почти машинально протянул руку и подхватил карбидную лампу. Грейвс повернулся и быстро, по-паучьи, принялся карабкаться на завал, пока Могенс старался держать его в скачущем круге света. Маленькие камешки скатывались вниз, и эхо от их грохота странным образом раскатисто долго и как-то искаженно отражалось в пустоте пещеры, позади него. Скрытно в этом шуме ему вдруг почудился другой гораздо более жуткий звук: будто шлепают тяжелые грубые подошвы ног по твердыне скалы.

Он испуганно вздрогнул и направил свет лампы в заваленный камнями и щебнем туннель. Его сердце громко забилось. Не мелькнуло ли там нечто, какое-то украдкой прошмыгнувшее движение, как будто огромная волосатая тварь метнулась в сторону от луча света?

— Забирайся сюда, Могенс! — Грейвс уже вскарабкался на каменную гору и почти скрылся в узком проеме между ее вершиной и сводом туннеля. — Это последнее препятствие. И оно того стоит, обещаю тебе!

Еще секунду профессор с бешено колотящимся сердцем всматривался в глубь туннеля позади, потом отвел перепуганный взгляд от пустоты и мысленно обозвал себя дураком. Позади никого и ничего не было. Если там и в самом деле происходило какое-то движение, не порожденное его воспаленным воображением, то, скорее всего, это пробежала крыса. Он крепче сжал в руках лампу, развернулся преувеличенно равнодушно в сторону Грейвса и решительно принялся за не слишком легкий труд восхождения, стараясь не выронить лампу или не сверзнуться самому вместе с каменной лавиной.

Грейвс не стал его ждать, он уже полз дальше. Могенс слышал где-то впереди, во тьме, шум его передвижений, но, когда он поднял прожектор и направил его сильный луч в том направлении, то ничего не увидел. Очевидно, по ту сторону завала располагалась значительно более пространная пещера, потому что луч карбидной лампы просто исчезал, не проницая тьму.

— Оставайся там, наверху, — послышался из темноты голос Грейвса. — Я зажгу свет.

Какое-то время снизу его ушей достигал шум возни, потом он расслышал ни с чем не сравнимый звук, который вызвал на его губах мимолетную, но язвительную ухмылку: удар головы о камень, а следом град едва сдерживаемых проклятий. В следующее мгновение чиркнула спичка, и фигуру Грейвса выхватил теплый свет керосиновой лампы, фитиль которой разгорался все ярче. Могенс увидел тесаные каменные стены, похожие на те, что находились в проходе, только здесь они были покрыты наскальной живописью и рельефами. Когда Грейвс обернулся к нему, он мельком увидел вторую массивную фигуру, стоящую неподалеку от Грейвса.

— Оставь прожектор наверху, — крикнул Грейвс. — Только погаси. Картушный заряд держится недолго, а он нам еще потребуется на обратном пути.

Пока Могенс исполнял это поручение, Грейвс зажег еще один фонарь. Круг света, в котором он находился, стал ярче, но ничуть не расширился. Одну из ламп он передал Могенсу, когда тот добрался до него, вторую оставил себе. После этого он, не говоря ни слова, развернулся и зашагал вперед.

Могенс следовал за ним с нарастающим удивлением, которое все интенсивнее смешивалось с недоверием, даже с неким ощущением нереальности, чем дальше они углублялись в пещеру и чем больше его глаза привыкали к переменившемуся освещению.

На первый взгляд ему показалось, что они перешли в следующую гробницу или храм, похожий на оставленное позади помещение, но это впечатление продержалось недолго. Палата была несравненно больше верхней, к тому же даже близко не стояла к ней по сохранности. Многие толщиной с человеческую фигуру колонны, поддерживавшие свод, растрескались или разрушились, и сам свод — по крайней мере, на одном месте уж точно — обвалился, а каменные глыбы и осыпавшаяся земля вперемешку со щебнем возвели мощную баррикаду. Настенные росписи и рельефы тоже были не в лучшем состоянии. Краски так выцвели, что значение большинства изображенных сцен только угадывалось, а высеченные на камне линии почти повсюду сгладились и прерывали свой бег. Здесь находилось множество больших статуй, изображавших владык и египетских божеств, но едва ли не все они были обрушены со своих пьедесталов или расколоты на какой-то другой манер. И что-то во всем этом было… ложное, хоть он и смог бы облечь свои ощущения в слова.

Но самым странным представлялась форма самого помещения. Света обоих штормовых фонарей не доставало, чтобы осветить его, но Могенс через какое-то время распознал, что помещение имело в плане восьмиугольник — что было абсолютно нетипично для египетских культовых сооружений.

Они едва ли достигли середины пещеры, когда Могенс остановился. Грейвс сделал по инерции еще несколько шагов, потом тоже прервал свое целенаправленное движение и обернулся к нему.

— Ну? — сказал он. — Я не слишком много тебе наобещал?

— Это невероятно, — пробормотал Могенс. — Но почему ты держишь это в тайне от всех, Джонатан? Мой Бог, доктор Хьямс заложила бы душу дьяволу, чтобы одним лишь глазком увидеть все это!

— Сьюзен здесь, внизу, мне не нужна, — сухо ответил Грейвс. — Так же, как и все остальные.

— А я? — опешил Могенс. — Я зачем?

Вместо прямого ответа Грейвс посмотрел на него таким пристальным взглядом, что у Могенса пробежал холодок по спине. Быстрым шагом он пошел дальше и остановился у следующей прилегающей стены многогранника. Он все еще не произнес ни слова, но с явным нетерпением обождал, пока Могенс не приблизится к нему, и высоко поднял лампу. Могенс уже собрался обрушиться на него с вопросами.