Снежные волки - Александр Больных

Главным же было то, что пропало выражение доброжелательности на ее лице. Хоть и было оно раньше смешано с высокомерием, с излишней гордостью, но все-таки оно было. Теперь же осталась только пылающая злоба.

— Я рад видеть тебя, принцесса, — сказал Чани. — Ты еще помнишь меня?

Но Ториль, глядя на него лихорадочно горящими глазами, повторила:

— Стойте!

— Почему? — не понял Чани, тоже неожиданно для себя начавший сердиться. — Мы идем своей дорогой, и берега Тан-Хореза куда как далеки от здешних ледяных полей. Я не вижу их!

— Лед — это вода и, как все моря мира, принадлежит повелителям Тан-Хореза. Значит, вы находитесь на его территории, и здесь приказываю я и только я.

— Разумеется, — не стал скрывать издевку Чани. — Ее королевское высочество наследная принцесса Ториль-ор-Твайн ор-Эдельстер ор-Тан-Хорез-эд-Килданган.

— Ты опять забываешься, наглец! — выкрикнула принцесса. — И ты заплатишь за свою дерзость очень дорого. С тобой у меня будет особый разговор, на дыбе ты раскаешься. А остальных я не задерживаю, ступайте назад. Если только вас пропустит Орк Великий, — насмешливо добавила она.

И снова лед дрогнул.

— Мы пойдем туда, куда захотим, ты не сможешь помешать нам, — с вызовом бросил Чани. — Отстань, — резко оборвал он брата, попытавшегося, как обычно, вставить что-то примирительное. — Никакие самозваные владыки не помешают мне!

Рюби, слушая его, неодобрительно покачала головой и подняла арбалет, беря на прицел одного из воинов.

— Самозваные? — голос Ториль зазвенел сталью. — Что ты хочешь этим сказать? Страшная смерть ждет оскорбившего трон.

— Только то, что сказано. Вы владеете Тан-Хорезом только каких-то две тысячи лет.

— Всего?! А что было до этого?!

— Было многое.

— Это никому не известно!

— Ты так уверена?

Смуглое лицо принцессы посерело.

— Ты счастливец! — выкрикнула она. — Ты умрешь быстрой смертью, хоть и не заслужил этого.

При этих словах Чани выхватил из ножен свой меч. Как и раньше, лезвие полыхнуло пронзительным синим светом. Дрожащие сапфировые отблески пробежали по угрюмым фигурам воинов, заиграли, дробясь, на их доспехах, раскалываясь на колючие синие искры. Ториль слегка попятилась.

— Не-ет, — протянула она нерешительно. — Этого не может быть.

— Что же ты остановилась? — издевательски спросил Чани. — Или, может, согласна, как некогда, склониться перед величием и мощью Алмазного венца?

Не отвечая, Ториль взмахнула мечом, глаза золотого дракона на рукояти светились мрачным багровым светом ярости, по синеватой стали заплясали угловатые черные руны. Однако на этот раз Чани не дрогнул. Синее сияние затмевало взблески Черного Меча, поглощало их, и пропадал навеваемый им ужас. Меч как меч. Не более.

Со свистом разрезав воздух, лезвие Черного Меча обрушилось ему на голову, позади охнул Хани. Но навстречу взметнулся излучавший синий свет меч Чани, мгновенно удлинившийся. Лезвия со звоном скрестились, полетели фонтаны белых и синих искр…

Ториль чуть отпрянула назад, изумленно глядя на Чани. Тот, не сходя с места, слегка приподнял меч, и его острие коснулось груди принцессы, прочертив глубокую царапину на кирасе. Она еле отбила выпад своим пронзительно застонавшим мечом.

— Значит это правда! — вырвалось у нее. — Пришел последний час… Нет! Умрешь ты!

Принцесса бросилась на Чани, в слепом бешенстве рассыпая град ударов. Черный Меч ревел и завывал, как разъяренный дракон. Чани с огромным трудом отбивал льдисто поблескивающее лезвие, угрожавшее ему, казалось, со всех сторон. То справа, то слева, то сверху… Если бы не его чудесный меч, который сам вел руку куда это было необходимо, он бы давно уже пропустил роковой удар. Но словно непроницаемая синяя броня выросла вокруг него.

Однако продолжаться бесконечно бой не мог. Хотя и невредимый, Чани мало-помалу отступал, а удары принцессы не слабели. Видимо, на самом деле сила меча определялась силой ненависти, а ненависть застилала ей глаза. Чани же никак не хотел наносить удары в полную силу. Он старался оберегать принцессу. Странное дело, даже в вихре бешеной схватки он успел подумать, что уже давно из хозяйки меча она превратилась в его рабу. Иначе с чего бы она так возненавидела его?

В этот момент он едва не поскользнулся. Черный Меч, подняв вихрь ледяных крошек, ударил совсем рядом. И Чани понял, что надо кончать поединок, иначе может случиться непоправимое. Он не собирался причинять вреда принцессе, скорее отрубил бы себе руку. Но как обезоружить ее?

Ториль постепенно приходила в полное неистовство, из ее груди при каждом взмахе вырывался хриплый стон, на губах показалась пена. Наверное, именно так выглядели легендарные берсерки, о которых Чани приводилось читать в старинных рукописях. Охваченный безумием, такой воин крушил все вокруг, убивал всех, кого встречал на своем пути, наносил удары с утроенной силой, не замечая ран. Но ведь в летописях, а не наяву…

Наконец он дождался, когда принцесса неосторожно сделала глубокий выпад. Чани ловко увернулся и сбоку ударил наотмашь по Черному Мечу. Ториль истерически вскрикнула, когда золотой дракон, радостно завывая, вырвался на свободу, вывернув ей запястье. Меч тускло блеснул, просвистел в воздухе, подскочил, ударившись плашмя об лед, и с неожиданной легкостью вонзился острием в него. Раздался громовой треск, во льду открылась черная трещина, из которой фонтаном брызнула дымящаяся холодом вода. В последний раз торжествующе сверкнули красным глаза золотого дракона, и Черный Меч нырнул в глубины моря.

Ошеломленная принцесса замерла и не сопротивлялась, когда Чани, схватив ее за руку, потащил к стоявшим поодаль Хани и Рюби.

Растерявшиеся на мгновение воины испустили грозный глухой рев и, вскинув секиры на плечо, мерным шагом двинулись следом. Они не спешили, так как были уверены, что путники не смогут скрыться.

Хани, выхватив свой меч, который в то же мгновение заполыхал зеленым огнем, встал рядом с братом. Ториль, волчьими глазами глядя на них, вырвалась и сделала большой шаг назад, к своим воинам, но ее остановил спокойный голос Рюби:

— Не спеши, принцесса.

И Ториль увидела, что тяжелая стрела, сделанная из матового красного металла, направлена ей прямо в грудь.

— Ты не посмеешь, — прошептала она.

Глаза Рюби сузились.

— Ты обнажила Черный Меч.

— Это мое право. Право короля: карать или миловать.

— Даже так?

— Да.

— Но ты знаешь, что Радужники всегда боролись со злом во всех его проявлениях.

— Да.

— Тогда ты не усомнишься, что эта стрела пробьет тебя насквозь!