Ведьма, мы-же-на-ты! - Надежда Николаевна Мамаева

Сколько раз так я помогала маме снимать швы с отца, да и с других наемников из гильдии. Вот только в сердце все росла тревога. Да и моя тьма, недовольно клокотавшая внутри, душевного спокойствия не добавляла.

Рангер же молчал. Его губы были сжаты, лицо сосредоточено. Словно он терпел из последних сил. Хотя я точно знала: процедура неприятная, но не более. Да и к тому же, когда вытаскивала из мужа проклятие, Рану было куда больнее. Однако он лишь стискивал зубы. А сейчас…

– Изи! Я так больше не могу! – выдохнул пепельный, и пинцет в моей руке замер.

– Больше не тянуть? – спросила я, имея в виду последнюю оставшуюся нитку.

– Да, – надсадно произнес Рангер. – Я устал тянуть и ждать. Поэтому, раз уж все решил касательно нашего брака…

Мой палец коснулся мужских губ, не дав им договорить.

Я сглотнула. Ну вот и все…

– Ран, я дам тебе развод, – слова дались тяжело. – Обещаю. Хочешь – прямо сегодня. Но у меня есть одно условие…

Я уже было собралась с духом сказать: «Хочу, чтобы мы провели с тобой ночь».

Но пепельный опередил меня: поцеловал палец, запечатавший его уста, а за ним и всю руку, – и произнес:

– Хоть тысячу условий, ведьма, я на все согласен.

А затем пепельный рывком сел и поцеловал меня. Мужские руки обхватили мой затылок. Губы жадно впились в губы.

Не знаю, чей голод был больше – мой или пепельного. У нас словно прорвало все заслоны. И лавина, что хлынула, сметая их, поглотила нас обоих под собой. Безумие. Страсть – дикая и необузданная. Такая, которая заставляет забыть о том, что тебе нужен воздух, да и вообще что-то в этом мире, кроме рук, которые сейчас ласкают, губ, которые касаются, кроме сердца, что бьется в унисон с твоим.

Я не заметила, как задралась моя юбка, как начала расползаться шнуровка и оголилось плечо. Но тут из зала раздался истошный визг.

– Помогите! – кричала Маук отчаянно, как только может человек перед лицом смерти.

Ее голос тут же оборвался, но он, словно хлесткая пощечина, вернул меня в эту реальность. Я соскочила с кровати, а Рангер, еще мгновение назад сидевший на своей постели, оказался не только на ногах, но и с мечом в руках. Он первым ринулся к лисичке.

Я помчалась вслед за мужем, наплевав на его рык: «Оставайся тут!»

Глава 16

Платье сползало, подол путался, но мне на это было плевать. Когда вылетела в зал, в руке уже был готов вспыхнуть пульсар. Каких-то несколько мгновений, и он… Но у меня не оказалось ни единого мига.

Головорез из банды, что ворвалась в трактир, опередил – метнул клинок в нас с пепельным. Времени, чтобы уклониться, не было. Только дернуться вбок, что я и сделала. Вот только Рангер, в отличие от меня, даже не попытался увернуться. Вместо этого он каким-то невероятным рывком вскинул меч и отбил лезвием летевшую сталь. А я ударилась плечом о косяк и тут же услышала злой рык мужа:

– За спину! Быстро!

Это был такой знакомый мне тон. Точно так же рявкал на меня отец в моменты опасности, хватая за шкирку и закидывая позади себя. Не знаю, то ли эти воспоминания, то ли уверенность в пепельном заставили подчиниться. И даже своенравная ведьмина суть на это и не подумала возражать.

Но прежде чем оказаться в самом защищенном из мест в этом мире – за спиной Рангера, я успела заметить, что ворвавшихся было шестеро. Не знаю, были ли они теми самыми татями, о которых на днях судачили торговки на рынке, или это пришли враги моего отца мстить – какая разница? Намерения-то у них одни – убийственные.

– Дернешься, сивый, – девчонке не жить! – прогремел на всю таверну голос татя.

Пепельный замер, не желая навредить Маук. А вот о том, чтобы ведьма не шевелилась, речи не было, так что я с чистой совестью и темными намерениями сотворила проклятие и…

– Говори, где схорон… – продолжил гад, приставивший к горлу оборотницы нож.

В это время я на долю мига выглянула из-за спины Рангера, чтобы швырнуть в говоруна чернословие. Головорез, увидевший меня, отвлекся и… Рангер, не подозревавший о моей инициативе, метнул меч в того же самого гада, в которого полетело мое заклинание!

Чары достигли гада чуть раньше, и он остолбенел, не успев навредить Маук. А потом бандита и вовсе прошило клинком.

– Беги! – рявкнула я рыжей.

Но та и без подсказки поняла, что делать. Резко дернулась, вырвавшись из захвата уже мертвого тела. Благо сил у оборотницы было куда больше, чем у простой девушки.

– Лови! – заорал один из татей, не уточнив кого: то ли нас с Рангером, ринувшихся под прикрытие стола, который паладин опрокинул так, чтобы доски превратились в щит, то ли Маук.

А рыжая, видя, что на нее прет бородатая рожа, растопырив руки, приложила все силы, буквально выпрыгнула из штанов, вернее, из юбки и удрала, перекинувшись рыжей лисой. Только одежда на полу от нее и осталась.

– Оборотень! – заорал кто-то из нападавших.

Под этот крик Маук прошмыгнула меж мужских ног и арбалетным болтом вылетела в выбитую входную дверь. А мы с пепельным и пять наших проблем остались.

– Уф, сбежала, – облегченно выдохнула я, увидев мелькнувший рыжий хвост в дверном проеме.

– Ты знала, – не спрашивая – утверждая, произнес муженек. Кого – пояснять он не стал. Я и так прекрасно поняла, что речь о Маук.

– Конечно, – отозвалась я как о само собой разумеющемся.

– Та-а-ак, – выдохнул до предела злой пепельный. – Потом поговорим. А сейчас давай действовать сообща.

«Чтобы не убивать снова дважды кого-то», – супруг не сказал, но домыслить труда не составило. С говоруном и правда вышло как-то… нерационально.

Так что я кивнула, соглашаясь с предложением. И в этот же момент в столешницу, стоявшую на полу и превратившуюся для нас в укрытие, врезался еще один метательный кинжал. Да так, что его острие прошило дерево насквозь, высунувшись на пару дюймов с моей стороны.

Да, мебель здесь ни к демону. Одна рухлядь! Как с такой держать оборону? Только атаковать первыми!

Вторя моим мыслям, Рангер произнес:

– Тогда я беру на себя тех четверых у входа, а ты – того меткого, который в тебя метнул кинжал. Справишься?

Я фыркнула. Еще бы. Тем более это уже будет не просто защита, а месть! И в последней я, дочь своих родителей, толк знала.

Вот только если