Большая книга заговоров-3 - Наталья Степанова

Ключ, замок, язык.

Аминь. Аминь. Аминь.

Из письма: «Из-за нехватки денег я сдавала комнату квартирантам. Сперва они вели себя нормально, а потом начались всякие неприятности. К примеру, сварю я суп, а они вынут из кастрюльки все мясо и съедят. Я молчала, а потом все высказала. Они хохочут, говорят:

– Глупости все это, мы не брали.

Пока меня нет, все в моих шкафах перероют, то того, то другого недосчитаюсь. Напьются и орут песни всю ночь, ни покоя, ни сна не стало. Подходит день расчета за квартиру, говорят: отдадим в следующий месяц. Накопили долг аж за полгода. Свет нажгли на большую сумму, комнату всю загадили. Стала я их выпроваживать, не уходят. Заступиться за меня некому, и они это поняли. Пошла я к участковому, он пришел, а они ему говорят:

– Врет она все, мы ей деньги за год вперед отдали, только зря вот расписку с нее не взяли.

Тогда участковый мне говорит:

– А как вы докажете, что они деньги вам не отдали?

Стало мне так обидно, плачу и чувствую, что беспомощна я перед ними. А они смеются в открытую. Мы, говорят, у тебя навсегда поселимся, а замок поменяешь, скажем, что ты нас обокрала на 20 тысяч.

Приду домой, а они закроются и дверь не открывают. Так мне это обидно и унизительно, словами не описать. Дети у меня умерли раньше времени, и выходит, что нет у меня никакой защиты.

Как-то иду по улице. Окликнул меня парень, я его не признала. Он говорит: «Я вашему сыну друг был, на похороны приходил, помните?» Я расплакалась, а потом о своей беде ему рассказала. Вечером он пришел к нам с двумя парнями. Все такие крепкие и серьезные. Спрашивают они моих наглых квартирантов:

– За сколько месяцев вы заплатили этой женщине за квартиру?

Они говорят – за год!

Я в слезы, а друг моего сына говорит мне:

– Не плачьте, дайте мы поговорим.

Я замолчала, слушаю их. Достает Сашин друг из кармана деньги и кладет их на стол со словами:

– Вот деньги, завтра квартира должна быть пустая. Придем в 12 часов дня, если вы еще будете здесь, на руках вас вынесем, но вперед ногами, вам ясно?

Те говорят: ясно. Видно, что забоялись этих ребят.

Я тут опять встряла, говорю:

– Сынок, не давай им денег, ведь они мне их не давали!

А Сашин друг говорит:

– Мать, я знаю, что они не давали, но так будет быстрей, и пусть они попробуют нынче не съехать, завтра об этом будут горько жалеть. А деньги, что про них говорить! Мне Сашка когда-то жизнь спас, вот и моя теперь очередь помочь не ему, так его матери.

Уходя, он дал мне денег, хоть я и отнекивалась.

Вечером мои квартиранты съехали, я сообщила об этом по телефону Сашиному другу.

Пишу я Вам вот почему. После ухода квартирантов я обнаружила в шифоньере круг из земли, прикрыта эта земля куском ткани. На ткани начерчен квадрат, а в квадрате три круга, один меньше другого. И слова какие-то начерчены. Из этих слов понятно только одно – смерть. Взялась я убирать эту землю (ведь больше некому). Только убрала, упала как подкошенная. Ноги до бедер отнялись. Пролежала я так три дня, не знаю, что было бы, если бы соседка моя не заметила, что я куда-то исчезла. Стали они мне в дверь стучать, а я тоже в ответ кричала, дверь сломали, и меня отвезли в больницу.

Месяц я уже в больнице, но мне все хуже и хуже.

Соседка по палате купила в больничном книжном киоске Вашу книгу. Она это письмо пишет под мою диктовку. Хотелось бы мне вылечиться от порчи, которую мне сделали квартиранты.

Очень Вас прошу, ответьте мне в своей книге, так как я не знаю, где буду, в больнице или дома, а книгу я закажу, мне купят и принесут.

С уважением к Вам, Захарова Варвара».

Судя по тому, как вы описали подклад, а именно землю, квадрат, три круга, то скорее всего это порча, именуемая «круг несчастья». Делают эту порчу с намерением поразить внезапной тяжелой болезнью, а это и есть несчастье. Отделывать эту порчу следует так: берут воду с семи дворов, сливают ее в одну посуду через нож, то есть лить воду следует на острие ножа, так, чтобы она стекала в посуду. Эту воду заговаривают, помешивая ее ножом против часовой стрелки. Заговорив воду, моют ею лоб, живот, правое плечо, затем левое плечо, точно так же, как вы накладываете на себя молитвенный крест.

Заговаривать нужно так:

Отче, Боже, взойди на гору Сионскую.

Та гора никакой горе не вредит.

От той горы горе ко мне не идет, не бежит.

Никому та гора не поклоняется.

Никакой ведьме гора та не покоряется:

Ни ведьме рожденной,

Ни ведьме обученной,

Ни черту, ее помощнику,

Ни первому и ни последнему.

А тот, кто первый меня тронет,

Кто последний меня заденет,

Тот сам рубище белое наденет.

Святою водою не отольется,

Честным крестом не отмахнется,

Перстом не открестится,

Молитвою не освободится.

Будьте вы, мои слова, крепко-накрепко,

Дело плотно-наплотно.

Моим словам ключ,

Делу моему замок.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Из письма: «Жизнь меня не радует. Не в том смысле, что мне не везет, напротив, я очень везуч и богат. У меня хорошая должность и красивая жена, но у меня в сердце постоянно присутствует какая-то горечь и печаль. Ничто меня не радует, я не умею и не хочу смеяться. Мне даже странно видеть, как хохочут люди, я им не верю. Думаю, что их веселье наигранно и неестественно.

Как-то у церкви я подал одной бабушке сто рублей. Она их взяла и говорит:

– Все у тебя есть, парень, кроме радости. Это ты переступил через что-то плохое, а может, тебе позавидовали. Я вот тут на паперти стою, а жизни радуюсь гораздо больше, чем ты. Вот и получается: я нищая, а богаче тебя».

Чтобы избавиться от печали на сердце, пойдите в последний день перед Пасхой в крайнюю избу деревни или села. Попросите у хозяев золы из поддувала. Отнесите эту золу к заброшенной могиле и скажите:

Останься на сем месте зола и зло,

И тоска, и бессонница.

Выйди, моя кручина, из моих глаз,

Костей, из всех моих живых мощей,

Конец ознакомительного фрагмента.