Шипы близкой дружбы - Наталия Николаевна Антонова

лежащую на столе визитку, которую ей оставила Волгина. Может, позвонить детективу и посоветоваться с ней?

Но тут мысли женщины переключились на другое, и рука Еловецкой, застыв в воздухе, так и не дотронулась до карточки детектива.

Мирослава между тем, пока не ушла далеко, решила навестить Половинкина. Ей повезло, она подошла как раз вовремя – в подъезд входила пожилая чета, Мирослава догадалась, что мужчина и женщина являются супругами. Мужчина не обратил внимания на то, что в подъезд за ними входит ещё один человек. А женщина насторожилась и спросила у Мирославы:

– Вы, девушка, к кому?

Детектив молча развернула свои корочки, и бдительная гражданка так же молча кивнула в ответ, давая понять, что у неё больше нет к ней вопросов.

Сорок седьмая квартира находилась на втором этаже, и Мирослава поднялась на этаж пешком. Она едва коснулась пальцем звонка, как дверь распахнулась.

– О! – вырвалось у молодого человека, который чуть было не стукнулся с ней лбом. – Вы к кому? – спросил он.

– К вам, если вы Константин Глебович Половинкин.

– Я-то Половинкин. А вы кто? Мы, кажется, с вами незнакомы.

– Совершенно верно, я Мирослава Волгина, детектив. – Она помахала перед его носом удостоверением.

– И что же вам от меня нужно? – проговорил он удивлённо. – За руль пьяным я не садился, скорость не превышал.

– Я не по той части, – улыбнулась Мирослава.

– А по какой же?

– Расследую убийство.

Половинкин присвистнул и спросил:

– А я-то тут каким боком?

– Скорее всего, никаким. Может быть, вы пригласите меня в квартиру?

– Я собрался уходить.

– Я не задержу вас надолго.

– Ладно, заходите. – Константин прошёл в комнату, не снимая уличной обуви. Мирослава привычно натянула бахилы.

– Так кого же убили? – спросил он безо всякого интереса.

– Елену Гулькову. Вы её знали?

– Знал, но шапочно.

– Зато ваш друг знал её довольно близко.

– К чему это вы клоните? – насторожился Половинкин.

– Можно сказать, что всего лишь к одному. Мне необходимо повидать Александра Патрикеева.

– Видайте, я-то тут при чём?

– При том, что вам известен его новый адрес, а мне пока нет.

– Мы с Сашкой не виделись с тех пор, как Нюрка его со своей жилплощади вытурила.

– Ваши бегающие глазки говорят о другом, – дружелюбно произнесла Мирослава.

– А я что, обязан… – начал было Половинкин.

– Совершенно верно, обязаны, – развеяла его сомнения Мирослава. – Совершено убийство.

– А Сашка-то тут при чём? Он здесь давно не живёт.

– Не живёт, – согласилась Мирослава, – но у него были близкие отношения с Гульковой, и, скорее всего, именно из-за них он и пострадал.

Половинкин молча глядел на носки своих ботинок.

– Константин Глебович, если вы мне сейчас не сообщите координаты Александра Патрикеева, то вам придётся проехать к следователю.

– А если я не поеду? – вызывающе спросил Половинкин.

– То вас доставят.

– Ладно, чёрт с вами, – процедил он сквозь зубы и назвал адрес друга. – Только учите, Сашка ни в чём не виноват!

– Я тоже надеюсь на это, – ответила Мирослава и, развернувшись, пошла в сторону двери.

– Надеется она, – проворчал ей в след Половинкин и тут же стал набирать номер сотового Патрикеева.

Мирослава не стала просить Константина не звонить Александру, так как отлично знала, что Половинкин нарушит своё обещание.

Александр Патрикеев, в свою очередь, был искренне удивлён, узнав, что Елену Гулькову убили, присвистнув, он спросил:

– Да, что ты говоришь, Костя?

– Точно тебе говорю! – несколько нервно произнёс Половинкин, он всерьёз переживал, что вынужден был дать адрес друга детективу. – Она сейчас к тебе приедет.

– Кто она? – не понял Патрикеев. – Ленка?

– Ты чего, не въезжаешь? – занервничал ещё сильнее Константин. – Я же говорю тебе русским языком, что Ленку убили.

– Да понял я! Чего ты орёшь? – сам повысил голос Патрикеев. – Ты сказал, что она ко мне приедет. Кто она?

– Детектив! Она заставила меня дать твой адрес! Грозила прокурором! – На прокурора Половинкин сослался, чтобы его оправдание прозвучало для ушей друга более убедительно.

– Коська! Чего ты так нервничаешь? Дал и дал. Ты скажи, она молодая?

– Да.

– Красивая?

– Вполне. Но видно, что стерва.

– В смысле?

– В том смысле, что, если ей понадобится, она любого мужика в бараний рог согнёт.

– Не заливай.

– Скоро сам её увидишь и убедишься.

– Ладно, бывай, буду ждать твоего детектива, насколько я понял, прекрасного и опасного в равной мере, – пошутил Патрикеев, не приняв всерьёз предупреждение друга.

– Зря хихикаешь, – обронил Половинкин и отключил связь.

Патрикеева встреча с детективом нисколько не пугала, так как он не только давно не видел Елену, но и вообще близко не подходил к тому дому, где она жила. Правда, не подходил он туда вовсе не из-за Гульковой, боялся нарваться на свою бывшую жену. Даже с Костей Половинкиным они встречались либо у него на съёмной квартире, либо в кафе и других общественных местах.

Константин, в свою очередь, зная, что Александру неприятно слышать о своих бывших женщинах, никогда не касался в разговоре ни одной, ни другой.

«И надо же было Ленке так подставиться», – с неприязнью подумал Половинкин, услышав впервые об убийстве Гульковой от матери. Его сердце точно чуяло, что и Сашку сюда постараются притянуть.

Мирослава застала Патрикеева пьющим чай с тортом. Он и дверь ей открыл с куском торта в руке и, широко улыбнувшись, спросил:

– Вы Мирослава Волгина?

– Да. Дружок проинформировал?

– Он самый. Костя настоящий друг.

– Не спорю. Мне нужно с вами поговорить.

– Проходите на кухню, – проявил себя Патрикеев гостеприимным хозяином.

Едва Мирослава присела, он сразу же, ни о чём не спрашивая, налил ей чашку крепко заваренного чая и поставил перед ней тарелку с тортом.

– Только не говорите, что вы на диете, – ухмыльнулся он.

Мирослава посмотрела на улыбающееся лицо Патрикеева, потом на торт и сказала:

– Я не на диете, но съем только половину куска, так что режьте. – Она двинула тарелку в его сторону.

Он взял острый нож и разрезал предложенный кусок торта ровно пополам. Половину он оставил на тарелке, предназначавшейся ей. Вторую переложил в коробку.

– Спасибо, – сказал Мирослава.

– Сначала торт, потом разговор, – поставил он условие.

Она не стала спорить, съела торт и выпила чай.

– Чай хороший, – похвалила она.

– А торт?

– Я не любительница сладкого.

– А чего же вы любительница?

– Солёного.

– Если бы знал, купил бы селёдки, – улыбнулся он, – или хотя бы банку огурцов открыл. Но я тешу себя, что это не последняя наша встреча.

– Патрикеев, – спросила Мирослава, – как ваше отчество?

– Леонтьевич, – удивлённо ответил он.

– Так вот, Александр Леонтьевич, прекращайте придуриваться. Разговор у нас с вами будет серьёзный.

– Вот, значит, как, – проговорил он, вертя в руках