Жизнь так коротка - Игорь Зябнев

Нам удалось окружить преступников. Я предложил им сдаться, но пришлось идти на штурм крепости, которую беглецы опрометчиво построили недалеко от реки. Это позволило нам дать в их сторону несколько залпов из пушек. При этом почти никто не пострадал, но паника в рядах сектантов началась невероятная. У нас было пятикратное численное превосходство, и мы быстро справились с преступниками. Почти никого из них не убили, однако многих ранили.

– А как повели себя матросы захваченных кораблей? – поинтересовался я.

– Они показали себя настоящими героями. Благодаря их помощи нам удалось без потерь ворваться в недостроенную крепость. Жаль только, что к нашему прибытию треть из них преступники всё же убили, – в голосе моего собеседника послышались грустные нотки, и он замолчал, видимо, вновь переживая неприятные минуты произошедших событий.

– Что же было дальше, Владимир Игоревич? – нарушил я тишину.

Адмирал тяжело вздохнул и продолжил:

– Всё произошло согласно вашему плану. Дикарей мы освободили и принесли им свои извинения. По-моему, они нас поняли. Мы подарили им много различных тканей и вручили мелкие безделушки. Пленников загнали в трюм одного из старых кораблей, а женщин и детей разместили на своих судах. Крепость и остальные корабли я приказал сжечь, предварительно забрав оружие и все металлические части, как вы и приказывали. Лошадей мы также взяли с собой.

– Вы, Владимир Игоревич, всё сделали правильно. Надеюсь, и дальше действовали по плану?

– Да, в точности с вашими пожеланиями. Мы снялись с якорей, вышли из залива и через некоторое время высадили сектантов вместе с оставшимися овцами на небольшом необитаемом острове. Там есть вода, но деревьев очень мало. Я зачитал преступникам ваш приговор. Мы вручили им два ножа, рыболовные снасти, и оставили их одних. Жестокое наказание, Сергей Семёнович!

– Что поделаешь, они его заслужили. Всякое зло должно быть наказано, – с металлическими нотками в голосе произнёс я и добавил уже спокойнее:

– А семьи преступников доставьте в Ливерпуль. Пусть снова живут в своих домах и служат для населения живым примером того, что Верховный Правитель Англии справедлив и могуществен.

– Непременно, – кивнул в ответ Владимир Игоревич.

– Моряков захваченных судов обеспечьте работой по специальности и передайте им мою личную благодарность. Вы же остаётесь адмиралом. Скоро вас ждут интересные морские путешествия.

– Спасибо, Сергей Семёнович. Постараюсь и дальше оправдывать ваше доверие, – в голосе опытного моряка послышалась искренняя заинтересованность.

Он встал и, попрощавшись, вышел из кабинета, а я с удовлетворением подумал: «Всё-таки хороший у меня народ. Произошедший случай является лишь единичным исключением, но моя обязанность, как Верховного Правителя, и дальше держать ситуацию под контролем, действуя во благо англичан». 

Глава 15

Я проснулся ранним апрельским утром на широкой кровати. С удовольствием потянулся и стал неторопливо обдумывать, чем займусь сегодня. Рядом со мной лежала, разметавшись во сне, красивая молодая женщина двадцати семи лет отроду. Длинные чёрные волосы раскинулись по подушке, маленькая родинка над верхней губой придавала её лицу неизъяснимую прелесть.

Мою нынешнюю жену зовут Марией. Её родители, до того как я на ней женился, были простыми рабочими. Выдав свою дочь замуж, они, можно сказать, вытащили счастливый лотерейный билет. После свадьбы я предоставил им новый большой дом с прислугой, и они вообще ни в чём не знают отказа.

Я легонько пощекотал жену пальцем под носом и рассмеялся, увидев, какую недовольную гримасу она изобразила на своём лице. Мария любила поспать подольше, но я был настойчив, и вскоре мои поцелуи окончательно разбудили её.

– Сергей, бессовестный, опять спать не даёшь, – томно сказала она, обняв меня за плечи, и мои важные государственные дела отступили на задний план…

Мария, накинув халат и надев тапочки, ушла в ванную комнату, примыкающую к нашей спальне. До меня донёсся шум включённого душа и мурлыканье жены, напевающей какую-то песенку. Ей, как впрочем, и мне, очень нравился дом, в котором мы жили. Он был построен около ста лет назад на том же месте, где я жил раньше. Только теперь он состоял из четырёх этажей с высокими потолками и занимал целый квартал, прилегающий к площади.

Дом, а правильнее сказать дворец, был красив как внутри, так и снаружи. Восхитительные лепные фигуры, изображающие людей и животных, опоясывали его по периметру между вторым и третьим этажом. Стены до уровня второго этажа, облицованные белым мрамором, специально доставленным с территории будущей Греции, удивительным образом гармонировали с идущей выше изумительной рельефной кладкой из жёлтого кирпича.

Широкие прямоугольные окна и изящные водосточные трубы прекрасно вписывались во внешний облик здания, железная крыша в ясную погоду отражалась в водах Темзы. Золотой государственный герб над главным входом и присутствие многочисленной охраны указывали на то, что это произведение строительного искусства является

резиденцией Верховного Правителя Англии.

Вход во дворец и первый этаж охраняла дежурная рота гвардейцев. Казарма гвардейского полка находилась неподалёку, причём сами гвардейцы жили на втором и третьем этажах здания, а на первом находились конюшни.

Кроме большой кухни и зала для приёмов, на первом этаже дворца находился двадцатипятиметровый бассейн с подогретой водой и зимний сад, площадью 0,4 гектара, располагавшийся в отдельной пристройке с тыльной стороны здания. Рядом значительный земельный участок занимал аккуратно вымощенный большими каменными плитами каретный двор. Его вместе с зимним садом со всех сторон отгородили от улицы высоким чугунным забором с воротами для проезда экипажей.

Второй этаж занимали комнаты для гостей, тренажёрные и игровые залы. Также здесь находилась библиотека, на одной из стен которой висела карта мира. На третьем этаже располагались спальни многочисленной прислуги и подсобные помещения.

Четвёртый этаж был разделён на две неравные части. Меньшую занимали мои личные апартаменты: спальня, столовая, кабинет, комната секретаря, комната служанки жены, большая библиотека и тренажёрный зал. В остальной части, куда вёл отдельный ход, располагался Центральный государственный архив, в котором я мог быстро получить нужную справку по любому интересующему меня вопросу.

Под зданием дворца построили большой подвал с множеством отделений. Здесь хранились мои личные деньги. По решению Кабинета Министров я получал одну сотую часть процента всех доходов государства. Правительство же было мне необходимо для текущей государственной работы. Оно претворяло в жизнь подписанные мной указы.

Каждое из отделений запиралось на два массивных висячих замка. Внутри на бетонном полу штабелями стояли железные ящики, заполненные слитками серебра, золотым песком и самородками. В других помещениях хранились золотые и серебряные монеты в таких же ящиках, но тщательно упакованные столбиками в бумагу. Однако в настоящее время подвал был заполнен от силы на четверть.

На обратной поверхности монет имелось цифровое и буквенное обозначение их номинала, со всех сторон окаймлённое гирляндой из дубовых листьев, так как официальным гербом Английского государства я выбрал благородный дуб. На лицевой стороне золотых монет красовался Верховный Правитель, где в фас, где в профиль. На серебряных монетах изображались либо знаменитый мост через Темзу, либо фрагмент главной Лондонской площади, на которой справа был виден мой дворец, либо здание Оксфордского или Кембриджского университетов. Имелась ещё одна серебряная монета мелкого достоинства, на которой было изображено великолепное парусное судно.

Золотые монеты выпускались достоинством в пять и десять рублей. Серебряные – в один рубль, пятьдесят, двадцать, пятнадцать и десять копеек. Медные – в пять, три, две и одну копейку. В ходу также были монеты в полкопейки и четверть копейки.

…Приняв душ, я оделся и приказал подавать завтрак. Поев вместе с женой, поцеловал её в щёчку и спустился на первый этаж. Швейцар открыл дверь, а гвардейцы отдали мне честь.

Настроение у меня было замечательным. Хотя я уже давно обладал неограниченной властью, моё исключительное положение в новой исторической реальности часто вызывало у меня восторженные эмоции. Что ни говори, а после скромной должности школьного учителя стать главой государства чрезвычайно приятно. Тем более приятно осознавать, что всеобщего уважения я достиг самостоятельно, веками кропотливо работая в этом направлении, тщательно взвешивая каждое произнесённое мной слово и скрупулёзно просчитывая последствия принимаемых мной решений.

Я давно уже пришёл к выводу, что человек, стоящий во главе государства, должен непременно заботиться о благе своего народа, иначе рано или поздно он рискует свою власть потерять. И даже способности бессмертного в этом случае могут не помочь. Поэтому я не только наслаждался жизнью сам, но и предоставлял возможность достойно жить подавляющему большинству своих подданных.