Черные руки - Стас Бородин

— Вынужден признать, — сказал Никос. — Брас был прав, когда говорил, что нельзя отпускать этих молодчиков. Они бы захватили Нерв с одного наскока. Тамошний гарнизон слишком долго дремал под сенью крепости Маген. А эти волки, однажды попробовав крови, уже никогда не остановятся!

— Это же кочевники, — кивнул я. — Для них война это жизнь!

Никос посмотрел на меня испытующим взглядом.

— Я вижу, что ты стал большим специалистом по кочевникам, — признал он. — Мне кажется, что они тебе даже нравятся!

В его словах была доля правды.

Чтобы не терять времени, мы поскакали в том направлении, куда умчался мастер-скаут. Наши лошадки ловко перепрыгивали через мертвецов и старались не наступать на глубокие дымящиеся борозды, оставленные маной.

Вскоре мы заметили Браса стоящего на коленях над распростертым на земле кочевником. Его руки были по локти в крови. На наше появление он никак не отреагировал.

Воин был еще жив, изуродованный ударом маны, он тихонько стонал, когда Брас, орудуя острым ножом, снимал с него скальп.

— Оставь его, Брас! — воскликнул я, направляя на мастера-скаута своего коня, в надежде оттеснить его от умирающего кочевника.

— Я тоже корнвах, — прорычал скаут через плечо. — Мне тоже положен военный трофей!

— Не трогай его, Марк, — сказал Никос. — Он не в себе. Пусть возьмет свой скальп!

Мы отъехали в сторону и молча наблюдали, как Брас хоронит в неглубокой ямке головы своих товарищей, которые он поснимал с корнвахских копий. Лицо мастера-скаута было бледным, а на пыльных щеках виднелись дорожки, оставленные слезами.

— Можно понять старика, — шепнул Никос. — Они были для него как дети.

— Однако он ослушался приказа! — возразил я. — Если бы не он, мы были бы уже на полпути к крепости Маген!

— У него тяжелый характер, — согласился Никос. — Но он верный товарищ…

— Это же война! — сказал я. — Мы не можем прощать ему подобные выходки!

Никос смотрел на меня, улыбаясь.

— Ты хочешь сказать, что я стал слишком мягок? — спросил он.

— Может и так! — бросил я с вызовом. Поведение колдуна мне было непонятно. Почему он был готов простить скауту его проступки? Неужели он сам не видел, к чему это может привести? Или он опять испытывал меня, проверяя, как я на это отреагирую?

— Зато ты стал совсем другим, — вздохнул он. — Не знаю даже, как к этому отнестись.

— Это война, Никос! — повторил я. Перед моими глазами все еще стояли гордые и надменные лица корнвахских мальчишек, которых я казнил совсем недавно. — Для жалости здесь нет места!

— Ты конечно прав, — Никос кивнул. — Жалость могут позволить себе только победители!

Брас подошел к нам. На его поясе красовалось несколько скальпов, а руки его были в крови.

— Я готов понести любое наказание за свои проступки, — сказал он. Лицо мастера-скаута оставалось угрюмым и суровым. — Я подвел вас, господа колдуны…

— Неужели? — рявкнул я. Старый скаут не решался поднять на нас глаз.

— Когда все это закончится, — Никос склонился над Брасом. — Ты будешь освобожден от обязанностей мастера-скаута сроком на год, и поступишь в распоряжение мастера Геренхира!

— Вы отправляете меня на кухню? — его глаза расширились от ужаса. — На целый год?!

— Считай, что тебе еще повезло! — фыркнул колдун.

Я с трудом удержался от улыбки, наблюдая за оцепеневшим скаутом.

— И избавься от этой дряни, — я показал на скальпы, висящие у него на поясе. — Не то я тебе еще год добавлю! Ты, надеюсь, все еще помнишь, кто твой командир?

Брас отшвырнул свои трофеи прочь, словно это был пучок ядовитых змей!

Оставив поле боя позади, мы продолжили свой путь к крепости Маген. Брас ускакал вперед, а мы с Никосом и сменными лошадьми шли по его следам.

— Впереди разъезд корнвахов! — Брас, появился, словно из-под земли. — Крепость совсем близко!

Никос вынул из рукава белый платок и протянул его скауту.

— Привяжи это к концу копья, так, чтобы хорошо было видно, — колдун нахмурился. — Мы направляемся прямиком в логово врага!

Подняв над головой копье с белым платком, мы выехали прямо навстречу корнвахам. Кочевники осадили своих скакунов и уставились на нас. На их лицах сияли белозубые улыбки, а смуглые руки уже натягивали тетивы луков.

Брас яростно замахал своим парламентерским флагом и закричал что-то по корнвахски. Всадники ответили ему взрывом смеха, но луки свои все же опустили.

Они окружили нас плотным кольцом, изготовив к бою свои длинные копья и изогнутые кавалерийские сабли.

— Скажи им, что мы друзья Торха Второго Ужасного! — приказал я Брасу. Мастер скаут исправно перевел. Кочевники опять засмеялись, но копий не подняли.

— Они говорят, что у короля Торха нет друзей! — нахмурился Брас. — Потому, что у него нет сердца!

— Веселые ребята, — хмыкнул Никос. — Похоже, они не питают особой любви к своему повелителю.

— Это воины из рода Ворона, — сказал мастер-скаут. — Это одно из самых гордых племен, они не признают никаких вождей, кроме своих старейшин. Дай им волю, они и сами с удовольствием перерезали бы королю глотку!

Войско кочевников занимало всю долину. Крепость Маген казалась островком, посреди волнующегося людского моря. Всюду стояли вереницы повозок, горели костры, слышался рев животных.

— Сколько же их тут! — воскликнул я, натянув поводья. — Не сосчитать!

— Впечатляющее зрелище, — согласился Брас. — Еще никогда все роды корнвахов не собирались вместе!

— Они привели с собой весь свой скот, — сказал Никос, внимательно осматриваясь по сторонам. — Поэтому и кажется, что их так много. Смотрите сами!

Огромные стада степных быков и коротконогих лошадей паслись вокруг крепости, выщипывая остатки пожухшей травы и колючек.

— Очень скоро они останутся без корма, — заметил Брас. — И им придется двигаться вглубь страны, в поисках новых пастбищ! Я уже не говорю о водопое! До ближайшего источника воды отсюда три часа пути!

— Так вот о каких зимних пастбищах говорил советник Григин! — припомнил я.

— В степях с каждым годом жизнь становится все труднее, — сказал Брас. — Вот они и отправились на поиски новых земель.

— Они поджидали магов, — кивнул Никос. — Сами, без их помощи, они бы ни за что на это не решились! Крепость Маген веками стояла на пути кочевников непреодолимой преградой.

Наши провожатые с гордостью глядели на свою армию. Они потрясали копьями и хохотали.

— Они говорят, — перевел Брас. — Что дойдут до Соленой воды, и втопчут в грязь всех, кто станет у них на пути.