Темные воды - Лана Янг

и направил на Ирину, она металась в своей агонии боли и не подозревала, что он может все прекратить одним спуском курка, даже тени его не остановят, они исчезли в ней, залечивать ее раны, но их слишком много, они не успевали. Арман был готов ее убить, но в памяти всплыл ее дрожащий голос: "Я устала.". Он сделал выбор в пользу девушки, что спрятана внутри и она устала, но ее держит зло. Мужчина убрал оружие, возможно, совсем скоро он пожалеет о содеянном, но сейчас хотел спасти Ирину, что теперь совсем притихла и редко дышала. Значит, времени всё меньше.

Мужчина поднял на руки Ирину, лёгкая, она давно не ела, он даже не помнит, когда видел ее с едой, скорее чаще с сигаретой. Тело женщины холодное, оно опалило его торс холодом, Арман прижал к себе Иру крепче и они оставшейся группой направились к пещере. Ирина всю дорогу пыталась отстраниться от него, делала попытки повернуться, но крепкие объятия Армана не давали этого сделать. Где-то раны медленно затягивались, оставляя рубцы, зло не жалело тело. Мужчина посмотрел на культю, что была вместо руки, без пальцев, изуродованная рука, теперь ещё и зажившие раны, что не скроешь. Ирина казалась мужчине жертвой, которую выбрали неслучайно, которая постепенно сама становится хищником, либо уже им стала.

На удивление на всем пути никто им не мешал, Ира не высасывала их жизни, воин не ставил палки в колёса, будто все сложилось так, чтобы они дошли до пещеры, которую они нашли ближе к следующему вечеру.

"Ты должна быть смелой.". Такие слова говорили родители Иры, если что-то у неё не получалось из-за страха неудачи. Но они ничего не говори, что делать, когда усталость сваливается на тебя огромным камнем и прижимает к полу. Что не хочешь ничего и чувствовать только боль, понимать, что ты это ты. Только сейчас, осознавая, что их небольшая группа пришла на место и рядом с ней последняя фляга с черной водой, Ира искренне желала себе смерти, но зло, которое поселилось в ней, не даст умереть телу. А душа… душа давно уже не ее.

— Ира, очнись. Мы на месте. — в темной пещере они были вдвоем, остальным Арман велел ждать снаружи. Он быстро развел огонь и пытался привести в чувство женщину. — Давай же. Укажи, где вода.

Ирина открыла черные глаза и внимательно посмотрела на мужчину, она вновь в его голове, он чувствовал ее. Тени вышли из неё и стали исследовать стены пещеры, расплываясь по ней тонкими нитями. Женщина тяжело дышала, глаза не выражали ни одной эмоции, только сплошная чернота. Арман следил за темными тенями, пока они не остановились в одной точке, указывая, где замурован последний сосуд. Мужчина достал нож из-за пояса и начал долбить указанное место лезвием. Всё время он чувствовал тяжёлый взгляд Ирины, а в тишине слушал ее прерывистое дыхание. Стена поддавалась легко на действия Армана, он зло раскалывал породу, а вокруг него плясали в нетерпении тени, окутывая тело мужчины, и ему казалось, что они давали ему силы.

Неожиданно рука Армана провалилась внутрь небольшого разлома и пальцы уткнулись в холодный сосуд похожий на многогранник. Мужчина осторожно обхватил его пальцами и вытащил на свет, в тусклом свете огня он рассмотрел сосуд из темного стекла с шестью сторонами, он переливался огнями черного и манил к себе, хотелось попробовать то, что внутри. Арман был готов открыть бутыль, но хрип Ирины отрезвил мужчины и он упал на колени перед ее телом.

Она не смотрела на него, ее тело горело, раны затянулись, но жар причинял ей боль, Арман погладил женщину по бледному худому лицу, затем большим пальцем начал раскрывать рот Ирины.

— Ира, ты должна выпить ее. — он поднес к ее губам сосуд и влил немного темной воды. Ирина сделала глоток, затем ещё один и последнее, что увидел Арман, пока не погас огонь, это полные первобытного страха глаза Ирины, а дальше чернота теней и крики людей Армана.

С каждым глотком Ира пила не только воду, но и жизни, что привела с собой к пещере. Их жизни были горькими, с привкусом крови, забранных жизней других людей, полные ужаса. Но именно ужас для неё стал сладок, он оседал на ее венах, наполняя каждую клетку тела, давая ей силу. Тени обняли каждого и выжили с каждого всё, что можно было забрать, оставляя иссохшие тела на земле, унося сосуду их желания, грехи, запреты.

С каждым глотком темной воды Ирина наполняла себя чистым злом, увязая глубже в черноте его волн. Ей не было больше страшно, ее покинули голод и тоска, она знала, что они больше не вернутся, они доставили ее, куда требовалось, далее зло само. Оно насытило Иру собой, забирая её саму, уничтожая в ней девочку, что противилась действительности час назад, на ее место встало чистое зло, наполненное силой.

Сосуд сделала последний глоток и обрушилась тишина, в которой были Ирина и Арман. Она видела его, прижавшегося в испуге к стене и зажавшего уши ладонями, словно, его это спасло от криков. Арман зажмурил глаза, надеясь, что, когда он их откроет, всё окажется кошмаром и на самом деле мужчина спит дома. Но эту надежду рассеяла Ирина своим смехом.

— Живи. — сказала она холодно, вставая на ноги, Арман затаил дыхание, вспоминая молитвы, которым его учили в детстве.

Сосуд посмотрела на него, сама не понимая, почему оставила ему жизнь, возможно, верх взяла женская сентиментальность или крохи человечности, но она вышла из пещеры, мысленно прощаясь с Арманом, на этом их путешествие кончилось. Осталось последнее сражение.

Глава 21. Конец слежки

Темное небо нависало над полем, посреди которого стояло три кургана, один отличался ото всех черным цветом, выжженной травой и запахом гнили. Когда-то давно именно здесь добро уничтожило посланника зла и его кровь пропитала землю, где ничего не росло. Поодаль от него тек ручей, с полметра шириной он бурной водой тек через поле, уходя дальше в лес, впадая в реку. Над поляной не летали птицы, солнце редко касалось своими лучами земли, плотный туман закрывал собой курганы.

Ада стояла возле чёрного кургана, возвышавшийся над ней глыбой, что хранит в себе остатки зла. Она чувствовала себя беззащитной, пес внутри нее скулил и хотел к хозяйке, но сегодня они должны быть здесь и встретить гостя. Ада должна нанести свой удар.

Почему-то сейчас она не вспоминала своих родителей, из головы